Много лет спустя Бейкер вспоминал: в начале 1989 года Буш сделал паузу главным образом для того, чтобы нанести собственный отпечаток на внешнюю политику, а также потому что торможение сотрудничества с СССР позволяло утихомирить правое крыло Республиканской партии. Бейкер утверждал, что пауза была обусловлена именно этим, а не реакцией на Горбачёва или ситуацию в Москве. В администрации вскоре появилась идея «испытать» Горбачёва — подвесить обруч и потребовать, чтобы Горбачёв прыгнул.[610]

Двадцать девятого апреля министр обороны Дик Чейни выступая по телевидению, дал прогноз: у Горбачёва «в итоге ничего не получится».[611] Буш также нашёл поддержку у Скоукрофта; тот опасался, что Горбачёв пытается втянуть Соединённые Штаты в очередную разрядку, чтобы выиграть преимущество. Многим казалось, что именно это произошло в 1970-х. «Обжёгшись на молоке, станешь дуть на воду», — говорил позднее Скоукрофт.[612]

Бейкер приехал в Москву 10 мая, и Шеварднадзе рассказал ему, что Горбачёв жаждет ликвидировать всё тактическое ядерное оружие — ракеты малой дальности — в Европе. «Не уклоняйтесь от ответа», — предупредил Бейкера Шеварднадзе. На следующий день Горбачёв объявил, что СССР в одностороннем порядке уберёт пятьсот боеголовок из Восточной Европы, и пообещал ликвидировать ещё больше ракет, если Соединённые Штаты пойдут навстречу. Но Бейкер проигнорировал это предложение, посчитав его хитростью.[613] 16 мая Марлин Фитцуотер, пресс-секретарь Белого дома, заявил журналистам на брифинге, что Горбачёв швыряется предложениями как «аптечный ковбой» — так называли тех, кто даёт обещания, будучи неспособным их выполнять.[614]

Двадцатого июля посол США в Москве Джек Мэтлок-младший встретился с Александром Яковлевым. «Есть только одна угроза — ядерное оружие», — настаивал Яковлев, призывая Соединённые Штаты ускорить переговоры. Мэтлок ответил, что мечта Рейгана об упразднении ядерного оружия уже не стоит на повестке дня. «Рейган верил в возможность ликвидации ядерных вооружений, — сказал Мэтлок. — Буш считает, что мы должны сократить их до минимума, но не ликвидировать. Он уверен, что без ядерного оружия риск развязывания войны вырастет».[615]

Буш тянул время, но намерения Горбачёва по разоружению были столь же твёрдыми, как и прежде. В документах Катаева есть рабочий план Политбюро по контролю над вооружениями и вопросам обороны на 1989 год. В нём десятки указаний и чёткие сроки, начиная с января и до начала следующего года. Это показывает, что Кремль действительно намеревался действовать энергично по многим фронтам. В этом десятистраничном списке были: новая инициатива по сокращению тактического ядерного оружия; ликвидация химического оружия; публикация прежде секретных данных о советских военных расходах; создание глобальной организации по космическим вопросам; уменьшение финансовой помощи другим государствам советского блока; развитие науки и технологий для гражданского сектора; сокращение военно-промышленного комплекса. В списке были и директивы различным министерствам и ведомствам по быстрому запуску оборонной конверсии. Военные производства нужно было переключить на выпуск гражданской продукции, что позволило бы повысить качество жизни в обществе.[616]