– Тебя наняли, чтобы убить меня? – проворчал Крошка.

– Нет, и именно поэтому ты все еще жив. Но видишь ли, за многие годы у меня развилось нечто вроде неприязни к некромантам. Нет, это слишком мягко сказано. Я их презираю. По сути, ненавижу.

– Тем хуже, – заявил Крошка Певун. – У тебя только одна стрела и никаких шансов перезарядить арбалет, прежде чем кто-то из нас до тебя доберется. Хочешь умереть, Стек?

– Сомневаюсь, что силы будут столь неравными, как тебе кажется, – ответил Маринд. – Честно будет так утверждать, Смертный Меч?

– Да, – прорычал Тульгорд Виз.

– А ты что скажешь, рыцарь Здравия?

Арпо наконец сумел достать топор.

– Мерзость!

– Здо`рово! – проговорил Борз Нервен, как ему казалось, шепотом.

Взгляд маленьких глазок Крошки обратился к нему.

– Похоже, вы, поэты, от этого просто в восторге. Вот только если бы не вы, ничего бы вообще не случилось. – Он посмотрел прямо на меня. – Твоя лживая история всех нас доведет до смерти!

– Что такое? – Я невинно посмотрел на него.

– Не знаю, какую игру ведет Блик, и меня это особо не волнует, – сказал Стек Маринд, не сводя каменного взгляда с Крошки Певуна. – Ты утверждаешь, будто охотишься на негемотов. Зачем?

– Тебе я отвечать не стану, – заявил Крошка.

– Ты убил мою поклонницу! – воскликнул Красавчик.

– Я все так же люблю тебя, милый! – Пустелла раскрыла объятия, выпятив сухие губы, и двинулась к своему кумиру.

Тот взвыл и бросился бежать.

Глазена яростно взглянула на Пустеллу.

– Смотри, что ты наделала! – прошипела она и бросилась вдогонку за Великим Творцом.

Ласка изящно выгнула спину, откинув назад волосы и выставив груди, будто пару всплывших за глотком воздуха тюленей, а затем плавным, обманчиво ленивым движением устремилась следом, призывно покачивая ягодицами.

                     В неведомых морях

                     Любовь моя качается в волнах.

                     Так можно ль утонуть с улыбкой в белой пене,

                     Нырнув на глубину? —

продекламировал я.

В ответ на мою прочувствованную цитату Борз Нервен удовлетворенно вздохнул и кивнул:

– Да, это Гормль Эсс из Иванта, он знал толк в искусстве…

– Нет, это Сандрок из Порчи, – поправил его Калап Роуд. – Гормль Эсс написал «Плач прелюбодея».

Наклонив голову, он развел руки в сторону, приняв позу оратора:

                                Узрите же ее красу

                                В сладчайшей тени,

                                Где аромат цветов

                                Язык целует медом грез!

                                Она – желанья адамант,

                                Столь мягкий, что дрожит

                                От нежного касанья,

                                В тепле прижавшись.

                               Да, то была она!

                               Она в ту ночь…

                               Но как же горек эль

                               И как же ранит свет утра

                               Крота подслеповатый взгляд!

– О горе! – воскликнула Пустелла, хлопая в ладоши и одаряя всех жуткой улыбкой.

– Возможно, тот трус сбежал… от нас, – вдруг сказал Арпо, глядя вдоль дороги.

– У нас есть лошади, – заметил Тульгорд Виз. – Беглецам далеко не уйти.

– В любом случае нужно продолжать путь. – Арпо ткнул закованным в кольчугу пальцем в сторону Крошки. – Глаз с тебя не спущу, чародей.

Дернув поводья, он тронулся с места.

Крошка ухмыльнулся и посмотрел на Стека Маринда:

– У рыцаря Здравия память канарейки. Успокойся, Маринд. Когда мы наконец загоним негемотов в угол, я тебе точно понадоблюсь. А пока…

– А пока, – Стек дернул головой в сторону Пустеллы, – больше ничего подобного.

– Я просто показал, на что способен, – ответил Крошка. – И вовсе не собираюсь повторять. Мошка?

– Одного раза вполне хватит.

– Блоха?

– Одного – вполне.

Путь наш возобновился, ибо время неподвластно узде и его размеренного течения не изменить ни желанием, ни усилием воли. Стучали копыта мулов, громыхал экипаж, фыркали лошади, а мы, мнящие себя исключительными созданиями в этом мире, униженно отмеряли шаги. Пусть мы и считаем себя высшими существами, ибо обладаем пустым даром разума, но какое это в конечном счете имеет значение?

В шестидесяти шагах впереди возвышался холм, знаменовавший собой колодец – груду камней, над которой развевались торчащие из щелей выцветшие тряпки, будто знамена сокрушенного войска. Но Красавчика Гума и его Свиты из двух девиц простыл и след.

Ворча себе под нос, Тульгорд Виз пустил лошадь легким галопом, спеша к источнику. Следом за ним, подобно плащу комедианта, вздымалась пыль. Прищелкнув языком, Стек Маринд отъехал в сторону и привстал на стременах, оглядывая горизонт.

Калап Роуд и Борз Нервен придвинулись ближе ко мне.

– Плохо дело, Блик, – пробормотал Калап. – Может, сегодня удастся съесть Пустеллу, если она к тому времени не протухнет.

– Нужно съесть ее прямо сейчас, – вмешался Борз. – Тогда мы все останемся живы еще на одну ночь, верно? Надо бы предложить… лучше, если это сделаешь ты, Блик. Давай…

– Воистину, – ответил я, – у меня и в мыслях нет предлагать нечто столь чудовищное. Вы готовы постоянно выслушивать ее жалобы? Пока остается хоть маленькая толика ее плоти, остается и проклятие живого мертвеца – неужели вы хотите обречь несчастную на вечные муки? К тому же, хотя я мало что знаю об искусстве некромантии, мне кажется, что подобного рода плоть сама по себе является ядом для живых. Хотите рискнуть сами стать живыми мертвецами?

Борз, побледнев, облизал губы.

– Боги милостивые!

– Что, если Красавчик сбежал? – спросил Калап. – Не может того быть. Наверняка прячется где-то неподалеку. Он и его бабы. И почему все достается таким, как он? Только представьте – среди его поклонниц неупокоенная! Да я бы убил за такое!

– Калап Роуд, – сказал я, – меня беспокоит твоя история про имассов. То, куда она ведет…

– Но у меня ничего больше нет в запасе, Блик! Это единственная, которую я помню слово в слово…

– Погоди-ка! Так она не твоя? – возмутился Борз. – Это обман!

– Вовсе нет. Никто не говорил, что сочинения должны быть свои собственные. Это ведь не Фестиваль. Людям просто хочется развлечься, так что если приходится красть чужое – пожалуйста. Боги, послушайте же меня. Я дам совет вам, своим соперникам! Блик, слушай! Именно твоя история всех нас погубит. Ты слишком близок к тому, что происходит на самом деле…

– Разве? Не думаю. К тому же моя задача несколько иная, нежели у вас двоих.

– Это всего лишь ловкий трюк! Пурси знает, что мы можем выдержать от одного до трех дней без еды. Ей лишь нужно, чтобы ты пережил меня и Нервена, а потом вы наконец сумеете вместе сбежать к паромной пристани. Вы с ней в сговоре, даже и не пытайся отрицать!

– Это не важно, Роуд, потому что Блик все равно проиграет, – усмехнулся Борз Нервен. – И весьма скоро,