В 1961 году канадский психолог Стэнли Рэчман (р. 1934) предположил, что есть три способа приобретения фобий детьми: непосредственный условный рефлекс, имитация (моделирование) и инструкции/информация. Австралийские исследователи предоставили доказательства того, что теория Рэчмана может быть верна, по крайней мере в отношении канинофобии, а также, вероятно, и в отношении некоторых других фобий2.

На протяжении пяти десятилетий было собрано много научных доказательств того, что люди могут приобретать фобии посредством «моделирования», то есть имитации. Было продемонстрировано, что эффект имитации в процессе реакции страха напрямую зависит от уровня стресса во время наблюдаемой ситуации. Чем больше напуган человек А, когда человек Б видит его, тем сильнее эффект для человека Б и тем вероятнее, что человек Б также будет бояться того, что напугало человека А. Если же и человек Б испытывает стресс в то время, когда видит человека А в состоянии страха, то это еще больше увеличивает страх человека Б3.

Вскоре после того как Джон Уотсон описал случай маленького Альберта и продемонстрировал механизм образования фобии у детей, другой психолог, Мэри Кавер Джоунз, продемонстрировала, как можно устранить фобию у ребенка. Трехлетний Питер боялся белых крыс, причем его страх распространялся и на белых кроликов, белые меховые воротники, белые перья и вату. Посредством ассоциирования белых кроликов с любимой едой ребенка и помещения его в группу других детей, не боявшихся белых кроликов, Джоунз смогла создать рефлекс, противоположный тому, который создавал Уотсон. Описанные Джоунз семь шагов устранения фобий у детей легли в основу современных методов борьбы с фобиями5.

Медицинские препараты для лечения психических расстройств постоянно совершенствуются. Одно из первых крупных исследований, связанных с использованием медикаментов в излечении детей и взрослых от фобии, было проведено в 2001 году Американским институтом душевного здоровья (NIMH). Выяснилось, что один из препаратов (флувоксамин) помогает детям и подросткам преодолеть тревожные расстройства, включая фобии, в два раза эффективнее плацебо. В исследовании, длившемся 8 недель, принимали участие 128 детей и подростков в возрасте от 6 до 17 лет.

Состояние улучшилось у 76 % тех испытуемых, кому случайным образом назначили препарат, для сравнения – у пациентов, принимавших плацебо, улучшение наблюдалось всего у 29 %. Исследователи утверждают, что в любой промежуток длительностью 6 месяцев тревожные расстройства наблюдаются примерно у 13 % детей и подростков, а это делает их наиболее распространенным психическим расстройством в данной возрастной группе. Тем не менее расстройства часто не удается выявить; те же, у кого они выявлены, не получают должного лечения. Исследователи обнаружили, что тревожные расстройства, включая фобии, служат причиной «значительных страданий и функциональных ограничений у детей» и что их «удается диагностировать после тщательного осмотра самого ребенка, опроса родителей и анализа медицинской истории». Исследователи добавляют, что, «хотя не все из этих детей сохранят свои расстройства во взрослом возрасте, некоторые все же сохранят, и ранняя терапия поможет предотвратить развитие душевных заболеваний в будущем…»7

В последние годы школофобии было уделено большое внимание со стороны общественности и исследователей. Помимо всего прочего, нам известно, что по сравнению с детьми, просто недолюбливающими школу, дети с настоящей школофобией «развивали свой страх в более позднем возрасте и демонстрировали более стойкую неприязнь к школе»8.

Дети обычно очень боятся пауков (арахнофобия). Исследование 22 детей с арахнофобией, проведенное в Нидерландах в 1996 году, показало, что «хотя 46 % детей утверждало, что они всегда боялись пауков, 41 % признался, что поводом для страха послужило определенное обусловливающее событие. Большинство этих событий подтвердили родители. Данные факты заставляют усомниться в том, что арахнофобия носит неассоциативный характер, то есть приобретается в полном отсутствии научающего опыта». В 1997 году те же исследователи обнаружили следующее: «Детей, сообщивших о низком, среднем или высоком уровнях страха, сравнили друг с другом по способу формирования их поведения. В трех группах не было выявлено никаких отличий в отношении частоты моделирующего или информативного способа. При этом дети с высоким уровнем страха сообщали об обуславливающем событии чаще, чем дети с низким или средним уровнем страха»9.