— Расскажи, что произошло.

Джаспер терпеливо ждал, пока я собиралась с мыслями, не зная, с чего начать. Навалилась безумная усталость и апатия. Я помотала головой, стараясь взбодриться, но неожиданно зевнула и потерла глаза.

Джаспер засмеялся и покачал головой.

— Прости, Камилла, — произнес он примирительно, — я милосерднее, чем ты, и не буду настаивать. Мы откладывали это разговор десятки раз, отложим и теперь. Завтра побеседуем спокойно, не торопясь. Как же мне жаль, что подверг тебя испытаниям, что пришлось пережить сегодня!

Он взял меня за руку и заставил разжать пальцы. Кожа на них покраснела. Джаспер прищелкнул языком:

— С природной магией нужно уметь обращаться. Тебе крепко досталось.

Бедная, храбрая Камилла!

Наклонился, поднес ладонь к губам и осторожно поцеловал. Прикосновение его горячих губ было легким, невесомым, но показалось обжигающим, и принесло такое мучительное наслаждение, что я судорожно вздохнула; по телу пробежала дрожь.

Он отпустил руку не сразу: легко сжал, провел пальцем по запястью.

— Иди к себе, — произнес ласково, — уже глубокая ночь. Завтра займемся книгами Крипса.

Это последние тома из утраченной библиотеки. Я рассчитываю найти в них оставшиеся страницы дневника, в которых будет рассказана правда о ритуале слияния и почему он не удался в полной мере тогда, когда им воспользовался инквизитор. Тайна, которую так хочет узнать император. Ему не терпится первым получить могущество высшего демона. Не перечесть, сколько раз он умолял меня договориться с Барензаром и выведать этот секрет у него.

На следующий день я поднялась кое-как, чувствуя себя разбитой. И все же сочла утро прекрасным: очередное испытание позади, я жива, встречаю новый день дома, а не пленницей спятившего теурга. Есть чему радоваться!

Я решила обойтись чашкой кофе в каморке в библиотеке, но по пути меня перехватил дворецкий и сообщил, что господин Дрейкорн велел накрыть поздний завтрак на двоих в малой гостиной и приглашает к нему присоединиться.

Возможности провести с хозяином какое-то время наедине обрадовала, и я поспешила вниз со всех ног.

Утро было тихое и неяркое. Ленивое зимнее солнце заливало комнату бледно- желтым карамельным светом, играло в стеклах шкафов и на столовых приборах, отчего малая гостиная выглядела по-весеннему, несмотря на то, что за окном медленно опускались редкие снежинки.

Джаспер сидел за столом, разложив бумаги, в которых я узнала переписанные мной листы дневника инквизитора, и изучал их с выражением мрачным и глубоко озабоченным. Я тихо поздоровалась, не зная, в каком настроении хозяин пребывал сегодня: встретит приветливо или же сердито.

Однако он улыбнулся так, что в душе моментально рассыпались искры счастья. Он был несомненно рад меня видеть.

— Сегодня предстоит немало дел, Камилла, — сказал он вместо приветствия, — Хотел просить Эрину разбудить тебя, но передумал: тебе был нужен отдых. Кошмары не мучали?

— Нет, господин Дрейкорн.

Он поморщился и махнул рукой.

— Вчера ты называла меня по имени. Пусть так и будет. Слишком много мы пережили вместе, чтобы соблюдать формальности. Подойди сюда: вот книги, которые я получил от Крипса. Пора узнать, не была ли наша опасная вылазка бесплодной. Ты видишь символ Кастора?

Я наклонилась над стопкой из трех книг. Книги были изрядно потрепанные, липкие от плесени. Не без труда я разобрала название на верхнем томе: «Жизнеописание инквизитора-понтифекса Борга, нареченного Книгоненавистником, составленное в назидание юношества, с приложением кратких поучений». Символ отыскался во всех трех книгах; я заложила нужные страницы закладками. Джаспер удовлетворенно кивнул.

— Надеюсь, дело идет к концу.

Я села за стол и принялась расправлять салфетку, бросая на хозяина быстрые взгляды. С удовольствием рассматривала знакомые черты, отмечала каждое привычное движение: как он склоняется над книгой и черная прядь падает на крутую бровь, как он постукивает в задумчивости пальцами по столу и откидывается на спинку стула с непринужденной грацией, присущей немногим мужчинам. В последнюю неделю оставаться с Джаспером без посторонних мне доводилось нечасто; я упивалась каждым мгновением.

Теперь, когда я знала правду, стала понятна свойственная ему сдержанность и некоторая угрюмость. Неудивительно, что он стремился убраться из Аквилии как можно скорее; вероятно, далеко за морями демон-мучитель оставлял его в покое.

Если бы только Джаспер позволил мне сопровождать его в странствиях!

Я опустила глаза и погрузилась в мечты, настолько смелые, что дыхание участилось, а лицо начало гореть. Когда вновь глянула на Джаспера, обнаружила, что он отложил бумаги и смотрел на меня со странным выражением.

— Вчера выдался непростой день, — заявил он, — мы заслужили отдых. Предлагаю вечером выбраться в город, когда покончим с бумагами. Не обещаю сомнительных развлечений, наподобие тех, которым ты предавалась в трущобах вместе с Шер, но в столице есть немало интересных мест. Согласна провести вечер в моем обществе?

— С удовольствием, Джаспер — призналась я, — Мне всегда интересно с вами, куда бы мы ни отправились — хоть в склеп с демонами, хоть в логово безумного теурга.

— Не преувеличивай. Пока везде, где мы бывали вместе, тебе приходилось несладко. Разве этого ты заслуживаешь? Такой девушке требуется совсем другое.

Мысли о предстоящем развлечении радовали недолго. Через минуту дверь отворилась и впустила незваную гостью. Это была баронесса Мередит. По своему обыкновению внизу она дожидаться не стала и сразу прошла дворецким. Пикерн нарушений этикета не терпел, и скрыть свое негодование не потрудился: скорбно поджал губы и задрал подбородок.

Джаспер встретил баронессу учтиво, но без особого радушия. В моем приветствии радушия было еще меньше. «Принесла ее нелегкая!» — думала я с горьким разочарованием.

Баронесса изящно устроилась на предложенном стуле и согласилась на чашку кофе. Сегодня она была в простом светлом платье для визитов, но обойтись без магических украшений не смогла. На прекрасных руках и шее висели клубки беспрестанно извивающихся змей. Теург-ювелир обладал немалой фантазией, но дурным вкусом. Он допустил серьезный просчет: взял для украшения светлый металл, а тела змей сделал тонкими и веретенообразными, отчего они походили на гадких белесых червей.

Я поднялась, намереваясь уйти к себе, но баронесса снисходительно произнесла:

— Останьтесь, милое дитя! Джаспер, ты показываешь пример истинной демократичности: позволяешь помощнице сопровождать тебя на бал, и даже разделять с тобой завтрак. Прогрессивно и современно! Я решительно настроена подражать тебе. Верных слуг стоит иногда вознаградить: ненадолго приблизить к себе, дать почувствовать прелесть изысканного общества. Это прививает им вкус и желание совершенствоваться. Заодно можно научиться изящным манерам. Верно, милая? — обратилась ко мне баронесса.