— Тот, который взял Чашу, — прошептал Серегил

— Да. Рейнес-и-Марил Сирманис Дормон Ален Вивернус. Это он впоследствии устроил хранилище в глубочайших подвалах Дома Орески, и он же передал пост Хранителя своему преемнику, Хирадину; тот передал его Аркониэлю, а Аркониэль

— мне Ни царица, ни Совет Орески никогда не знали о существовании тайника. Тех, кто пытался узнать этот секрет, убивали

— Хранители не доверяли даже другим волшебникам? — спросил Микам

— Кому можно доверить такое знание? Пустой бог как никто знает темные уголки человеческого сердца. Страх, жалость, раскаяние, алчность, жажда власти — самое могучее оружие Пожирателя Смерти

— А Теро знал? — спросил Серегил.

— Нет. Он не был еще готов к этому. — Нисандер опустил руку на плечо Серегила. — Я горевал, когда потерял тебя как подмастерье, отчасти и потому, что знал, каким замечательным преемником мне был бы ты. С того дня, как я взял тебя в ученики, я сердцем чувствовал, что ты смог бы нести такую ношу. Когда выяснилось, что ты не способен научиться магии, я был просто безутешен. Но теперь я вижу:

я ошибся не в твоих достоинствах, а в той роли, какую тебе суждено играть. То, чему ты научился, покинув меня, жизнь, которую ты вел, — все это готовило тебя к одному: стать Невидимым Серегил поморщился.

— Ты думаешь, боги сделали меня вором и шпионом только для того, чтобы я мог украсть тот диск у Мардуса? По-твоему, вся моя жизнь заключается в выполнении одного-единственного дела? Я отказываюсь верить в подобную судьбу!

— Нет, есть и еще кое-что, — ответил Нисандер. — Помнишь, я говорил тебе, что всегда существовал Проводник и все остальные, о ком говорится в пророчестве? Может быть, твоя жизнь была бы прежней, не существуй Шлем вовсе; но ты таков, каков есть, поэтому ты — Проводник Я размышлял над этим долгие годы, и только после того, как ты принес диск, я на самом деле поверил в пророчество. Когда тебе к тому же удалось похитить корону из— под носа у пленимарцев, я стал молить богов, чтобы это оказалось просто везением, чтобы благодаря бдительности мне удалось помешать Мардусу завладеть частями Шлема и тем самым не дать его восстановить.

— Так, значит, ты уже давно знаешь о Мардусе?

— Мне известно лишь то, что он незаконный отпрыск старого Верховного Владыки, вельможа, обладающий огромной властью и еще большим честолюбием, а также самый ловкий пленимарский шпион. Теперь же, как я подозреваю, он намерен стать Ватарной.

— Судя по тому, что о нем известно, он как раз подходит для такой роли,

— согласился Микам. — Но ты все еще не рассказал нам, откуда исходит пророчество и что еще в нем говорится.

— Никто, кроме Хранителей, никогда его не слышал, да оно и не предназначалось никому другому, — серьезно ответил Нисандер. — Когда второй Хранитель был еще совсем молод, ему во сне явилось видение; с тех пор пророчество передается от одного Хранителя к другому и служит нам величайшей надеждой. Сон Хирадина гласит: «И явится Прекрасный, Пожиратель Смерти, чтобы обглодать кости мира Явится он, облекшись в человеческую плоть, увенчанный ужасным шлемом великой тьмы. И никто не сможет противостоять ему, кроме тех, кто составляет священное число Первым будет Хранитель, сосуд света во тьме; затем придут Воин и Древко, которые потерпят поражение и все же не потерпят, если Невидимый Проводник пойдет впереди их». Это же пророчество говорит и о Колонне Небес, и о храме у ее подножия.

— Это дает нам такие же неопределенные указания, как и твой сон о белой скале, — проворчал Микам.

Но Серегила занимало другое, его охватил леденящий озноб при воспоминании о тех видениях, что сопровождали прикосновение к диску и к короне: сцены смерти, хор стенающих голосов.

— Так, значит, все, что Мардус делал с тех пор, как мы с Алеком повстречали его в Вольде, — и находка дисков, и Рител, и тайное проникновение в сточные туннели, и нападение на Ореску, — все это направлено к одной цели: соединению частей в одно целое?

— Конечно. Более того: соединению в нужном месте и в нужное время. Время это наступит во время солнечного затмения через пять дней.

— Мы так и предположили, после того как поговорили с твоим другом— астрологом, — сказал Серегил.

— Молодцы, — ответил Нисандер. — Теперь, когда трое из нас воссоединились, мы должны найти храм и узнать, куда поведут нас боги. На сей раз Шлем должен быть уничтожен полностью, и для достижения этой цели нужно, чтобы он был воссоздан.

— Что?! — вскинулся Серегил.

— Это единственный способ увериться в том, что все его части на месте,

— объяснил Нисандер. — Аркониэль считал, что таков единственный возможный путь, и я думаю, что он был прав. Если знания, дошедшие до нас от Рейнеса-и-Марила, верны, для того, чтобы части Шлема соединились и чтобы он обрел свою полную силу, требуется время. Таким образом, после того как Шлем будет собран, у нас окажется небольшое время для того, чтобы нанести удар. Как Хранитель я заклинаю вас вашей жизнью и честью сделать все возможное, чтобы уничтожить власть Шлема. Клянетесь ли вы в этом?

— Клянусь. — Микам протянул руку, и Нисандер сжал ее. Оба они теперь смотрели на Серегила.

Он заколебался, все еще вертя в руках камешек; его охватило необъяснимое предчувствие дурного. Воспоминание о высокой пугающей фигуре из его кошмаров зловеще промелькнуло в каком-то закоулке его рассудка.

«Я не могу. Не могу. Нет».

— Серегил? — поднял брови Нисандер. Отбросив опасения, Серегил выронил камушек и накрыл их руки своей

— Даю вам слово… — Как только его рука коснулась рук Нисандера и Микама, его грудь, словно древко стрелы, пронзила острая боль. Резко втянув воздух, он схватился за то место, где был шрам.

Микам отвел его руку, распахнул камзол и сдвинул повязку.

— Снова пошла кровь, — сказал он, показывая Серегилу и Нисандеру свежие пятна на полотне.

— Пустяки, — выдохнул Серегил. — Должно быть, рана вскрылась от какого— то движения…

— Смотрите! — воскликнул Нисандер, указывая на ночное небо.

На фоне сверкающих звезд на востоке появилась далекая полоса красного пламени.

— Копье Рендела! — вскричал Микам. Они в молчании несколько секунд смотрели на комету, потом Нисандер тихо сказал:

— У некромантов для нее есть другое имя.

— Да? Какое?

— Метар Сериами, — ответил волшебник. — Рука Сериамайуса.

— Метар Сериами!

Фигура Мардуса, стоящего на передней боевой платформе, вырисовывалась на фоне последних отблесков заката. Пленимарец простер руки к огненной искре, показавшейся над горизонтом на востоке. Его солдаты издали победный клич.

Толпа, собравшаяся на берегу, ответила тем же; люди размахивали факелами и пускали в воздух горящие стрелы. В темноте мерно били барабаны.