Наконец шум в лагере затих. Люди поели и стали устраиваться на ночь. Все, кроме часового, который сегодня был не один. Время от времени часовой поднимался и заглядывал в фургон, чтобы убедиться, что пленник все еще здесь.

Время шло.

Может быть, предчувствия его обманывают? Может быть, ничего и не случится?

Он не очень ясно понимал, чего ждет. Внезапного нападения? Топота бегущих ног, шума и криков?

Разведчики короля Корна могли выследить отряд, а люди Башен могли легко догнать медленно передвигающийся караван и напасть на него ночью.

«Предположим, — думал Старк, — что это случится: они нападут. Люди Амнира дисциплинированны и хорошо вооружены! Но хорошие ли они воины?»

Этого он не знал. И может быть, никогда не узнает.

Ветер! Сегодня он был более пронизывающий, чем обычно. Старк поглубже зарылся в мех. Пар его дыхания мгновенно оседал инеем на его лице и волосах. Он представил себе, что замерз и превратился в сверкающую ледяную статую.

Старку стало не по себе.

Он начал отчаянную борьбу со своими путами. Освободиться он не мог, но затраченные усилия разогнали застывшую кровь, согрели его.

Затем он снова замерз и на этот раз услышал холод. Холод пел. Каждый кристаллик льда выводил свою мелодию.

Это был легкий звенящий звук, как будто ветер приносил с ледяных холмов невыразимо прекрасную музыку. Этот нежный звук говорил о сне, о покое. Покой в конце всех страданий.

Все живое должно прийти к этому.

Уснуть и успокоиться…

Старк с трудом сопротивлялся искушению, и вдруг задняя стенка тента отодвинулась, и кто-то высокий и худой скользнул в фургон. Двигаясь быстро, как молния, он освободил от веревок руки и ноги Старка. Затем он поднял Старка на ноги, проявив при этом удивительную для его сложения силу, и влил ему в рот какую-то темную жидкость.

— Идем, — сказал он. — Быстро.

Его лицо в серой маске без всяких узоров и символов казалось в темноте чем-то сверхъестественным, нереальным. Старк пошел вперед, но вдруг почувствовал, что пьян. Внутри его бушевал огонь. Сильная рука серого человека поддержала его.

Внутри круга, ограниченного фургонами, потрескивая, горел костер. И люди, и животные лежали неподвижно, скованные морозом и скрытые снегом, который сверкал мириацами огней в свете звезд. Часовые лежали там, где их свалил холод, разбросав руки и ноги по земле.

Старк с трудом выдавил:

— Геррит…

Серый человек подтолкнул его и повел…

Король Корн стоял на небольшом возвышении возле лагеря. За ним полукругом выстроились жрецы меньшего ранга. Их строй был похож на натянутый лук, и острием стрелы был король Корн. Все стояли абсолютно неподвижно, обратив лица в сторону лагеря. Проводник Старка постарался не проходить перед натянутым луком, он обошел его стороной. Смертельный холод сразу же ослабил свои объятия.

Старк снова произнес:

— Геррит…

Серый человек повернулся к лагерю. От фургонов отходили еще два человека: один узкий, в серой маске, поддерживал другого, закутанного в меха. Когда они подошли поближе, Старк увидел густые волны волос и понял, что это Геррит. Он выдохнул с облегчением, и облако пара повисло в воздухе. Затем он спросил:

— Где остальные?

Серый человек не ответил. Старк схватил его за жилистое плечо и крикнул:

— Где остальные?

Сзади раздался голос короля Корна. Полукруг уже распался, стрела сделала свое дело.

— Нам они не нужны, — сказал король Корн. — Солнечная женщина нужна нам, а остальные ни к чему.

— И тем не менее, — спокойно сказал Старк, — я хочу, чтобы они были здесь.

Харгот колебался. Глаза его смотрели на звезды, и в узких отверстиях маски сверкали огоньки. Затем он пожал плечами и послал четырех человек в лагерь.

— Это не принесет вреда, — сказал он. — Правда, и пользы от них не будет. Твои друзья умрут немного позже и гораздо менее приятной смертью, чем сейчас…

Старк посмотрел на лагерь, на неподвижные фигуры, лежащие на земле.

— Что ты с ними сделал?

— Я послал на них святое дыхание богов. — Он показал наверх, — Богиня Льда дала им прекрасный сон и вечный покой.

Так пришел конец Амниру и его ненасытной жадности. Старк не ощутил жалости к нему.

Харгот показал на длинный узкий хребет, который раскинулся перед ними на равнине.

— Мои люди устроили там лагерь. Там есть огонь и пища. Пошли.

Старк покачал головой.

— Только после того, как я увижу своих товарищей.

Он стоял на холодном ветру, пока не привели Халка, Бреку и обоих братьев. Все они несли оружие, взятое у мертвецов. Все вместе они двинулись за королем Корном к хребту.

— В фургонах есть пища, — сказал Халк. Много дней подряд он был связан, силы покинули его, но он не потерял заносчивости. — Вы что, собираетесь все это бросить на съедение диким зверям?

— Нам это не нужно, — сказал Харгот. — Мы не воры. Все, что в фургонах, принадлежит тиранцам.

— Тогда почему мы не там же?

— Относительно вас торгового договора не было.

Старк втащил Геррит на ледяной бугор.

— Ты сказал, что к вам с севера пришло слово. Кто послал его? — спросил он у короля Корна.

— Бендсмены. Они сказали, что с юга должен появиться человек из другого мира. Они предложили за него большие деньги.

— Но вы не захотели взять их?

— Нет.

— Почему?

— С севера были и другие вести. В Цитадель привезли человека из вашего мира. Кочевники видели, как Бендсмены вели его по ущельям Черных гор. Они объезжают полмира и приносят нам все новости. — Король искоса взглянул на Старка, — Кроме того, у меня было видение, и я уже знал, кто ты, как только мои люди увидели тебя, едущего за фургонами. Ты не из нашего мира. Ты пришел с юга, а говорят, что где-то на юге есть место, куда прибывают звездные корабли. Кочевники говорили об этом.

— Это правда, — сказал Старк.

— Я сам видел это в зимних снегах. Корабли стоят, как сверкающие башни, на берегу моря…

Наконец они добрались до вершины холма. По другую его сторону, в ложбине, защищенной от ветра, Старк увидел костры и палатки из кожи, занесенные снегом.

— Нам нужно на юг, — сказал Харгот. — И поэтому мы не продадим тебя Бендсменам. Ты поведешь нас к звездам…

И он склонил седую голову перед Старком. Но в его глазах не было покорности…

Старк начал спускаться по склону, Харгот последовал за ним. Внезапно Старк остановился.