Эндрю неуверенно кивнул.

– Ты же знаешь, что тетушка безмерно из-за тебя страдает, – произнес он.

Хелен склонила голову:

– Знаю. – Она взяла из стопки письмо, адресованное леди Пеннуорт. Ее брат рассержен, он осуждает ее, но ему все равно можно довериться. – Можешь передать это ей прямо в руки? Когда дядюшки не будет рядом.

– Конечно, – пообещал Эндрю. Он подошел к сестре и забрал конверт. Молодой человек вертел его в руках, но смотрел словно сквозь бумагу. Очевидно, он принимал решение, взвешивая все «за» и «против». – Пускай ты останешься здесь, – начал он. – Но я не позволю тебе жить на чужие средства. Я выделю для тебя небольшое пособие, только пообещай мне не связываться впредь с лордом Карлстоном. Это ради твоего же будущего. – Эндрю спрятал письмо в карман. – Герцог попросил меня узнать, готова ли ты принять его.

Хелен тут же ясно себе представила ужасную картину: герцог и лорд Карлстон прибывают проведать ее в один и тот же час.

– Только не здесь, – проговорила она. – Понимаю, он имеет право на беседу, но не здесь.

– Ты все не так поняла, Хелен. Он не намерен отзывать свое предложение. Совсем наоборот.

Хелен недоверчиво покачала головой:

– Должно быть, ты ошибся?

– Нет. Сельбурн сказал, что не собирается молча смотреть на то, как ты повторяешь судьбу леди Элизы. Он уже потерял девушку, которую любил, из-за лорда Карлстона и не хочет, чтобы это повторилось.

– Его милостью движут честь и благородство, но я их не заслуживаю, – поспешно ответила Хелен. – Прошу, передай ему, что он получит от меня письмо. Я избавлю его от этой ноши.

– Нет, им движет искренняя забота о тебе и твоей безопасности. Уверяю тебя, он человек целеустремленный. Пойми, ради бога, он до сих пор хочет на тебе жениться!

– Ты должен его отговорить, Эндрю, – попросила Хелен.

– Ни в коем случае. Посмотри мне прямо в глаза и скажи, что больше в нем не заинтересована.

– Это неправда.

– Так я и думал. – Эндрю кивнул. – В любом случае, я с ним согласен. Тебя надо защитить от лорда Карлстона.

Хелен отвернулась. Ей невыносимо хотелось рассказать брату правду о лорде Карлстоне, но теперь она стала членом клуба «Темные времена» и должна скрывать этот мир и историю его светлости ото всех. Кроме того, стоит ей заговорить о чистильщиках, искусителях и алхимии, как Эндрю окончательно убедится в том, что его сестра безумна.

– Когда ты уезжаешь в Брайтон? – спросил молодой человек.

– Послезавтра.

– Я сегодня же напишу семейному адвокату, чтобы он выписал тебе пособие.

– Спасибо.

Эндрю коротко кивнул и поклонился:

– Я пойду.

У двери он замялся и оглянулся на сестру.

– Я все еще переживаю за тебя, сильфида. Может, если в Брайтоне ты будешь вести себя тихо и прилично, дядюшка снова примет тебя в семью и все вернется на круги своя, – с надеждой произнес он и по-детски наивно улыбнулся.

Дверь закрылась, а Хелен так и осталась стоять, устремив взгляд на опустевшее пространство перед собой. К ней пришло внезапное озарение: жизнь так и не научила ее брата тому, что рано или поздно все меняется, и прежде всего сами люди.

* * *

На следующее утро Хелен заканчивала письмо к Делии, когда к дому подъехала карета. Перо застыло над бумагой. Леди Маргарет, сидевшая у окна с вышивкой, выглянула на улицу.

– Это он, – прошептала она. Восторженный тон и розовые щеки свидетельствовали о том, что к ним приехал не кто иной, как лорд Карлстон.

Хелен отложила перо. Ей было досадно от того, что на пальцах остались чернильные пятна и она не успеет их смыть. И, несмотря на долгое ожидание, она так и не успела морально подготовиться к визиту графа.

– Лорд Карлстонский, миледи, – объявил Гарнер.

Леди Маргарет поднялась и расправила юбку:

– Пусть войдет.

Хелен тоже встала, чувствуя легкое головокружение. Вдруг лорд Карлстон все-таки на нее рассержен? Коллигат попал в руки Великого искусителя, и это непростительная ошибка.

В комнату вошел лорд Карлстон без перчаток и сюртука – значит, беседа будет долгой, на счастье леди Маргарет.

– Доброе утро, – сказал он и поклонился в ответ на реверансы взволнованных дам. В одной руке граф держал плоскую шкатулку.

– Я так рада видеть вас снова, лорд Карлстон, – с улыбкой произнесла леди Маргарет.

– Простите, что столь долго не приходил к вам, – ответил он, бросив взгляд на Хелен.

– Как вы? – спросила леди Маргарет и шагнула ему навстречу. – Леди Хелен говорит, что она в порядке, но вы приняли в себя энергию трех плетей…

Лорд Карлстон поднял руку, пресекая поток слов:

– Я вполне здоров, благодарю вас. Хаммонд уже в Брайтоне?

– Да, по вашей просьбе.

– Прекрасно. – Граф кивнул. – Я бы хотел переговорить с леди Хелен наедине. Могу я попросить вас оставить нас ненадолго?

Взгляд леди Маргарет метнулся к Хелен, а затем обратно к его светлости. Ей было не по душе, что от нее что-то скрывают.

– Разумеется. – Она снова присела в реверансе и удалилась, не сводя глаз с лорда Карлстона.

Дверь за ней закрылась, и Хелен тихо прокашлялась. Они остались вдвоем, но ей было не до правил приличия. Какой в них теперь смысл?

– Вы действительно целы и невредимы? – спросил Карлстон.

– Да, благодарю. – Хелен опустила взгляд, отгоняя воспоминания о том, как они лежали на полу в ее спальне, о вкусе соли и бренди. – А вы?

Граф кивнул. Само собой, ведь леди Маргарет уже осведомилась об его здоровье. Наконец долгое молчание стало тяготить, и Хелен махнула рукой на два кресла, стоявшие у камина, в котором плясал слабый огонь:

– Не хотите присесть?

Они опустились в кресла.

Хелен сложила руки на коленях и вгляделась в чернильные пятна на пальцах. Стоит ей поднять взгляд, и она вспомнит тепло губ лорда Карлстона, и ее чувства наверняка отразятся на лице.

– Я сочувствую вашему горю, – начал граф. – Вы отстранились от своей семьи…

– Это мой выбор, сэр, – перебила его Хелен. – Я лишь надеюсь, что вы не будете винить меня за то, что я позволила этому существу забрать коллигат.

Лорд Карлстон покачал головой:

– Уверяю вас, леди Хелен, я уважаю ваш выбор. – Он издал тихий смешок. – Тем более что он спас мне жизнь. Вот только не пойму, как вам это удалось. Энергию, которую мы впитали, так или иначе следовало выпустить в землю. Но она странным образом исчезла, и на нас это никак не отразилось. По крайней мере, на мне.