Опустив голову, Пуласки произнес невнятно:

– Ладно.

– Согласен?

– Ну сказал же, – огрызнулся он.

– Верное решение, Рон. Очень верное.

– Но сначала обещай… – Пуласки помедлил долю секунды, глянув за спину Уиткому и тут же снова ему в глаза, – что мои жена и дочка сегодня же будут на свободе.

Уитком перехватил его взгляд и быстро обернулся; от этого движения ствол пистолета немного сместился в сторону от цели.

Пуласки решил, что уловка сработала, и не мешкая сделал следующий ход: левой рукой отвел наставленный на него пистолет еще дальше, поднял согнутую в колене ногу и выхватил из кобуры на голени маленький револьвер (Амелия Сакс велела ему всегда иметь такой при себе).

Убийца выругался и попытался выдернуть руку с пистолетом, но Пуласки вцепился в запястье мертвой хваткой и сильно ткнул стволом револьвера в лицо противнику, попав прямо в нос.

Уитком глухо вскрикнул, из сломанного носа брызнула кровь. Он непроизвольно согнулся, зажимая нос свободной рукой, и Пуласки сумел вырвать оружие из его пальцев, но и не удержал его. Черный пистолет Уиткома покатился по земле, а оба мужчины сцепились в неуклюжем борцовском поединке. Пистолет в последний раз лязгнул об асфальт, так и не выстрелив, и Уитком с вытаращенными от паники и ярости глазами со всей мочи пихнул Пуласки спиной на стену и схватил за руку.

– Уйди, гад!

Уитком сделал резкое движение головой, нанося удар, и Пуласки, с ужасом памятуя бейсбольную биту, когда-то раскроившую ему лоб, инстинктивно увернулся. Этого оказалось достаточно, чтобы Уитком получил возможность выбить у него запасной револьвер, так что он взлетел куда-то в небо, а другой рукой выхватил из-за пояса трофейный «глок» и приставил его к голове полицейского.

У Пуласки осталось время лишь на то, чтобы успеть мысленно произнести вразумительный кусок молитвы и воспроизвести в памяти образы жены и детей, дабы захватить их с собой на небеса.

В доме наконец восстановилось электроснабжение, и Мел Купер под руководством Райма, не теряя времени, приступил к работе с вещдоками, собранными на месте гибели Джо Мэллоя. В лаборатории они остались вдвоем; Лон Селлитто поехал в управление добиваться справедливости и восстанавливать свое доброе имя.

Фотографии склада не привели к великим открытиям, и вещественные доказательства также не содержали особых откровений. Отпечаток подошвы однозначно принадлежал «5-22», так как полностью совпадал с обнаруженным ранее. Фрагменты листьев, видимо, осыпались с комнатных растений – фикуса и аглаонемы или китайского вечнозеленого полукустарника. В пакетиках находилась земля, занесенная неизвестно откуда, опять пыль от разрушенных башен Торгового центра и белый порошок, оказавшийся сухими сливками «Кофе-мейт». Клейкая лента была самая обычная, и установить ее происхождение не представлялось возможным.

Райма удивило количество крови на уликах. Ему вспомнилось, как Селлитто отзывался о капитане.

«Он фанатик…»

Даже твердый камешек в душе Райма, похоже, размяк после мученической смерти Мэллоя и той самоотреченности, с какой он ее принял. Зато ненависть к убийце разгорелась в нем с большим жаром. Но и тревожное чувство тоже усилилось, заставляя криминалиста то и дело посматривать на окна, будто вот-вот в них заглянет безжалостный маньяк, хотя Том по его указанию запер все двери и окна и включил видеокамеры внешнего наблюдения.

МЕСТО УБИЙСТВА ДЖОЗЕФА МЭЛЛОЯ

• След от рабочего ботинка «Скетчерс» 11-го размера.

• Листья комнатных растений: фикуса и аглаонемы – китайского вечнозеленого полукустарника.

• Грязь, происхождение установить невозможно.

• Пыль с места обрушения башен Торгового центра.

• Сухие сливки «Кофе-мейт».

• Клейкая лента, обычная, происхождение установить невозможно.

– Мел, добавь растения и «Кофе-мейт» к списку несфабрикованных улик.

Лаборант подошел к белой пластиковой доске и маркером внес дополнения.

– Не богато. Совсем не богато, черт возьми!

Тут Линкольн Райм непроизвольно моргнул, услышав громкий стук в дверь. Том отправился открывать. Мел Купер отошел от доски, его рука скользнула к бедру, где висела кобура.

И вновь гость не имел ничего общего с «5-22». Это был инспектор нью-йоркского управления полиции Герберт Гленн, мужчина средних лет, осанистый, как отметил про себя Райм, в дешевом костюме, но в безукоризненно начищенных ботинках. Позади него из прихожей доносились еще несколько голосов.

Поздоровавшись, Гленн объявил:

– Боюсь, у меня для вас неприятное сообщение об одном из ваших сотрудников.

Селлитто? Сакс? Что опять случилось?

Гленн продолжал:

– Его зовут Рон Пуласки. Он же с вами работает, не так ли?

О нет, только не это.

Желторотик…

Пуласки погиб, а его жена с ребенком томится взаперти в бюрократическом аду. Что ей теперь делать?

Гленн обернулся и жестом пригласил войти еще двух мужчин – один седоволосый, в черном костюме; другой помоложе, ниже ростом, одетый точно так же и с толстой повязкой на носу. Инспектор представил Сэмюэла Броктона и Марка Уиткома, служащих «ССД». Райм вспомнил, что Броктон занимал должность начальника в исполнительно-правовом отделе и входил в список подозреваемых, хотя имел алиби на день изнасилования и убийства Майры Уэйнберг. Уитком, как оказалось, был его заместителем.

– Скажите, что случилось с Пуласки?

– Боюсь… – опять начал инспектор Гленн, но тут у него зазвонил мобильник, и он стал разговаривать вполголоса, поглядывая на эсэсдэшников. Наконец инспектор закончил.

– Скажите же, что случилось с Роном Пуласки! Я хочу знать немедленно.

В дверь позвонили, и Том вместе с Мелом Купером впустили в лабораторию новых гостей. Один был крупный мужчина с карточкой на груди, удостоверяющей, что он агент ФБР; второй… Рон Пуласки, закованный в наручники.

Броктон указал на стул, и агент ФБР усадил на него молодого полицейского. Пуласки, похоже, был жив-здоров, хотя явно находился в состоянии нервного потрясения, его одежда помята, перепачкана пылью и кровью. Уитком тоже сел и, ни на кого не глядя, осторожно потрогал повязку на носу.

Сэмюэл Броктон показал Райму свое удостоверение.

– Я агент исполнительно-правового отдела Департамента национальной безопасности США. Марк – мой заместитель. Ваш сотрудник напал на федерального агента.

– Который не представился и угрожал мне оружием! А еще..

Исполнительно-правовой отдел ДНБ? Райм и не подозревал о его существовании. Впрочем, в такой большой закрытой конторе, как Департамент национальной безопасности, структурные изменения чередуются, как неудачные модели автомобилей на конвейерах Детройта.