Бойцы отряда лишь изредка выходили на палубу, накапливая силы и отсыпаясь. Лишь Уник и Кик тренировались вовсю йогой и силовой разминкой, вспоминая все хитрости восточного единоборства. Моряки и офицеры иностранного судна с улыбкой смотрели на странных русских, которые не походили на простых беженцев, бежавших от красной руки народного правосудия.

На шестой день судно зашло на Мальту. Итальянский корабль проследовал мимо нескольких военных эсминцев английского флота. Англия имела крупные морские сила на этом острове, находящимся под ее протекторатом. С небо лил дождь и сильный ветер срывал людей с палубы корабля. Загрузив какой‑то груз и оставив свой, итальянский корабль через несколько часов отчалил от острова. И уже к вечеру на горизонте показались берега Сицилии. Солнце осветило на прощанье багряными лучами заката скалистые берега Италии и погрузило море в вечернюю мглу.

— Ночью заходим в Палермо, — радостно с счастливым лицом сообщил Григорий бойцам отряда.

— Как там заграничные паспорта с нас не начнут требовать? — с интересом спросила Жара в сумерках присматриваясь к командиру отряда «Нулевой дивизион».

— Тогда, Жара, многие путешествовали без паспортов, особенно во Франции, хотя в России было полицейское предписание о необходимости паспортов. Но дворяне пользовались своими особыми привилегиями путешествовать по Европе, да и были эти паспорта простой бумажкой без фотографий.

— Поэтому, в те времена в России ходили поддельные паспорта, — засмеялся Грач. — А настоящий загранпаспорт было очень тяжело получить, нужно было собрать много справок с присутственных мест и дважды дать объявление в газетах о выезжающем заграницу.

— Ладно, пусть бы хоть какие, не помешали, — забеспокоилась Луна, вдруг вспомнив длинные очереди на пост пограничного контроля в аэропорту Шереметьево.

— Не беспокойся, Луна, из Италии наш путь лежит в Америку, а там на сегодня до сих пор всему голова кольт «Смит–Вессон», это страна эмигрантов.

— Ребята, вы и там собираетесь стрелять?

— Как придется, Жара, работа у нас такая…, — улыбнулся Пуля и переглянулся с Киком, и вместе они дружно засмеялись.

— Была мысль у руководства ФСБ сделать нам хорошие, правильные паспорта перед отправкой, — слегка поморщился капитан спецназа, — Да вот передумали. Ну, подумайте, что о нас могут подумать, если у нас все будет с иголочки… Поэтому паспорт есть только у нашего лингвиста отряда Грача и у меня.

— Ах, вот так вот, все же сделали только для вас, а на нас бумаги не хватило, — обиделась Луна и надула свои губы, расценивая это как намек на некое недоверие, что они могут сбежать или остаться в Америке. — Вон Медведь какой огромный, и даже у него нет паспорта!

— Дело не в том, кто что из себя представляет, к тому же вы помните, что нас обыскали у махновцев. И только случайно эти два документа сохранились у меня, потому что они были запаяны в пластик и были вшиты в мою куртку.

— Какие планы у нас в Палермо?

— Хорошо бы поесть по человечески для начала, — пошевелился на своей подвесной койке Крак.

— Пицца, спагетти или рыба? — что у тебя на уме, оживился Стаб, вспоминая как он однажды в путешествии по Европе ел в ресторанах со «шведским столом».

— Да хоть что! Можно салат с томатами и моцареллой, можно с ветчиной и руколлой, а на горячее — свиные отбивные, запеченные в ресте из картофеля и яблок, или нога ягненка запеченная с оливками, хлебом, кедровыми орешками и зеленью…

— А вино, Крак, какое возьмем? — погрузился в мечты вместе с компьютерщиком Стаб.

— Ну, можно «Кьянти», самое знаменитое итальянское, но мне понравилось сухое светлое «Соаве».

— Хорошо, Крак, не будем шиковать возьмем «Соаве» или пива, — поддержал Стаб, а Медведь хоть и молчал, но с удовольствием вникал в суть разговора, приподняв голову.

— А я бы просто пожрал бы свинины вареной кусок, да борща погуще… Вот как‑то барыня меня в трактир завела да накормила, — радостно встрял в разговор беспризорник Никиша, которого приютили спецназовцы.

Минут пять в большом кубрике трюма стояла тишина, море раскачивало судно, и бойцы спецназа думали каждый о своем. Размышления и мечты Стаба и Кика, вернули их в воспоминания о доме, от которого их уже отделяло больше месяца времени и огромная вереница событий…

— Крак, если мне не изменяет память, ты в Севастополе только проигрывал, — тихо напомнил ему штатный астрофизик и специалист по аномалиям отряда о событиях имевших быть.

— Это, верно, Луна, но мне кажется, что это не помешает вам угостить своего боевого товарища по преодолению препятствий и опасностей, хотя бы один раз.

— Посмотрим…, кстати сколько у нас денег осталось? — по–женски любопытно спросила Жара, словно это был ее семейный бюджет. Но в ответ ей долго ни кто не отвечал, и лишь подвесные койки раскачивались под спецназовцами…

Прошло еще часа три, и к ним в трюм заглянул итальянский младший офицер со смуглым загорелым лицом.

— Русси, ста эндандо, ин 10 минути че леи сара портато сулла барка костегиаре.

— Нон преккупи, ной саремо пронти, — из темноты ответил Грач и встал со своей кровати. — Дове лей си портера?

— Палермо, фрателло, порто Палермо!

— Братцы, готовьтесь через 10 минут нас на лодке отвезут в Палермо.

— Грач, а что такое фрателло?

— Это у них неформальное обращение, как у нас брат.

— Молодцы фрателлы, точно нас привезли в Италию, — обрадовался Стаб и подхватил Никишу на руки. — Ну, наш фрателла, собирайся сейчас нас в ресторан поведут.

Спецназовцы отряда «Нулевой дивизион» сошли на берег чуть покачиваясь на ногах, после недельной качки на Средиземном море.

Рой Нолан вот уже год, после своей находки бригантины с золотом и серебром, бороздил воды Карибского моря в поисках других затонувших кораблей. Ставшее знаменитым в Америке огромное вознаграждение, выплаченное ему за находку подводных сокровищ позволило ему нанять настоящего кубинского моряка, который уже десяток лет управлял парусными яхтами и мог за несколько часов определять до начала бури или штормовых ураганов.

— Хосе, что скажешь по поводу этого пронизывающего ветра, который срывает нам паруса?

— Нормально, сэр, будет дуть, но нет урагана, — с акцентом, на английском ответил ему кубинец и добро улыбнулся ему сморщенным и загоревшим до цвета шоколада лицом. — У кубинцев есть поговорка: «Южный ветер усиливается — наверняка придет ветер с севера», а дует, сэр, он обычно два–три дня.

Однажды кубинец признался, что плохо видит вдаль. Из‑за частого промысла на морских черепах, он заболел глазной болезнью и его зрение безвозвратно ослабло, однако Хосе был очень сильным и опытным моряком, что с лихвой заменяло его недостаток.