По краю каньона навстречу путникам неслись шестеро всадников.

— Значит, не все кьерды погибли в Эйд-Мере, — пробормотал валли, выхватывая меч. — Райба, держись у меня за спиной! Эти всадники редко сражаются на мечах, нас ждут стрелы.

— Их тоже! — ответил Дан и выпустил первую стрелу, когда кьерды, затянувшие волчий вой, только ухватились за луки.

Вырвавшийся вперед всадник получил стрелу в глотку, но остальные тоже успели отпустить тетиву. Две или три стрелы виртуозно отбил мечом Чаргос, но Райба за его спиной вдруг вскрикнула.

— Что там? — закричал валли, не оборачиваясь, но кьерды уже уходили к тракту.

Еще двое из них упали, пронзенные стрелами, и разбойники сочли, что схватка перестала быть интересной.

— Что с тобой? — спрыгнув с коня, бросился к Райбе Чаргос. — Я же сказал, держаться позади меня! Зачем выехала?

— Все в порядке! — поморщилась девчонка, потирая плечо. — Спасибо Дану и Сашу, вот уж не думала, что кольчуга может спасти от стрелы, пущенной с такого расстояния. Но синяк будет! К счастью, это левая рука.

— Лошади у меня больше нет, — хмуро бросил, подходя, Дан. — Молодец, Райба. Один твой. Только если стрела летит в лицо, кольчуга вряд ли спасет.

— Если бы у меня в руке был меч, кольчуга мне вообще бы не понадобилась, — гордо задрала нос Райба.

Лошадка Дана хрипела в траве со стрелой в груди. Две уцелевших нервно всхрапывали.

— Лошадь придется добить, — стиснул зубы Дан.

— Да, — мрачно кивнул Чаргос. — Только не ножом.

Валли подошел к бедному животному, достал дудочку, вставил лошади в ухо и дунул. Ни Дан, ни Райба ничего не услышали, но лошадь опустила голову и замерла.

— Она умрет во сне, — сказал Чаргос и вернулся в седло. — Что медлишь, Дан? Быстро за спину к Райбе! Кьерды поскакали за подмогой. Они никогда не нападают, если не превосходят противника числом хотя бы вдвое.

Бешеная скачка продолжалась до позднего вечера и почти всю ночь. Когда Чаргос чувствовал, что лошади требуют немедленного отдыха, он останавливался и поил их, добавляя в воду какие-то травы и капли неведомой жидкости.

— Что это? — спрашивала Райба.

— Все в этой смеси, — раздраженно морщился Чаргос. — И бусы болотной ведьмы, и корень синего ручейника, и множество других не менее действенных средств. Я убиваю лошадок. Если они и доживут до утра, то превратятся в полудохлых кляч. Прости меня, Эл, но у нас нет другого выхода!

Лошадки выдержали до полудня следующего дня, когда за спиной друзей замелькали, приближаясь, далекие всадники.

— Все, — спрыгнул на траву Чаргос.

— Мы будем сражаться пешими? — не понял Дан.

— Мы на месте! — крикнул Чаргос. — Быстро! Мешки и корзинки с горлинками в руки. Не на плечи, а в руки! И оружие тоже со спин в руки. Да быстрее же, болотная ведьма на наши плечи!

Повторять Чаргосу не пришлось. Уже через мгновение Дан и Райба стояли на краю каньона, недоуменно рассматривая почти вертикально сползающий между скал язык рыхлой породы. Лошади стояли, обессиленно дрожа, опустив к земле морды. Чаргос поклонился им и шагнул к краю каньона.

— Дождя не было, хорошо. За мной Райба, за ней Дан. И не медлите!

Зажав в руках мешок, корзинку, прижав подбородком к ним длинный меч, Чаргос сел на край осыпи и, опрокинувшись на спину, скользнул вниз.

— За мной! — донесся его крик из клубов пыли.

