– Надо поговорить, я пришел с другом.

Вышеназванный Серано продолжал разглядывать своих посетителей, как если бы ему удалось наконец уловить сходство их лиц. Широкоплечий и коротконогий, он был похож на персонажа американских мультиков моряка Попая, но Попая с искусственным загаром и куда более неприятного.

– Это так срочно?

– Дай войти, – резко бросил Лоик.

Он занюхал дорожку перед тем, как подняться, что придало ему достаточно куражу и настойчивости. Эрван, надеявшийся ограничиться ролью молчаливого плохого парня, размышлял, сколько еще продлится этот спектакль.

По-прежнему настороже, Серано посторонился, пропуская их внутрь. Свисающие по сторонам его бочкообразного тела руки казались чересчур длинными.

Лоик зашел, за ним Эрван, плотно прикрывший за собой дверь.

– Ты один?

– Что это за тон? – возмутился биржевик.

– Ты кого из себя корчишь?

Эрван встал между ними и припечатал Серано к стене. Лучше поторопить события. Финансист взвыл. Лоик явно наслаждался моментом.

– Я знаю, что все заказы на «Колтано» шли через тебя, – продолжил он голосом большого босса.

– Ну и что?

– Мне нужны имена покупателей.

– Невозможно, я…

Эрван притянул его к себе и наподдал посильнее. В сущности, роль молчуна его вполне устраивала.

– Имена! – заорал Лоик.

В этот момент потрясающая девица – украинская манекенщица – неожиданно появилась в комнате, тоже одетая в спортивную курточку, едва прикрывающую трусики. Эрван улыбнулся ей, не отпуская Серано. Вот что приятно, когда имеешь дело с корпоративными служащими: все касающиеся их клише всегда срабатывают. Без манекенщицы обязательный набор модного финансиста был бы неполным.

– What’s going on, here?[120]

Похоже, сцена жестокости с утра пораньше не слишком ее шокировала. На родине она повидала и не такое. Серано не ответил: он пытался дышать. Лоик поводил плечами и нервно хихикал.

– Don’t worry, – сказал наконец Эрван. – If this guy is behaving well, we will be gone in ten minutes.[121]

Она пожала плечами и вышла, без сомнения, чтобы принять ванну и позаботиться о том, чтобы и лицо, и кожа не потеряли своей юношеской свежести.

Несколько секунд Эрван любовался ее фигурой. Как и отец, он любил подлавливать род людской на явных проявлениях присущей ему посредственности: почему самые красивые женщины всегда сходятся с самыми богатыми мужчинами? Почему то, что он ценил более всего, – красота природы – объединялось с тем, что он более всего презирал, – пошлой погоней за бабками? Он подумал о Софии: у него нет никаких шансов.

– Ну, Серано, не хочешь поскорей вернуться к своей красотке? – продолжал напирать Лоик.

– Я не могу ничего сказать…

Эрван занес кулак. Трейдер испустил крик и заслонил лицо руками.

В нормальной жизни люди никогда, или почти никогда, не прибегают к насилию. Будь его воля, Эрван ввел бы в школе курс подготовки к физической боли, чтобы избежать патетических сцен вроде этой.

– Первым был Ришар Масон, – пискнул финансист, – управляющий испанским банком «Диаз». Это он мне поручил…

– Для своего банка?

– Нет. Для самого себя.

– Я его знаю. Он вообще не разбирается ни в каких рудах и месторождениях. Что он у тебя просил?

– «Колтано». Только «Колтано». Все, что мне удастся заполучить.

– Он сказал почему?

– Нет. Но было очевидно, что он достал информацию… и очень серьезную.

Лоик и Эрван обменялись взглядами.

– Когда это было?

– В середине августа.

– Сколько ты скупил?

– Все, что нашел. Тысячи акций. Это было нетрудно: цена твоим активам просто дерьмовая.

Хилая попытка Серано, все еще размазанного по стене, вернуть былой апломб.

– Ладно. Дальше?

– Сергей Боргиснов. Он занимается русскими управляющими фондами. Сделал состояние с собственными рудными ресурсами. И вдруг, непонятно с чего, захотел африканских. Именно «Колтано». Говорил, там будет круто.

– И больше ничего не сказал?

– Нет, но и этого более чем достаточно. Боргиснов серьезный мужик.

– Он не говорил об отчете экспертов?

– Нет.

– Не объяснил, откуда сведения?

– НЕТ! Только пошутил: сказал, что черпает «из первоисточника».

Братья снова переглянулись: африканская утечка прослеживалась все отчетливей.

– И сколько ты их купил?

– Уже не помню. Ловил, что всплывало. Я покупал дороже, но наскреб еще несколько тысяч.

– Когда?

– В начале сентября.

Эрван в этом не разбирался, но мог себе представить, что после таких манипуляций курс акций взлетел стрелой. Он не отслеживал это дело, и ему было плевать. Однако он подозревал, что проблемы возникли сразу на нескольких уровнях: во-первых, эти закупки поставили Морвана в деликатное положение (африканцы неизбежно предположили, что он и был заказчиком), во-вторых, позиционные изменения опирались на сведения, которые он попытался скрыть. Еще одна из его махинаций.

– Ты слышал о смерти Жан-Пьера Кло? – заорал Лоик, все больше вживаясь в роль Тони Монтана в исполнении Аль Пачино.

– Я его знать не знаю!

– Другие покупатели были?

– Еще один, в прошлый понедельник.

– Кто?

– Китаец, мы много лет знакомы. Джонни Леунг.

С таким именем только в гонконгских боевиках про бойцов кун-фу играть. Все это дело отдавало ирреальностью.

– Не знаю такого! – безапелляционно рявкнул Лоик.

– Он работает в «Hong Kong Securities», в отделе приобретений.

– Сколько он купил?

– Около двадцати тысяч.

– Он не сказал, кто его информатор?

– Он не из тех, кто вообще что-то говорит. Но я так понял, что он хочет облапошить собственных клиентов. Показать им, на что он способен.

– А ты не поинтересовался, с чего эти типы вдруг набросились на «Колтано»?

– На моей памяти и не такое случалось…

– Сам не рискнул прикупить?

– Только потому, что трое недоумков решили пуститься во все тяжкие?