Отравитель презрительно махнул рукой.

— В день, когда падет Дипгейт, ангел, Пиявка и убийца восстанут из бездны. — Девон по очереди оглядел всех троих, и взгляд его остановился на цепи, сковавшей Рэйчел и Карнивал. — Должно быть, в Ночь Шрамов вы не скучали.

— Зачем ты делаешь это? — Рэйчел опустила меч. Другой рукой девушка освободила ремни, державшие ядовитую стрелу.

Девон ухмыльнулся в ответ.

— Именно этого они и хотят. — Отравитель ткнул в стекло обрубком руки. — Верующие ищут спасения в храме. Чем быстрее я режу цепи, тем больше народу бежит в храм.

— Полгорода пытается покинуть Дипгейт.

— И если у них это получится, я не стану их преследовать. Я последователен.

— Ульсис мертв, — сказала Рэйчел. — Войско архонов погибло. Внизу ничего не осталось.

Девон удивленно поднял брови.

— Вы нашли этому свидетельство? — Он изобразил недоверие. — Могилу?

— Я его высосала, — сказала Карнивал.

Девон нахмурился и потер подбородок. Он смотрел то на черного ангела, то на пол. Затем изумленно спросил:

— Высосала? — Голос отравителя звучал неуверенно. — Высосала бога?

— Могла бы и по-другому.

Дилл почувствовал в воздухе запах крови и насилия, словно нарастающее давление воды перед тем, как поток разорвет плотину и вырвется на волю со страшной силой. В ответ на это внешнее давление ангел ощущал, как некая сила возрастает внутри него. Неужели пролито мало крови? Потеряно мало жизней? Неужели недостаточно?

— Нет, — твердо сказал Дилл. — Больше не будет убийств. — Он посмотрел на Карнивал. — Пускай уходит. Пускай все уходят.

— Я думаю, все уже зашло слишком далеко, — мягко ответил Девон.

— Достаточно! — прорычал Батаба и, схватив Девона за плечо, подтолкнул к окну. — Заканчивай с городом.

— Под Дипгейтом нет ничего, кроме горы костей, шаман, — сказала Рэйчел.

— Костей! — расхохотался Девон. — И что мне прикажете делать с костями? — Взгляд его упал на зажившие раны на груди Дилла. — Ангельское вино? Вы нашли его?

— Дилл умер, — объяснила Рэйчел. — Оно оживило его.

— Умер?

— Боюсь, твою руку мы забыли внизу.

Дилл был потрясен. Умер? Воспоминания начинали кристаллизоваться, принимать четкие формы. Битва на горе костей, нестерпимая боль в груди, все почернело. А потом он проснулся в темной камере. Было ли что-то между?

Что-то…

Пустота, мрак. Темнота окутала неуловимые обрывки воспоминаний.

— Я долго был мертв?

— Несколько дней, — ответила Рэйчел. — Может быть, неделю. Я не помню.

— Что ты помнишь? — спросил Девон.

— Темноту.

— И все?

Дилл пытался разглядеть прошлое сквозь туман собственного сознания. Там было что-то еще. Вихрь теней в далеком сне. Был ли в том сне слабый свет? Голоса?

— Не слишком много, — нахмурился Девон.

Батаба, стоявший у отравителя за спиной, неожиданно оттолкнул его и потянулся к рычагам.

— Ни у одного из вас нет веры!

Девон резко развернулся.

— Что? Нет… — Он протянул руку, чтобы остановить дикаря, но обрубок не смог ухватиться за рукав. Батаба нажал на рычаг.

Двигатели взвыли.

Девон и шаман сцепились над панелью с рычагами и датчиками. Зуб качнулся, наклонился вперед и в следующее мгновение перевалился через край пропасти.

За падением последовал момент общего замешательства. Рэйчел прижало к стеклу, но потом цепь потянула девушку в обратную сторону. Удар о противоположную стену выбил из легких остатки воздуха.

Гигантская машина дрожала и стонала, перевернувшись вверх дном. Зуб застрял в остатках городской системы цепей. Сквозь растрескавшееся стекло виднелись огромное звено первой цепи и черная бездонная пропасть. Звено было наполовину распилено ножами Зуба.

Полураскрытое кольцо растягивалось на глазах под весом тяжелой машины.

Карнивал и Дилла отбросило в дальние углы мостика. Оба пытались прийти в себя после удара. Шаман без сознания лежал около стены. Девон свисал с приборной панели, которая оказалась на потолке.

Раздалось несколько щелчков, и Зуб, вздрогнув, соскользнул на сажень. Цепь печально застонала, и кольцо начало разгибаться быстрее. Облака мусора и пыли посыпались мимо окон капитанского мостика.

Девон, ругаясь, крутился под потолком, пытаясь отцепиться. Рэйчел поднялась на ноги и подошла к окну.

— Помоги разбить стекло, — позвала девушка Карнивал.

Оба ангела присоединились к Рэйчел, которая ударила в стекло рукояткой меча. Рэйчел била изо всех сил, но стекло не поддавалось.

— Черт! Из чего оно сделано?!

— Пусти! — Карнивал выхватила у спайна меч и с размаху ударила в окно. По стеклу побежала свежая трещина, тем не менее оно уцелело.

— Так ничего не получится, — сказала Рэйчел. — Попробуем через коридор. Нужно найти другой путь.

В этот миг машина снова задрожала, цепи и канаты взвыли, начали лопаться, раздался металлический скрежет, и Зуб соскользнул еще на несколько футов вниз.

— Нет времени, — сказала Карнивал. — Мы сейчас упадем. — Ангел размахнулась и нанесла удар рукояткой меча по стеклу, второй, третий. Карнивал зарычала, стиснув зубы. Меч двигался с неуловимой скоростью. Трещины постепенно начали расползаться. Ангел, запыхавшись, отступила.

— У тебя получается! — сказала Рэйчел.

— Нужно быстрее.

— Дай мне. — Дилл стал рядом с Карнивал, сжимая в руке тупой антикварный меч.

— Отвали, идиот! — огрызнулась Карнивал.

На сей раз Дилл не обратил на любезности Карнивал никакого внимания. Крепко сжав меч обеими руками, он поднял тяжелое оружие над головой и всадил острие в стеклянную поверхность. Стекло со звоном разлетелось на тысячи осколков.

Карнивал смотрела на Дилла, раскрыв от удивления рот.

— Пошли! — Рэйчел схватила Дилла за порванную кольчугу и потащила к окну. — Теперь ты. — Спайн посмотрела на Карнивал. — Вперед!

Свист канатов и цепей заглушил ее голос: Зуб сорвался в пропасть. Рэйчел подбросило к потолку. Локоть ударился обо что-то твердое, колени стукнулись в челюсть. Комната начала стремительно вращаться, и девушка отлетела к стене. А может быть, к полу или к потолку. Цепь больно потянула ее за ногу: Карнивал крепко держалась за оконную раму и тянула Рэйчел к себе. Ветер со свистом врывался на мостик через разбитое стекло.

В какой-то момент Рэйчел готова была в отчаянии закричать: «Оставьте меня! Уходите!» Только Карнивал при всем желании не смогла бы бросить спайна погибать в пропасти: они все-таки были скованы одной цепью. А Карнивал очень хотела остаться в живых.