Н.К. вечером говорил, как их большой друг, адвокат, их предупреждал: «Помните, не берите адвокатов, вовлекут в дела, ибо должны же они существовать». Затем вспоминал известного Гржебина, редактора социологической прессы, жулика. Он долго должен был Н.К. деньги за статью, но не платил. Однажды пришел и принес чек на 300 рублей. Н.К. изумился, но взял чек и дал ему расписку. Тот же попросил вдруг большую сумму взаймы. Н.К. сказал, что не имеет столько. Тот начал спускать запрошенную сумму, дошел до 350 руб[лей] и сказал: «Ведь 300 руб[лей] вы уже имеете». Н.К. расхохотался и дал ему деньги.

Мадам де Во Фалипо просит сегодня в письме Н.К. дать одну из его картин [с изображением] Гималаев в дар Люксембургскому музею от имени Французской ассоциации. Н.К. даст картину «Майтрейя».

Н.К. вспомнил, как мать Е.И. не [могла] запомнить названия Талашкино и все говорила «Калашниково». Однажды Е.И. ей сказала: «А что бы ты сказала, если бы люди называли твое имение вместо Конищево — Вонищево?» Это ее заставило [за]помнить название Талашкино моментально.

Н.К. очень удивлялся наглости банка и взяточничеству во всей постройке, особенно со стороны профсоюзных работников. И сказал, что образуется профсоюз из непрофсоюзных работников, в него войдут миллионы людей и в стране произойдет революция.

Финансовые проблемы Учреждений. — О разном

Положение серьезное. American Bond не платит своим людям жалования. Н.К. опять очень озабочен, неважно себя чувствует. Утром Н.К. говорил: «Ну что, Нуця уехал, нас все меньше остается, как оркестр, который остался при одном лишь дирижере!»

О детях Логв[ана] Н.К. говорит: «Мы все говорим о том, как они чувствительны, а вот не понимает Пор[ума], что нельзя же им гулять по Бродвею. А то тоже будем все извинять — они, мол, чувствительные, а глядишь, и вырастут упрямые, своевольные, капризные». Вот где нужно разграничить. Вообще нельзя ставить детей в красную, особенную рубрику.

Получили телеграмму от Свет[ика], будет на следующей неделе.

Н.К. плохо [вы]глядит, очень встревожен. Вечером Логв[ан] принес плохие новости — придется ему платить некоторым подрядчикам, иначе пойдет плохая слава. А завтра он, по совету Ловенстейна, вручит Моору письмо о том, что мы его привлечем к самой суровой ответственности. Увидим, что выйдет. Решили выбраться в Дом раньше. Указано спешить. Трудное время.

Н.К. утром чувствует обостренность положения. Днем Луис сообщил, что American Bond сказали, что не в том дело, прав ли он или виноваты ли они, а в том, что у них нет денег, и нужно, чтобы он перезанял 200 000$. Ловенстейн посоветовал, чтобы Луис добился от них письма о том, что даже если Луис теперь авансирует деньги подрядчикам, все же их обязательство по отношению к нам по контракту остается по-прежнему. Луис пошел днем к Моору и после упорной беседы с ним в полтора часа добился от него этого письма. Конечно, это письмо нам нужно, а пока Логв[ан] даст самые необходимые суммы контракторам.

Н.К. озабочен, что нам нужны 27 000$ для начала дел, ибо как же мы начнем наш год до притока денег — не ходить же за каждой мелкой суммой к Логвану Банк, где Логван имеет друзей, отказал ему в займе в 25 000$. Н.К. предложил, чтобы мы взяли в банке деньги под его ценные бумаги, ибо теперь они ему ненужны. Н.К. советовал Логв[ану] поехать завтра в Олбани для консолидации всех Учреждений. Я устроила так, что завтра мы начинаем переезжать. Масса дел, прямо разрываешься на части. Н.К. даже сказал мне, как жаль, что я не могу разделиться на три части и действовать на три стороны. Завадский привел менеджера, который хочет снять у нас театр на интересных условиях. Увидим. В субботу мы увидим Миндлина.

Вечером ужинали с Н.К. уЧайлдса, беседовали, работали. Решили работать по вечерам, чтобы успеть и подвинуть дела быстрее. Все же Н.К. чувствовал, что все затруднения ко благу.

Деловые вопросы

Сегодня Н.К. заметил, что, когда кто-либо из учащихся опаздывает к назначенному часу, надо не ждать его, а менять время занятия на другой раз — пусть приучается к дисциплине. Когда Франсис сказала, что жители Южной Америки всегда опаздывают, Н.К. сказал: «Значит, они не будут успешны».

С утра пошли с Н.К. в Дом следить, чтобы маляры красили в нижних этажах. Днем, по желанию Луиса, мы переезжали, но вообще было глупо это делать. Н.К. говорил, что не нужно, чтобы его знали как писателя статей, и поэтому [не стоит] особенно стараться, чтобы его статьи Франсис носила в журналы. Другое дело — это книги Н.К. Их можно выпускать сколько угодно.

Он, видимо, устал, ибо выдает огромное количество энергии и часто безрезультатно. В Доме многое ему неприятно — безобразное фойе, уродливые ниши в ресторане. Но он говорит [глядя] на все: «Ол раит [хорошо]».

Вечером открыли, что Викман, наш бывший учитель, которого Порума выгнала прошлым летом, — мультимиллионер. Узнав, как это случилось (на его место взяли Бистрана, а его просто выставили), Н.К. был поражен этой неэтичностью. Устала я невероятно, да и мы все!

Утром говорила с Н.К., что мне очень неприятна мысль о том, чтобы одолжить деньги под залог ценных бумаг Н.К. Он согласился со мной, но спросил, как же поступить иначе, если деньги нужны для Учреждений, чтобы войти в жизнь. Больно трогать деньги Н.К.

Говорили об Ориоле, которая заявила матери: «Если ты не разрешишь мне играть, я начну плакать». Ведь это может вырасти истеричное, капризное, своевольное существо! Вечером все беседовали о текущих делах, пошли в Дом — там все двигается. Потом Пор[ума] и Логв[ан] уехали, и мы с Н.К. читали гранки книги Бурлюка, хохотали до слез. Абсолютно безграмотно и бессмысленно написано, совершенно бессвязно. Он какой-то невежда. Но что делать! Он ведь выпускает эту книгу.

Пошли с Н.К. в Музей. Каждый раз, когда мы в Музее — это ему нож в сердце: уж больно безобразны стены! Пришли обратно, и великий учитель наш со мной по пыльным, душным чуланам считал картины свои и «Корона Мунди». Пачкались, пересчитывали, но сделали все сами до конца!

Днем Н.К. очень понравилась моя идея употребить уже имеющуюся корпорацию «Ур» для сотрудничества, торговли с Азией. Пошли ужинать с Заком, и Н.К. этот вопрос с ним очень подробно провел, ибо тот умница, имеет массу связей и может быть очень полезным. Тем более что он очень зажегся всем! В общем, возможности огромные, авось найдем нужных людей через него.

Н.К. вспомнил днем, что, как Учитель говорил, так и вышло. Франсис абсолютно ушла от общих дел. И теперь занимается одним: Издательством Музея Рериха.

Переезд в новое здание Школы