— Вы о чем? — плачуще выкрикнул он. — Да я же сейчас вот только… этими вот руками… А вы — о чем?

Застонал — и вновь простерся ничком. На сей раз Игорек с Андреем даже не оглянулись. Оба напряженно глядели друг на друга. За черным, давно не мытым стеклом шуршал дождь.

— Игорек! — упав грудью на край стола, зашептал Андрей. — Но ведь если это в самом деле прошлое… и европейцы туда еще не добрались…

Желтоватые глаза Игорька усмехнулись.

— Не дают покоя лавры Гонсало Герреро? — осведомился он.

— А чем мы хуже?

— Перелопачивать историю, — по-прежнему не сводя с Андрея насмешливых глаз, с пьяной назидательностью выговорил Игорек, — хорошо за бутылкой водки… на досуге… А как дойдет до практики… Сколько мы там пробыли? Часа два-три? И смотри, уже сколько глупостей наделали! А что же тогда с нами было бы через неделю… через две?.. Герреро, — с горечью повторил он. — Герреро был солдат!.. Фортификатор. Моряк. Начал — с нуля. Даже ниже чем с нуля. Поднялся от раба до военного советника… А мы — болтуны! Лохи! Ты оружие-то хоть раз в руках держал, студент?

Может, от выпитого, может, от обиды, но Андрей побледнел.

— Игорек, — сдавленно проговорил он. — Это ведь дело наживное! Да если там взаправду прошлое… Ты понимаешь или нет? Тут… — Андрей стукнул кулаком по столу. — Тут мы не можем ничего! А там… — Он неистово ткнул длинным пальцем в непонятном направлении. — Там мы можем все!.. Герреро! — в запальчивости продолжал он. — Да что он знал, твой Герреро? Только то, что у него тогда в башке было? Ты же сам говорил: его на Юкатан волной выбросило! А в нашем распоряжении — любая библиотека… Я в Интернет влезть могу! И ствол сейчас раздобыть — не проблема.

— Представляю! — язвительно сказал Игорек. — А выходы на торговцев оружием у тебя есть? Можешь не отвечать — нету их у тебя! Нету… Ты начинаешь эти выходы искать. Не подскажете ли, дескать, где приобрести по дешевке автомат Калашникова модернизированный? Тебя спрашивают: зачем? Ты в ответ плетешь хрен знает что… Тебя берут на заметку. Дальше рассказывать?

Андрей подумал, выпил.

— Н-ну, почему же обязательно автомат? — сбившись, возразил он. — Охотничье ружье можно… Выправить билет…

— С одной берданкой историю не переделаешь, — ворчливо заметил Игорек. — И вообще, кто тебе сказал, что там — непременно прошлое?

— Ты сказал!

Секунды полторы Игорек с выражением бесконечного терпения глядел на Андрея

— Я в котельной работаю, — кротко напомнил он. — Тоже мне специалиста нашел!

— Мужики, вы о чем? — невнятно стонал в подушку Влад. — Вы о чем, мужики?

Заснули под утро и проспали почти полдня. Пробуждение, однако, оказалось далеко не столь мучительным, как можно было того ожидать. Трезвый, словно бы не пивший Игорек поднял их часа в четыре и, запретив даже думать об опохмелке, принялся отпаивать кефиром из холодильника.

— Послушайте опытного человека! — довольно бодро внушал он. — Сгорают исключительно по пьянке… Так что, ребятки, имейте в виду: с этого момента — никакого поддатия, никаких сопливых откровений с сокурсниками и особенно-с любимыми девушками. Потому что болтовня нам сейчас обойдется — сами понимаете, как дорого! Еще неизвестно, что мы там найдем, в этой нашей лазейке, а вот потерять можем все…

Живчик этакий…

Андрей слушал, сутулился, хмуро кивал. Влад сидел бледный и притихший, жевал анальгин.

