Мог ли бедный молодой демон знать, чем все обернется, если даже хитроумному Шеллару такое не пришло в голову!

Беседа прошла в высшей степени успешно, хотя вся эта говорильня под конец утомила наместника до такой степени, что он едва сдерживал раздражение. Мистралиец согласился наконец с необходимостью посвящения и даже прошел первую ступень. Мастер Ступеней всесторонне изучил объект и присмотрел несколько возможных направлений обработки, из коих к утру обещал выбрать самый подходящий…

А ночью Харгана разбудили непочтительным тормошением за плечо и совсем уж беспардонным подергиванием за крыло. Частично возмущенный подобным обращением, частично спросонок, демон встрепыхнул крыльями, произведя при этом изрядный шорох и даже грохот, подобный падению шкафа, и посулил наглецу медленную мучительную смерть без права перерождения.

– Простите, господин наместник, – отозвался откуда-то с пола сдавленный голос Шеллара. – Это срочно… И никто, кроме вас лично…

– Короче! – прорычал Харган, протирая глаза.

– Мастер Ступеней умирает, – с требуемой краткостью пояснил Шеллар. – Я осмелился предположить, что вовремя проведенный обряд Перерождения может спасти для ордена ценного специалиста, и…

– Что?!!

– Я очень сожалею, но вам лучше поторопиться, – виновато произнес советник и быстро скрылся от гнева начальства, уже из-за двери сообщив, что подождет в коридоре.

Харган автоматически ухватил штаны, все еще пребывая в полусне и надеясь, что все это ему просто снится. Что это только кошмар, вызванный переутомлением, не более. А когда он проснется, окажется, что и Шеллар, и мастер Ступеней мирно спят в своем особнячке и знать не знают, как напугали бедного наместника.

Минуту спустя Харган и его советник уже стояли посреди гостиной, и до любимого ученика Повелителя вместе с пробуждением начинала доходить ужасающая истина: он в очередной раз подвел учителя. Причем на этот раз – как никогда катастрофически. Если окажется, что куфти после Перерождения теряют способности к магии, или если мастер начнет чудить в духе покойного Блая… Или, не допусти Повелитель, выяснится, что они вообще опоздали…

– А что случилось с мастером? – спросил Харган, пока они бежали по лестнице на второй этаж.

– Похоже на яд, но точно пусть скажут орденские целители. Я послал за ними в храм, но мы, кажется, успели раньше.

– А почему в департамент Безопасности не послал? Почему прислуга до сих пор бегает по дому, а не отвечает на вопросы в подвалах? Ты же ручался…

– При чем здесь прислуга? – Шеллар распахнул дверь и пропустил господина наместника вперед. – Мастер ничего не ел дома. Он обедал в храме, а ужинал с нами. Значит, отравили его там.

– В храме? – взбесился Харган и, не удержавшись, наотмашь ударил бестолкового советника по его бесстыжей, вечно невозмутимой, равнодушной ко всем несчастьям физиономии.

На этот раз советник устоял на ногах и даже почти не изменился в лице, если не считать некоторой асимметрии в цвете оного.

– Нет, конечно, – покорно согласился он, отступая на шаг, чтобы не попасться под горячую руку наместника повторно. – Не в храме, а во дворце.

– Кто? Ты? Или я? Ты вообще думаешь, прежде чем говорить?

– Тут думать не над чем, – слегка виновато отозвался Шеллар и чуть шевельнул угловатыми плечами. – Посвященный не мог совершить такого чудовищного преступления против ордена. А единственным непосвященным на нашей вечерней трапезе был мастер Астуриас. С кухни отравленную пищу или напиток принести не могли – все подавалось на общем блюде, с которого мы сами накладывали себе в тарелки. Вино наливали из одной бутылки, компот – из одного кувшина. Поскольку все остальные не пострадали, значит, яд был добавлен непосредственно в тарелку или бокал…

Харган вдруг почувствовал, что еще одно слово – и рассудительный советник получит в рыло повторно.

– Заткнись, – коротко бросил он и, отвернувшись от потенциальной цели, шагнул к кровати, на которой испускал дух несчастный мастер Ступеней. Сказать что-либо бедняга уже не мог, и видно было, что жить ему осталось не больше нескольких минут, поэтому Харган не стал больше отвлекаться на вопросы «кто?», «как?» и «почему?», а быстро подхватил бесчувственное тело одной рукой подмышки и скомандовал:

– А ну помоги мне. Живо!

Шеллар послушно метнулся на зов и подхватил умирающего с другой стороны.

В таком виде они и материализовались спустя несколько секунд в бывшей лаборатории придворного мага, которую Харган с превеликим удовольствием приспособил для собственных нужд.

– Сюда клади, – торопливо указал демон и бросился к шкафчику с инструментами и зельями. – Зафиксируй, пока я подготовлюсь.

Советник молча и весьма проворно принялся за работу. Из него получился отличный ассистент, расторопный и сообразительный, которому не надо ничего повторять два раза. Более того, он молчал и не задавал вопросов, что потрясло Харгана чуть ли не больше, чем нежданная беда с мастером Ступеней. Ведь умеет же, мерзавец, и может, когда надо! Только это что-то сверхъестественное должно случиться, чтобы брат Шеллар заткнул бездонную цистерну своих вопросов!

Приступая к ритуалу, Харган немного нервничал. Хотя ему и доводилось поднимать вампиров самостоятельно, это впервые случилось в такой экстремальной обстановке, когда каждая секунда на счету и нужно торопиться, чтобы успеть правильно умертвить кандидата до того, как он преставится естественным путем. Все-таки самоотверженный мастер за свою короткую жизнь заслужил статус высшего вампира, и сделать его простым упырем было бы несправедливо.

Когда в церемониальную чашу потекли первые струйки крови, бедняга еще дышал, но к моменту смерти уже трудно было определить, что прикончило будущего вампира раньше – нож некроманта или яд мистралийского предателя. Мучимый неизвестностью, Харган все же довел дело до конца, поминутно заставляя себя сосредоточиться заново и отгоняя навязчивые вопросы: когда покойник поднимется, будут ли у него крылья? И сохранит ли он магические способности?

Вопросы оказался праздными. Покойник не поднялся вовсе.

Первая мысль, посетившая демона по осознании ужасающей безвыходности и полной, непоправимой катастрофы, была о самоубийстве. У него не промелькнуло даже тени сомнения, что виноват во всем он сам, что он где-то ошибся, что-то перепутал или просто отвлекся на посторонние размышления и утратил необходимую концентрацию, нарушив из-за этого надлежащее течение Сил во время ритуала, – словом, сам все испортил, и теперь даже нарезка хвоста колечками и ломтиками не искупит всех последствий его бездарной ошибки…

– Каков подлец! – с чувством произнес за его спиной советник Шеллар. – Он и это рассчитал!

– Ты о чем? – Харган неохотно отвлекся от безуспешного подбора покаяния для столь беспредельной провинности и чуть повернул голову.

– Как раз о том, что наш покойник остался безучастен ко всем магическим действиям! Наверняка мерзавец Астуриас не чем попало его отравил, а черным корнем или аналогами! Чтобы наверняка, чтобы и поднять потом не смогли! Какая низость…