Райба не заставила себя ждать. Миг — и юная воительница умчалась вслед за Чаргосом. Дан оглянулся, разглядел сдергивающих с плеч луки разъяренных кьердов и почти прыгнул вниз. Мягкая порода оказалась не такой уж и ласковой. Она приняла на себя парня благосклонно, но уже через мгновение впилась в спину мелкими камешками, запорошила глаза пылью, присадила по бедру полосой сырой глины, подбросила, согнула колени, снова подбросила, натолкала полные штаны и куртку песка, посекла лицо разбитыми ракушками и в заключение больно хлестнула по щекам липкими ветвями.

— Быстрее! — Дан почувствовал твердую руку Чаргоса, с трудом проморгался и понял, что сидит среди прибрежных кустов, перед ним прыгает Райба, вытряхивая песок из-под кольчуги, а за спиной поднимаются клубы пыли.

— Эл всемогущий! — потрясенно пробормотал мальчишка. — Да чтобы еще хоть раз с такой высоты…

— Потом! — почти зарычал валли, рванув на себя мальчишку. Стрелы вонзились в песок, где только что сидел Дан.

— Бежим!

Давно уже Дан так не бегал. Да и бегал ли он так хоть раз? Выложить все силы за несколько мгновений, чтобы уйти из-под стрел, вильнуть вправо-влево, врубиться грудью в колючие тростники, промчаться, проваливаясь в трясину, по болотистой заводи, перепрыгнуть одну узкую протоку, другую, чтобы остановиться наконец на краю гремящего переката, обернуться и увидеть далеко-далеко на неимоверной высоте маленькие фигурки раздраженно машущих руками кьердов.

— Вот уж не думал, что люди способны бежать с такой скоростью! — закашлялся в тростниках Чаргос. — Легко отделались.

— У тебя стрела в спине! — задыхаясь, выпрямилась Райба.

— Спина штука широкая, — пошутил Чаргос. — Чтобы убить стрелой в спину, надо очень постараться. Ерунда. Ну-ка, парень, приготовься. Неглубоко ушла, сейчас дергать будешь. Райба! Открой мой мешок, достань кисет из желтой кожи и моченые листья скалозуба. Увидишь, они в жестянке лежат. С одной стороны серебристые, с другой темно-зеленые. Ну, парень. — Он снова закашлялся и удовлетворенно кивнул, увидев на ладони кровь. — Легкое зацепило. Дышать будем теперь чуть реже.

— Они не спустятся? — мотнул головой Дан в сторону обрыва.

— Никогда, — успокоил его Чаргос. — Кьерд без лошади — это не кьерд. Ну все нашла, Райба? Внимание. Дан, выдергиваешь стрелу — к счастью, кьерды не делают зазубренные наконечники, а то бы вперед пришлось пробивать. Я быстро снимаю куртку. Райба! Мгновенно залепляешь рану хвойной глиной. Да-да, той, что в мешочке. Разомни пока в пальцах, разомни. Дан, а ты сверху прихлопнешь листом скалозуба. Серебристыми иголками к телу. Именно прихлопнешь! Понятно?

— Понятно, — растерянно прошептал Дан.

— Эх, учить вас ведь надо лекарскому делу, — поморщился Чаргос. — Лукуса вот Леганд учил, а вас мне придется. Или Фардосу, если я… не смогу. Фардос великий лекарь. Да дергай же!

Стрела вышла из раны с трудом. Дан дернул, упал, отбросил ее в сторону, метнулся к горшочку с листьями и, приладив его на ладонь, с размаху ударил серебристой стороной по глиняной нашлепке.

— Вот поэтому хороший лекарь без подмастерья врачевать не может, — процедил сквозь стиснутые зубы Чаргос. — Головы и одной достаточно, а рук надобно четыре. Чего смотришь? — повернулся он к Дану. — Валли, я валли. Нет у меня крыльев. Показал бы, что и хвоста нет, да не хочу Райбу смущать.