Первым заговорил, на вид самый молодой из них.

— Откуда ты здесь, чужак?

Я не стал ничего выдумывать, ответив, как есть

— Из мёртвых песков.

— Что ты там делал?

— Вместе с отрядом шли торговать на север, нас послал вождь племени Тлуменчи, к племени Кохара.

— Я слышал о вашем племени. И о свирепых Кохара тоже слышал. Был тут их посланник две луны назад.

Воин призадумался и перевел взгляд на главу этой троицы, в отличие от остальных, кроме набедренной повязки, у него ещё было что-то наподобие налокотников — скорее символ, нежели реальная защита.

— И где все остальные? — Спросил старший воин деревни.

— Дух пустыни настиг нас слишком внезапно. Все погибли, похоронены в песках. — Язык сам подстраивал необходимые мне фразы под современный диалект, благодаря чему я испытал довольно большое облегчение.

— Далеко это было?

— Я шёл к вам три восхода и три заката. Сейчас даже не уверен, что смогу найти те гиблые барханы что накрыли наш караван.

— Будь тут.

Я только лишь кивнул. Сейчас будет что-то вроде совещания о моей судьбе. Я не особо волновался. Убивать меня ради добычи — смысла особо не имело, два свёртка с едой были демонстративно мной опустошены, бурдюки пусты и лежали в стороне. Штаны, копьё, кинжал, что угадывался по очертаниям за парусиной да пару кусков ткани — вот и всё моё добро. Штаны, пожалуй, были самым большим соблазном для дикарей, но вот копьё с металлическим наконечником и качестве обработанным древком говорило о моей принадлежности к воинскому сословию, что сможем за себя постоять, а значит с таким лучше не связываться. Ну я по крайней мере надеюсь на такие размышления.

Пока вдалеке переговаривались, тряся жопами и хлопая себя по ляжкам местные, я поднялся, перехватил удобнее копьё и сосредоточился на движениях предполагаемого противника. И если пока я сидел они то и дело притрагивались к дротикам, видимо предлагая из далека меня закидать опасными наточенными палками с камнями на конце, то теперь, они судя по всему передумали. Главный махнул рукой и отправил ко мне молодого, тот демонстрируя готовность к мирной встрече даже оставил у входа в лачугу из веток, сухой травы и каких-то кусков тростника вперемешку с широкими листьями копьё, взял небольшую глиняную миску и пошёл ко мне.

— Выпей воин, не каждому по силам перечь пески духов. Будь нашим гостем, отдохни, и сам реши, что делать дальше. Но сразу предупреждаю. Женщины наши не для тебя. Не лезь к ним и нам не придётся проливать кровь.

Я осмотрел маячавших в далеке голых женщин и… как-то молодой организм хоть и попытался подкинуть к голове гормонов — успешно провалил эту задачу. То ли вид женщин, то ли общая усталость организма и понимание того что это всё фальшь, оставило моё сердце ровно биться и голову трезво мыслить. Я поклонился на наш, племенной манер, выставив на прямых руках миску с водой и опустив голову ниже плеч, после чего выпрямился и выпил всю миску. Этот знак дал понять, что я благодарен и согласен следовать установленным правилам, став гостем их племенной общины.

Первый план успешно реализован. Пора отдохнуть и понять, что делать дальше.

Первый день я поселился в шалаше молодого воина, на вид я бы дал ему лет 16–17, несмотря на это, уже трое детишек то и дело бегали и неумело задавали мне вопросы о мире вокруг, на что я добродушно отвечал. Старшему было 4 года, младшему 2,5 ещё одна девочка была совсем маленькой и постоянно ходила рядом с мамой, такой же молодой, как и больше часть этого племени.

Я был накормлен, напоен, мне дали нечто вроде лежака из соломы, и я уснул, восстанавливая силы.

На следующий день, когда я стал чувствовать себя значительно лучше, я с самого утра, разбуженный тем, что на охоту и проверку ловушек отправилась большая часть мужской половины племени, сам решил пойти и попытать счастья. Навязываться с ними я не стал, боясь стать обузой, а так и мышцы разомну и глядишь проявлю себя кем-то полезным.

По моим оценкам в племени было больше 60 человек, из которых практически половина — дети. Причём те, кому исполнилось лет 12–13 уже не были детьми и работали, охотились наравне с остальными взрослыми. Стариков было всего двое. Ну как стариков. Мужчин лет 40–50 на вид. Тяжело сказать точнее. Один был шаманом, другой вождём племени. По разговорам я кстати узнал, что приютивший меня юноша был сыном старого вождя, погибшим от укуса ядовитого скорпиона. Главой племени стал Вашуту — не имя, а титул, даруемый самому лучшему добытчику племени. Во время проводов старого вождя было объявлено соревнование на нового, с сжиганием старого на костре, чему я кстати удивлён, так как этот ритуал — отголосок немного более развитых племенных общин, а не столь маленьких. Это кстати, как выяснилось, принёс сюда в качестве наставления духов, бежавший от разъярённых и грозных северных соседей нынешний шаман племени, который был как по мне — просто сумасшедшим дряхлым мужиком.

Размышляя об эволюции человеческого сообщества, я слишком удалился от племени к скалам, что были ещё западнее. Добычи тут особо не было, а вот ещё один небольшой оазис с дикорастущими фруктами и корнями тростника был. Я решил немного добыть зрелых ягод и фруктов, дополнив их небольшим количеством тростника. Очевидно, местных знали об этом месте, но давненько сюда не заглядывали. Пока я работал, бубня под нос какой-то весёлый мотивчик, сердце тревожно забилось и взвыла интуиция. Аккуратно остановился и стал осматриваться, вслушиваясь в тишину вокруг. Оказалось, не зря.

Вой, похожий на хохот, прозвучал совсем недалеко от меня и две гиены, а это были именно они, вышли из кустов и зло уставились на меня. Бешено вспоминал всё, что знаю о гиенах. Живут стаями, злые, любят количеством атаковать, жрут много и практически любое мясо. Взгляд устремился на расковыристое дерево и уже спустя мгновение я с копьём взлетал на него, пятку успела обнюхать одна из хищниц. Зубы клацнули в неумелом прыжке, благо, не достав до меня.

И вот он я, венец природы, человек, старшее млекопитающее в пищевой цепочке на планете Земля, сижу свесив ноги с ветки. В двух метрах от меня хохочут уже пять гиен, около десятка их молодняка, килограмм на 10–15 кружатся вокруг пробуя на зуб