— Вообще придется отсекать все лишнее, — продолжал с нажимом Игорек, как бы между прочим окидывая взглядом полки с книгами. — Иногда будет больно! Очень больно. Как вчера. Хорошо еще, что среди нас нашелся один решительный человек! Иначе бы и рассуждать сейчас было не о чем.

Влад вздрогнул и опустил голову,

— Если ты ждешь утешений, Владик, то их не будет! Парень ты крепкий, переживешь. Только расслабляться не надо! Хотя у нас на это, честно говоря, просто нет времени… Кстати! Вас в общежитии не хватятся?

— Кто?

— Отлично! А у меня и вовсе отгулы. — Игорек подошел к пыльному изнутри и струисто-грязноватому снаружи окну. — Солнышко, — отметил он чуть ли не с удовольствием. — Снег — смыло, завтра, глядишь, и лужи подберет. — Он снова обернулся к Андрею с Владом, оглядел оценивающе. — А как вы, друзья, смотрите на физическую работу?.. Нет, я понимаю, с бодуна, конечно, не в кайф. Зато сразу всю дурь из башки вышибет. Короче, предлагаю преодолеть себя, перекусить — и прогуляться к балке.

— Прямо сейчас? — растерялся Андрей. — Ты же сам вчера говорил, что, пока не подсохнет…

Игорек усмехнулся.

— Да мало ли чего я вчера говорил! По пьянке-то…

Действительно пригревало. Кое-где уже зеленела травка — короткая, как стрижка призывника. Вооруженные двумя лопатами и пилой, экипированные похлеще покойного Сувенира, все трое остановились на краю балки. Лазейка в иной мир располагалась над боковой промоиной. Если присмотреться, слабое дрожание воздуха было заметно даже отсюда, сверху. Справа и слева от лазейки торчали кусты, чуть поодаль имела место небольшая свалка. Кто-то, видать, капитально отремонтировал квартиру, а мусор вывозить — поленился, сбросил в овраг.

— Значит, план такой, — сказал Игорек. — Промоину — углубить чуток, сделать прямоугольной. Дальше ставим коробку (строительный материал найдете на свалке) — и обрушиваем лопатами склон. Работенка, конечно, грязная, но ждать, пока просохнет, сами понимаете, глупо… Ясна задача?

— Так мы вдвоем, что ли, будем? А ты?

— А я сейчас ищу слесарей, и они мне по знакомству варят крышку. Ну чего уставились? Другие вон жильцы подвальчики под картошку прямо посреди двора копают — и то ничего… А я — культурно, в балке… Кстати, со слесарями надо будет потом расплатиться. В долг-то они мне, конечно, поверят, но дня на два, на три, не больше…

— А спросят, что мы тут делаем?

— Да никто не спросит! Скажешь в крайнем случае, что я вас нанял.

— Какой же дурак по весне подвал копает? Картошку-то зимой хранят!

Игорек поморщился, озабоченно потрогал щеку.

— Слушай, Андрей, не усложняй ты жизнь — себе и нам! Ко мне здесь все уже привыкли, считают тронутым… А репутация, брат, великое дело!

Как в воду глядел Игорек. Любопытствующих не нашлось… А было на что посмотреть. Слаборазличимая лазейка при малейшем неловком движении скусывала то рукоятку лопаты, то целый бок одного из землекопов. Со стороны это, наверное, должно было восприниматься по меньшей мере страшновато…

Работодатель объявился лишь часам к шести, когда коробка из обломков досок, кусков линолеума и распиленных отсыревших древесно-стружечных плит, служивших когда-то основой паркета, была установлена. Бог его знает, насколько разбирался Игорек в истории, но психолог он, кажется, был неплохой.

К концу работы ребята испачкались и вымотались до такой степени, что предаваться самоедству и тем более горевать о каком-то там Сувенире сил уже просто не оставалось. Вскоре вернулось и чувство юмора — отважились зубоскалить. Самого Игорька теперь промеж собой иначе как эксплуататором даже и не называли.