Рядом Брол Хандар натянул поводья и заговорил громко, чтобы перекричать движение войска и громогласные приказы офицеров:

– Атри-преда, вы, кажется, хотите оставить бо́льшую часть средней пехоты в резерве. – Он вытянул руку, чтобы подчеркнуть свои слова. Поняв, что ответа не получит, он махнул вперед. – Края долины, хотя не очень крутые, исполосованы осушительными каналами…

– Узкими, – прервала она. – И неглубокими.

– Верно, но все же они делят поле битвы на сегменты.

Она взглянула на него:

– С нашей стороны три канала, все справа от меня. На их стороне – четыре: один справа, два прямо передо мной и один слева – и там, на севере, долина сужается. – Она показала рукой. – Видите там утес на нашей стороне, где устанавливают дреш-баллисты? Со дна долины туда не подняться. Это наш волнорез. И до конца дня – не просто волнорез, а наковальня.

– При условии что вы удержите открытое место под ней, – заметил тисте эдур.

– Я молюсь Страннику, чтобы оул захотели помчаться по теснине. Она не кажется смертельной, но уверяю вас: загоните несколько тысяч перепуганных варваров на это место, и их умрет столько, сколько мы захотим убить.

– Значит, вы намереваетесь обрушиться правым флангом и выдавить врага по долине в эту теснину. А Красная Маска ни о чем не догадывается?

– Он выбрал это место, наместник.

– Предположим, он видит то же, что и вы: что это место само просит наполовину окружить и загнать его воинов на север – на погибель. Вы ведь сами говорили, что Красная Маска не дурак. Тогда как он ответит на ваши намерения?

Она снова повернулась к долине:

– Наместник, боюсь, у меня нет на это времени…

– Разве неспешное размещение наших войск не пойдет нам на пользу, учитывая положение солнца?

– Он может напасть в любой миг – а мы не готовы.

– Тогда почему не отойти?

– Потому что за нами огромная плоская равнина – у него больше конников, чем у меня, доспехи у них легче, чем у моих синецветских копейщиков, и лошади отдохнувшие – они, если захотят, быстро нагонят нас, наместник. И хуже того, мы остались без боевых псов, а, судя по лаю, который мы слышим, у Красной Маски сотни, если не тысячи, ездовых и пастушьих собак. Ваше предложение вызовет хаос, а значит, непрерывные стычки, нападения, выпады, уколы…

– Понятно, – прервал Брол Хандар. – Атри-преда, мой к’риснан сообщает, что эта долина мертва.

– Что значит мертва?

– Она лишена энергий, с помощью которых творится магия. Она… убита.

– Так вот почему ни один из магов не почувствовал армию оул?

Брол Хандар кивнул.

Убита? Красной Маской? Неважно.

– А что насчет предстоящей битвы? Ваш к’риснан сможет применить колдовство?

– Нет. И ваши маги не смогут. Он сказал, что магии в долине не будет. Поэтому я снова предлагаю отступление.

Биватт молчала, размышляя. Она уже знала, что ее маги будут бесполезны в этой долине, хотя они не смогли объяснить почему. То, что колдуны эдур нашли причину, подтвердило, что задействована магия духов. Через какое-то время она выругалась и покачала головой:

– Мы все же превосходим их числом, дисциплиной и броней. Сталь на сталь, мы сокрушим оул’данов сегодня. И конец войне, наместник. Вы сами рекомендовали быструю, решительную кампанию.

– Рекомендовал. Но я беспокоен, атри-преда…

– Нас ждет битва – мы все беспокойны.

– Не в том смысле.

Биватт поморщилась:

– Держитесь со своими воинами, наместник, посередине между базовым лагерем и моими резервными подразделениями – легкая пехота, кстати, разбита на отдельные отряды, как минимум по пятьсот воинов, и каждый охраняет одного из моих магов. И они находятся вне долины.

– То есть, если придется отступать…

– Да, мы сможем сдержать погоню с помощью колдовства.

– Таков ваш план, атри-преда? Ложное отступление?

– Один из планов. Который вряд ли пригодится.

Брол Хандар изучал ее еще какое-то время, потом подобрал поводья и развернул коня.

– Тогда я передислоцирую своих воинов.

Он ехал под звуки сигнальных труб – подразделения в западном углу долины сообщали, что заняли позиции и готовы. Биватт снова привстала на стременах и оглядела войска.

Эта часть долины буквально приглашала к прямой атаке – западный край изогнут, там когда-то был широкий поворот давно высохшей реки. Сторона противника была более холмистой, с возвышением по центру. Самый широкий проход для оул’данов был по правую руку от атри-преды. Там они напорются на войска, которые она поставила на вершине склона: три легиона Дикой Багровой бригады, укрывшиеся стеной из щитов, полторы тысячи средних пехотинцев, а с ближнего фланга пять сотен тяжелых пехотинцев бригады Харридикта. С дальнего – правого – фланга уже спускалась в долину тысяча застрельщиков – легких пехотинцев Дикой Багровой. За тяжелой пехотой – еще полторы тысячи легких пехотинцев из Ремесленного батальона, которые тоже начали медленно спускаться. Пехота на этой стороне прикрывала три крыла синецветской кавалерии: полторы тысячи копейщиков, которые по ее сигналу просочатся между южными легкими пехотинцами и стеной из щитов Дикой Багровой и начнут давить врага к северу по долине; и стена щитов двинется по руслу реки.

Справа от себя, на скромном выступе гребня, атри-преда разместила солдат Дренского гарнизона – полторы тысячи средних пехотинцев – над полосой земли между двумя осушительными каналами. Прямо перед Биватт стояла в ожидании тысяча тяжелых пехотинцев Купеческого батальона – пильчатый строй, который она двинет вниз, а затем вправо или влево, в зависимости от хода битвы. Если вправо – им придется пересекать осушительный канал, но это будет в самом начале, так что атри-преда всерьез не беспокоилась.

Сразу слева от нее ожидали три полулегиона тяжелой пехоты из Ремесленного батальона, прикрытых с фронта тысячей легких пехотинцев из бригады Харридикта, которые только начали спуск к широкому, плоскому руслу реки. К северу от этих подразделений ждал своего часа броневой кулак атри-преды – тысяча тяжелых пехотинцев Дикой Багровой, снова в пильчатом строю, – именно на них, как полагала Биватт, Красная Маска бросит главные силы; они уже выстроились напротив, по-прежнему пятью уступами.

За плотной стеной тяжелых пехотинцев стояли остальные три роты синецветских кавалеристов; впрочем, это была лишь военная хитрость: их Биватт собиралась послать на север, вокруг утеса, с баллистами и по руслу реки, за теснину.

К северу от тяжелой пехоты Дикой Багровой ждала еще одна стена щитов: средние пехотинцы охраняли фланг тяжелой пехоты справа и подступы к утесу слева.

Опустившись в седло, Биватт махнула рукой, и тут же подъехал адъютант.