Я стал работать механиком в одной из электронных фирм. К выпивке, транквилизаторам и дури я добавил еще один грех: я завел подружку. Когда Пейшнс сообщила, что возвращается в университет, со мной или без меня, я решил последовать за ней.

За два года, которые потребовались мне на получение образования в области изящных искусств, мы с Пейшнс расходились на один месяц. Я уже добрался почти до целой бутылки виски в день и четырех-пяти таблеток валиума, но все равно был напряжен, как змея. Я каждую неделю ходил к мозгоправам в Министерстве, но пробуждения по ночам продолжались.

Окончив университет в декабре 1971-го, я открыл свое дело, занялся коммерческой фотографией. Менее чем за год я прогорел. Я пробовал получить работу в правительстве и стать инспектором воздушных судов, который допускает машины к полетам или отправляет их в ремонт. Мою кандидатуру не приняли из-за инвалидности. Даже конгрессмен Дон Фукуа не смог заставить правительство взять меня на работу, хотя он сделал все, что было в его силах. Уведомление с отказом было вложено в конверт, на котором красовалась печать со слоганом «Дай работу ветерану – не ударит по карману».

Война продолжалась не только во Вьетнаме, но и в моей голове.

Мой отец рискнул деньжатами и вложился вместе со мной в фирму по импорту. Я планировал закупать карманные ножи в Испании и рекламировать их через почтовые рассылки. В Португалии я попал в автомобильную аварию, сломал бедро, и в итоге мы продали тридцать ножей. Плакал наш импорт.

Наконец, после запутанного круговорота деловых сделок, который продолжался три года, я стал вице-президентом компании по изготовлению зеркал в Бруклине. На новой должности я получил комфортный оклад, мне дали пятьдесят человек в подчинение, и я завязал с алкоголем и транквилизаторами. Но все равно пребывал в мучительном беспокойстве и продолжал подскакивать по ночам.

Прошло десять лет со дня моего возвращения из Вьетнама. Я никак не мог признаться самому себе, что мои тревоги вызваны пережитым на войне опытом. Вместо этого я убедил себя в собственной первоначальной неполноценности и психической неуравновешенности.

Спустя два с половиной года работы в зеркальной компании я уволился. Мы переехали обратно во Флориду, на участок в десять акров возле реки Санта-Фе. Я построил дом. Прислушавшись к жене и друзьям, я решил написать книгу о Вьетнаме.

Дела шли ужасно. При увольнении из зеркальной компании я получил финансовый парашют, который позволял нам держаться на плаву, пока я строил дом и писал. Когда деньги кончились, Пейшнс устроилась разносчицей газет, чтобы мы хоть как-то могли сводить концы с концами. Я тоже стал подыскивать работенку и в итоге остановился на той же разноске газет, поскольку мне требовалось много свободного времени для написания книги.

Наша машина сломалась, счета начали накапливаться. Пока я писал книгу, мне отказали в четырех компаниях.

Как поступает отчаявшийся человек? Я вам расскажу: меня арестовали в январе 1981-го и предъявили обвинение за незаконный ввоз марихуаны. В августе 1981-го меня признали виновным в хранении наркотиков и приговорили к пяти годам тюрьмы нестрогого режима. На данный момент я свободен, в феврале 1983-го меня выпустили после обжалования приговора.

Случившееся чрезвычайно потрясло меня.

Недавно я посетил «Ночных Охотников» – 160-й отдельный авиаполк специального назначения (десантный). Эти военные пилоты проводят спасательные операции, медицинские эвакуации и боевые вылеты в любую точку мира, где требуется их присутствие. (Их девиз: «“Ночные Охотники” не отступают». Для эффекта они иногда используют другой: «Смерть таится в темноте».) Они потеряли два вертолета «Черный Ястреб», а также несколько пилотов и членов экипажей в Сомали, эти события изложены в одноименных книге и фильме.

«Ночные Охотники» пригласили меня и Билла Ридера (полковника армии США в отставке) рассказать про полеты в джунглях. Билл предлагает прочитать эту книгу всем, кому интересно, каково летать на вертолете в зоне боевых действий. Это явное преувеличение, учитывая, что я был уорент-офицером первого разряда, пилотом «слика», водителем воздушного-десантного-средства, уволившимся из армии в самый ответственный момент. Сам Ридер отслужил во Вьетнаме боевым пилотом два срока, оба раза его подбивали. Первый раз его подбили в разведывательном самолете «Мохаук» в 1969 году. Вместе со вторым пилотом его подобрали ВВС, пробившись через огонь атакующего противника. В 1972 году его подбили в боевом вертолете «Кобра» во время обороны спецназовского лагеря в Бен Хет, который осаждали солдаты Армии Северного Вьетнама. Несмотря на ранение в лодыжку и перелом позвоночника во время крушения (пилот, сидевший спереди, умер сразу после столкновения с землей), Билл три дня скрывался в джунглях от врага, прежде чем его взяли в плен. Он почти год провел в качестве военнопленного, сперва в клетке в джунглях, и после прогулки длиной в четыреста миль – в «Ханой Хилтон», откуда его освободили в 1973-м.

Полковник Энди Милиани, командир 160-го авиаполка, объяснил нам, что «Ночным Охотникам» предстоит летать над пустынями и горами Афганистана и Ирака, но, по его ощущениям, они не настолько были осведомлены об операциях в джунглях, насколько им следовало бы. Проанализировав текущую расстановку сил в мире, полковник Милиани посчитал, что его личному составу было бы неплохо послушать наш рассказ про вылеты в джунгли на вертолетах.

Более ста пилотов «Ночных Охотников» пришли на встречу, где мы с Биллом рассказывали про опыт тридцатилетней давности и отвечали на вопросы. Почти все присутствующие были моложе моего сына Джека. И почти все из них были ветеранами Афганистана, Ирака или двух кампаний сразу. Они летали на «Чинуках CH-47», «Черных Ястребах UH-60» и «Птичках OH-6», на всех машинах, которые были в ходу, когда я служил, за исключением «Черного Ястреба»; по крайней мере, эти машины носили те же самые названия. Я не видел в них особых различий, до тех пор пока мне не показали один из «Чинуков», на котором «Ночные Охотники» летали в Афганистане. В то время как старые модели страдали от массы проблем по части механики и несколько раз выводились из обращения в предыдущих войнах, новый «Чинук» был надежным и удивительно мощным вертолетом, способным поднять в разы больше, чем поднимал наш тяжеловес «Сикорский» в 1965 году. Все их вертолеты теперь являются высокотехнологичными боевыми машинами. Компьютеры, электронное оборудование кабины, очки ночного видения, бортовые радиолокационные станции и невероятно жесткая подготовка позволили «Ночным Охотникам» исполнять на вертолетах такие вещи, о которых мы с Биллом в ранние годы могли только мечтать. При помощи бортовой РЛС эти парни спокойно летают на «Чинуках» в условиях нулевой видимости, на малой высоте в горных ущельях, по ночам, в тумане, под дождем или снегом, ориентируясь по стрелкам приборов на панелях. От такой сосредоточенности авиаторам приходится изрядно попотеть. Малейшее отклонение может погубить весь экипаж. Эти пилоты лучшие из лучших. Чему вообще мы могли их научить?

Что ж, некоторые вещи никогда не меняются. Пилотам все так же приходится сажать перегруженные пехотой машины в тесных зонах высадки и улетать оттуда. Им также приходится уворачиваться от пуль. Их также продолжают сбивать.