сдул Иктоми с груди Эрла и отбросил в противоположный конец круга. Краем глаза Эрл уловил что-то белое и стремительно парящее за пределами круга. Затем еще раз и еще. Воздух внутри поляны остывал. Было в этих потоках воздуха нечто неуловимо знакомое. Узнаваемое. И снова что-то белое и стремительное расчертило мглу вокруг круга. Возле Эрла опустилось перо белой полярной совы.

Чара. Онакона — Белая Сова.

Она может ишь поддержать.

Слушай Цкилекву ― говорила она. Он может помочь усмирить Иктоми.

Усмирить.

Эрл поднялся с земли и встал на колени. Силы были на исходе. Он не победит.

Суть не в том, чтобы победить. Драться не обязательно.

Изгнать Иктоми невозможно. Эрл поднял глаза; дух Гнева плясал пока поодаль, собирая свои трепещущие пламенные конечности.

Усмирить.

Познай порождение своего гнева!

Познать. Не драться.

Он мой. Моя часть. Часть моей вечной борьбы. Прогоняя его всякий раз, он возвращался с новой силой. Еще злее. Еще более разрушительный. Чем сильнее я отвергал его, прогонял его, тем мощнее он проявлялся. Через меня. Он — мое порождение.

И Эрл, сидя на коленях расставил руки широко в стороны.

Иктоми бросился на Эрла с воплями яростного безумца.

Эрл ощутил мощный толчок в грудь, но удержал равновесие даже стоя на коленях. И сразу же сомкнул в объятиях свой Гнев. Он обнимал его, прижимая к себе, словно ребенка. Иктоми шипел и силился раскалиться до бела; прожечь Эрла; расплавить его! А Эрл просто обнимал Иктоми позволяя ему проникать обратно в свое тело. И по мере того, как Иктоми, раскалялся и жег Эрла, тот обнимал его еще крепче.

Усмирившиеся

Субботним утром Эрл вышел из душа с прекрасным расположением духа. Его лицо растянулось в улыбке. В последний месяц они с Чарой вплотную занимались подготовкой к свадьбе. Он вылез из ванны обтираясь махровым полотенцем. В ванну вошла Чара.

− Не болит?

Ей даже не нужно было указывать или кивать, Эрл и так понимал, о чем она спрашивает. Он провел рукой по левому боку, и погладил еще мокрую кожу. Потер два нижних ребра. Все это пространство покрывала слегка покрасневшая татуировка изображающая лик Иктоми, каким рисовал его себе Эрл. То самое аляпистое, почти детское изображение Духа гнева. Рисунок был выполнен в точности так, как будто бы Эрл самолично наносил чернила на кожу. Но нет. По завершению ритуала он пробыл в забытье часов пять, а когда очнулся, рисунок уже покрывал правый бок и нижние два ребра. Аннет, одна их участниц ритуала мастер татуировок и каллиграфии, изобразила лик и бесформенную форму огненного Иктоми со слов самого вождя, Цкилеквы, Большого Волшебника.

Им удалось. Эрл усмирил Иктоми, ставший уже частью его собственного Духа.

После ритуала (прошло почти два месяца) Эрл ни разу не впадал в ярость. Он не громил ничего вокруг и даже почти ни разу не повышал голос в тех ситуациях, которые раньше разорвали бы его хрупкое самообладание в клочья. Да, он бывало сердился или раздражался, но всегда оставался в себе как говориться.

Нанесенная татуировка мастерской рукой Аннет являлась не просто символом или напоминанием. Рисунок служил Эрлу своего рода меткой, обладающей свойством проявляться в те моменты, когда Иктоми готовился проявится вновь. Черные чернила с вкраплениями темно-зеленых линий краснели, и Эрл ощущал сначала тепло, затем, с каждым днем ощущение нарастало, напоминая ему уже прилепленный горчичник — влажный и чуть обжигающий.

Когда все линии рисунка становились красными это означало что Эрлу пора отправляться в резервацию, к деду Чары. К Цкилекве. Они проводили короткий обряд, которому не требовались специальные приготовления или поддержка членов Племени. Обряд усмирял пробуждающийся дух Иктоми; татуировка «остывала» возвращая себе черные и темно-зеленые цвета.

В первый месяц Эрл ездил в резервацию четыре раза.

Затем три. И вот теперь ему достаточно бывать там один-два раза. Чара спросила про татуировку потому что некоторые ее линии начинали краснеть.

− Все в порядке, − улыбнулся Эрл. − Ощущения…ну обычные. Спасибо. Он подошел к Чаре и поцеловал ее. Она дотронулась рукой до татуировки. Тот отстранился с улыбкой.

− Щекотно. − Она опять погладила его, проводя рукой ниже ребер. Ее прикосновения после горячего душа казались холодными. Эрл не возражал. Она продолжала гладить Эрла вызывая в нем приятные чувства. Эрл обнял Чару в ответ. Она положила голову ему на грудь.

− Уже скоро, да? − Спросила Чара.

− Пожалуй. − Он погладил ее по спине и продолжил. − Можем не ждать в этот раз, когда рисунок проявится, а съездить в резервацию в ближайшие дни. Мне бы хотелось лично пригласить твоих родных и всех тех, кто будет рад прийти на нашу свадьбу.

Эрл долго пытался добиться от Чары ответа о том, как можно отблагодарить племя и ее дедушку за то, что они для него сделали. Открыли и провели тайный ритуал с «бледнолицым», человеку вне племени, вне рода. И каждый раз Чара уверяла, что ничего не нужно.

Сейчас же она чуть крепче обняла жениха и сказала, что это чудесно. Не само приглашение — разумеется они бы пригласили людей из резервации; а то, что Эрл хочет сделать это лично.

− Ты ведь с самого начала знала, что так все и будет, да?

Она ничего не ответила. Только прижималась к Эрлу и улыбалась одними губами.

КОНЕЦ

______________________________________________________________

СЕЗОН ОХОТЫ

1

Чем все закончилось.

− Улика № 1. Электронный планшет, производство «Нью. Ком. Технолоджи». Модель SX-23, выпущенная в 2005 году и снятая с производства десять лет назад. Из разобранного корпуса удалена плата памяти. Учитывая, что сам планшет был разобран аккуратно, а плата памяти сожжена, и соответственно восстановлению не подлежит, говорит об умышленном действии, а не о случайности. Видимо на этой плате хранилась какая-то информация, которую мистер Грэм намеренно уничтожил. Об этом также говорят найденные отпечатки пальцев на планшете: никто кроме него к планшету не прикасался.

Детектив положил перед Эдвардом Мак-Дугалом снимок разобранного планшета, словно открывал игральную карту в пасьянсе. Эдварду не нужно было внимательно рассматривать снимок. Он и так знал, что это без всяких сомнений был планшет Бена Грэма. У него имелся такой же; они купили их в 2005, спустя неделю после знакомства. Эта была его идея. И как показывает следствие, чертовски подходящий каламбур в комнате для допросов, идея была хорошая. Эти модели настолько устарели что, если бы потребовалось замести следы, достаточно было бы выбросить простейший прибор