Святым Собором Спящего Милоса, Морозного Великана. Я вдруг вспомнил, что это не ледник, а внешняя стена Святого Собора Спящего Спящего. –

Эти волшебные существа… приходят из Собора. –

Что!? – Алеа наконец услышала разговор между ними: – Вы имеете в виду, что эти монстры живут здесь? Это их логово? – Эта новость, которая заставила бы людей нахмуриться, вместо этого сделала его счастливым: – Командир, вы имеете в виду, что волшебные существа, которых мы здесь видим, не прибыли сюда первыми, а являются дикими, поэтому они не имеют ничего общего с этим серебряным монстром? –

Звучало так, будто он почувствовал облегчение, что ему не придется иметь дело с этим серебряным монстром.

Но, к сожалению, Фрейя, очевидно, так не думала, догадка постепенно стала реальностью, и в этот момент хаос в ее сознании стал в тысячу раз яснее.

Она подняла голову и посмотрела на троих: – Мне было интересно, если эти волшебные существа пришли отсюда, откуда тогда взялся этот серебряный монстр? –

Лица Брунда и Алеи внезапно изменились, и даже Мейнильд подняла бровь.

И именно в этот момент резкий смех прервал слова Фрейи.

Действительно, потомок Богини Войны, такой умный.

Фрейя внезапно расширила глаза и закричала: – Осторожно, Брунд, позади тебя! –

Разрыв кокона (2)

Фрейя увидела, как Бранд бессознательно повернулся назад, но все его тело, казалось, внезапно толкнуло сзади, грудь выдвинулась вперед, а окровавленный серебряный шип пронзил его нагрудник. Брюнд застонал, широко раскрыв глаза, словно получил сильный удар; он открыл рот, как будто хотел что-то сказать ей, но как только он открыл рот, из уголка его рта тут же хлынула кровяная пена, вызванная его проколотым легким.

Нет-! – Хотя это не первый случай смерти на поле боя, на этот раз все было иначе; на этот раз она была командиром, а это означало, что жизни всех были в ее руках. Доверие Брунда и других к такому посредственному командиру, как она, было обменяно на хладнокровную смерть.

Все из-за ее решения.

Это было не правильно.

Она увидела, как серебряный монстр сошелся позади Брунда, как ртуть, сначала туловище, затем голова, и в мгновение ока он обрел форму. Серебристое лицо без черт, рот в форме полумесяца, как немая насмешка, — он как будто издевался над бестактностью и слабостью командира. Она предупредила его, но ее предупреждение запоздало, но совсем чуть-чуть.

Бледное, спокойное лицо мертвой Лайзы, горящая деревня среди гор Юлсонг и Брунд, который теперь смотрел на нее с окровавленным лицом и широко открытыми глазами, — все это как бы промелькнуло перед ее глазами одновременно.

Монстр! –

Монстр-! – Фрейя почувствовала, как будто кровь в ее теле застыла, она бессознательно и напряженно выхватила свой длинный меч, и ее обязанности командира давно были отброшены на задний план. Она была похожа на воина, который чувствовал, как ее кровь кипит и течет по ее телу, она хотела поставить на кон свою жизнь, чтобы отомстить за своего товарища, чтобы компенсировать свой позор.

Но именно в это время послышался рев, заглушивший ее голос.

Монстр! – Она услышала, как Алеа — тот самый грубый парень, у которого, казалось, всегда были проблемы с Брундом, — издал этот звук, как будто он рычал, с налитыми кровью глазами, и почти не задумываясь толкнул локтем гигантского волка, бросившегося на него, и отбросил его. затем повернулся и рубанул мечом по серебристому монстру, рыча: – Проклятый зверь! –

Такая сцена словно застыла и замерла в ее глазах, заставив прийти в себя. Сойти с ума от гнева мог каждый, но она как командир не имела на это права.

День за днем ​​она думала о днях учебы в Королевской кавалерийской академии и о человеке, который открыл ей дверь в другой мир; она приехала из сельской местности Бучче, неуклюжая девушка, которая приехала в качестве рекомендованной ученицы в место, о котором она никогда раньше не слышала и о котором никогда не осмеливалась думать, со страхом и тревогой в сердце. И пока все вокруг парили в своих достижениях, ей приходилось запоминать знания, казавшиеся общими для остальных. Только потому, что все остальные были такими блестящими, она должна была следовать их примеру и работать в два раза больше, чем другие, но даже при этом она все еще была Золушкой, которая носила длинное платье принцессы.

Примечание: Золушка, которая несла длинное платье принцессы Кто-то, кто живет в чужой тени; кто-то с незначительным статусом.

Но она не решила сдаться, вернее, не решилась сдаться –

В конце концов дворяне откажутся от народа Букче, потому что у слабых нет выбора для принятия решений.

Фрейя, ты должна отправиться в это место, если хочешь изменить судьбу группы.

Это было похоже на вспышку молнии в темной ночи и на голос, который слышала только она, говорящий ей что-то.

Фрейя, ты не можешь сделать так, чтобы твои усилия пропали даром, ты выдержала все дни и ночи в академии, ты совершила все то, о чем раньше и подумать не смела.

Вы работали в два раза больше, чем кто-либо другой, разве это не то, что вы пытаетесь доказать прямо сейчас? Ты можешь это сделать, ты ничем не хуже других. Однажды народ Бучче сможет распоряжаться своей судьбой и вернуть утраченные земли.

”Брандл. ”

Этот ропот превратился в напористую команду: – Алеа, я приказываю тебе вернуться! –

Брунд, чей рот был полон крови, удивленно посмотрел на нее. Он открыл рот, но тот тут же закрылся, так как у него не было сил издать ни единого звука.

Длинный меч Алеи разрубил правую руку монстра.

Меч полоснул по похожей на ртуть руке монстра, как раскаленный нож по маслу, но это было неэффективно. Как только лезвие пронзило, рана затянулась.

Серебряный монстр повернулся назад, выражение его лица не изменилось — или вообще ничего не выражало, только его большая пасть была приоткрыта, и он издал глухую ухмылку. Затем он взмахнул левой рукой и метнул струю длинного кнута, похожего на серебристый металл, к шее рыцаря.

Но внезапно между ними прорезалось черное лезвие.

Черт, – Длинное узкое лезвие меча развернулось, в результате чего металлический поток полностью обрушился на вершину острия меча, разлетевшись на бесчисленные серебряные частицы, похожие на капли воды.

Мейнильд быстро и аккуратно отдернула меч, прежде чем с некоторым удивлением посмотрела на Фрейю. У девушки из Бучче, чьи щеки покраснели, а выражение лица выражало раскаяние и сожаление,