Орфею, «обвешанному» резами Лагуза (исцеление) и Алатыря (укрепление). Неясно, каким образом Вий умудряется совмещать разные символы, чего прежде не делал сам Якер, но этим он только подчёркивал свою грозность как одного из самых страшных приспешников Нави.

Вий открыл глаза — и тут же закрыл их, получив по ним светом вспышки щита. Им Лимит тараном ударил Орфея, с ног его сшибая. Схватил кнутом и выбросил в стену. Враг, впрочем, оправился быстро и приземлился на ноги. В руке его блеснула серебряная палочка. Ею он начертил резы Недоли и Карны, объединил в одно целое, а затем отправил полученный результат в Хога. Волонтёр защитился Солярным Тархом, но соприкоснувшиеся с небесным металлом символы взорвались, и парень улетел назад. Вдогонку за ним последовал убийственный взгляд, однако Лимит вовремя взбежал по стене, потолку и спрыгнул вниз, слыша, как за спиной его что-то разрушается.

«Верным ответом было бы узнать, кем является твой враг, подумать, способен ты его одолеть или нет — и только потом решать, как быть».

Хог помнил слова Элли. Потому-то пока и действовал он аккуратно, ленивыми атаками проверяя, на что способен Вий. Уяснив для себя несколько деталей, Лимит приготовился. Теперь можно приступать ко второй фазе плана. Заключалась она в беспощадном натиске, который волонтёр обрушил на Орфея. Тот только-только веки сомкнул, чтобы остудить очи, как тотчас был разгромлен. Сокрушить его Хог, конечно, не смог, но полностью на себя переключить — да. Ибо Вий, что-то пробурчав на непонятном языке, обволок магией палочку, превращая её в меч, и рванул на лимитера. Замах, рубящий удар, тычок — всё мимо. Дух старается компенсировать отсутствие скорости у себя, «обвешивая» себя резой Стрыя, только это ничего ему не даёт: Хог неуловим. Вот он делает сальто-бомбочку и опускает ударом пятку на макушку Вия, вбивая того в пол. Хватает «Веретеном» за горло, подкидывает вверх, а как только враг размыкает веки, закрывается щитом.

«Основное правило команды «Серп»: вернуться домой живым. Не важно, какая миссия стоит на кону; плевать, близка цель или нет — тебя ждут дома: твой енот, наши друзья, я».

Хог был невероятно осторожен в сей час. Обычно он накидывается на оппонента и выбивает из него, грубо говоря, дерьмо, однако с Вием подобная тактика не прокатит. Приходится петлять, маневрировать, отступать, чтобы не словить взгляд убийственных очей. Положение осложняет и сама магия Орфея, которая не является боевой, но способна сбивать с толку своими вспышками да обманками. Чем больше Вий сосредотачивается на Хоге, тем опаснее и свирепее он нападает, переставая на что-либо другое обращать внимание. Спустя две минуты враг хотел только одного — любой ценой уничтожить потомка Лимитеры. Потому и следил только за ним, — чего, однако, Хог и добивался с самого начала.

«Именно твоё поражение позволило мне подобраться к Юле, чьё наличие на поле брани не менее важно, чем твоё или Эса. Именно её дым мог меня дезориентировать. Но чтобы это случилось, ты свою затею должен был провернуть десятью секундами ранее — с использованием кнута, разумеется. При правильном использовании имеющихся сил вы бы ослепили меня и обездвижили — и тогда Эс без каких-либо трудностей нанёс мне неожиданный удар».

Третья фаза проста, как копеечная монета: убедить чуткого Вия в том, что Хог здесь один. Подобное команда «Серп» в лице него, Юли и Эса уже пыталась проделать на болоте, но план провалился из-за слабости Эса к чарам ведьмы. В этот раз всё было иначе: пока Лимит отвлекал врага, Сахарова и Корт тем временем пробрались в комнату и схоронились в укрытиях, ожидая своего выхода на сцену. Сигналом можно было считать удар «Веретена» по Солярному Тарху, коим волонтёр дал понять своим товарищам: пора. А пока дочь профессора Максима заряжала своё оружие крупицами собственного карио, чтобы преобразовать его в дым, потомок Лимитеры действовал согласно словам Элли. Он бросился на Вия, швыряя в него щит. Противник отскочил в сторону, но тотчас был схвачен кнутом Хога.

— Ко мне! — Солярный Тарх вернулся на левую руку Лимита, и парень прикрылся им, ибо в следующую же секунду на него обрушился взгляд Вия.

И в этот момент Юля высунулась из-за укрытия, с криком выстреливая волшебную пулю, которая при соприкосновении с Орфеем выпустила на свободу густой, режущий глаза, дым. Вий зашипел, хватаясь за опаленные газом очи. Он не смог шелохнуться: Хог держал его крепко. Отпустил лишь тогда, когда ревущий волком Эс, объяв свой богатырский кулак пламенем, с размаху ударил по противнику с такой силой, что содрогнулась вся комната и даже Фонтан Тьмы слегка изогнулся. Защита Вия моментально разлетелась вдребезги. Он вылетел из дыма кубарем — прямо навстречу несущегося на него Лимита.

— Вот тебе кара Перуна! — прорычал Хог. Его глаза и кончики волос моментально приобрели светло-синий цвет. Возникшая молния синего цвета охватила «Веретено», делая его окрас белоснежно-голубым. Кнут треснул. Это была последняя его атака.

Вий завыл. Неземная сила бога, которого страшилась вся Навь, заставила врага забиться в конвульсиях, затрястись, по земле начать кататься. Синяя молния не заземлялась. Она била Орфея, заставляла его выгибаться дугой и уста размыкать, из которых наружу хлынул густой тёмно-бордовый дым, растворяющийся в воздухе. И перестала мучить парня лишь тогда, когда Вий окончательно пал.

Юля и Эс округлили глаза в шоке, но Хогу было не до них. Он не без печали смотрел на превращающееся в тлеющие лоскуты «Веретено» и горестно вздыхал.

Оружие, которое прошло с ним путь холодного одиночества, было уничтожено.

***

Безмолвие. Холодные объятия. Снаружи копошение возрастает в арифметической прогрессии. Орда прибывает. Всё больше и больше упырей стягивается к Золотой Горе, отчего территория заполняется сотнями красноглазых голов. Алая Луна не спешит покидать ночное небо. Воздух пропитан запахом крови. Незримая смерть бродит рядом.

Хог сидел на корточках и не сводил глаз с Орфея, чью голову на свои колени заботливо положила Юля. Эс находился недалеко, выкуривая одну сигарету за одной. А в середине комнаты пульсировал Фонтан Тьмы, столбом в небеса тёмные устремляющийся. Волонтёры ранены. Искусаны. Избиты. Измотаны. Каждый хочет закрыть глаза и провалиться в глубокий сон от дикой усталости, но никто себе этого не может позволить — сейчас, здесь. И радует их то, что им очень больно. Это означает, что они ещё живы и продолжают находиться в этом мире как люди, а не иссохшие картинки на фоне кровавой иллюстрации.

— Кха-кха…!

Троица вмиг ожила. И резко взгляды опустила на зашевелившегося Орфея. Он откашливался, морщился, однако глаза не