Холден поколебался немного и взобрался по ноге робота к нему на спину. Миллер подобрался к завалу, и четыре большие передние лапы принялись за работу, отрывая искривленные плиты со стен, разгребая землю и камни. Машина действовала быстро, точно и с ужасающей непринужденной мощью.

— Эй, Миллер, — позвал Холден, глядя, как робот отшелушивает двухметровую плиту настила и проворно режет ее на мелкие кусочки. — Мы еще друзья, а?

— Что? А, понял. Когда я призрак, ты орешь, чтобы я убирался, и грозишься меня прикончить. А теперь, когда я в оболочке непобедимой боевой машины, тебе снова вздумалось подружиться.

— Да, в общем, так, — ответил Холден.

— Ну, мы не ссорились.

Вместо точки Миллер одним ударом разнес двухтонный валун. Поджав шесть ног, сумел протиснуться в узкое отверстие. Холден лежал на его спине плашмя, рваные плиты туннеля проходили в трех сантиметрах над лицом.

— Дальше чисто, — объявил Миллер, — но магнитное поле этого не пережило. Поезда не ходят.

— Мы хоть знаем теперь, что ищем?

— Только в общих чертах. Примерно в те времена, когда земные одноклеточные обдумывали идею фотосинтеза, эту чертову планету кто-то выключил. Снял сеть, убил все, что стояло в пищевой пирамиде достаточно высоко, чтобы иметь собственное мнение. Если не ошибаюсь, то, что это проделало, еще здесь. Как только что-то дотягивается до одного конкретного участка, оно гибнет.

— Очень жаль, — сказал Холден.

— Не жалей, — возразил Миллер. — В этом наша надежда. А теперь пристегнись, попробуем наверстать потерянное время.

Робот рванул по туннелю со всех шести ног, слившихся в туманное пятно. Несмотря на скорость, движение было очень плавным.

И Холден, как ни странно, снова заснул.

Его разбудило прикосновение к щеке холодной резины.

— Прекрати, — отмахнулся он.

— Проснись, — зарокотал из-под обшивки робота голос Миллера.

— Зараза! — Холден резко сел и стер со щеки струйку слюны. — Я и забыл, где я.

— Да, неделя без сна и на амфетаминах тебя подкосила, — заметил Миллер. — Тяжелое похмелье.

— И без всякого удовольствия.

— О, со мной такое тоже бывало, — с металлическим смешком ответил Миллер. — И каждый раз без всякого удовольствия. Но мы уже подходим к сортировочной станции, так что просыпайся.

— Чего нам ждать?

— Увижу — скажу, — посулил Миллер.

Холден достал пистолет, проверил ствол и обойму. Все было готово к действию. Он чувствовал себя мальчишкой, играющим во взрослого. Того, с чем не справится чудовищный Миллер, пулькой из пистолета точно не остановишь. Но так уж заведено в жизни: если обстановка требует ритуала, ритуал исполниется. Холден опустил пистолет обратно в кобуру, но руку с нее не убрал.

Через минуту он увидел. Поначалу это была всего лишь светлая точка в конце туннеля, но она росла. Не отражала свет робота, а светилась сама. Холден облегченно вздохнул. Он слишком долго и далеко ехал по этой трансферной системе. Пора было выбираться наружу.

Туннель заканчивался сложным лабиринтом. «Сортировочная», — догадался Холден. Отсюда грузы рассылались к местам назначения. Стены из того же тусклого сплава, что и в туннеле. Механизмы, сколько ему удалось разглядеть, были встроены в стены и так же поблескивали.

Робот-Миллер на секунду задержался, помахивая щупальцами, — выбирал, куда свернуть. Холдену представился стоящий на распутье сыщик — как он задумчиво постукивает себя пальцем по подбородку. И тотчас он увидел Миллера, наложившегося на робота. Головная боль немедленно встрепенулась.

— На этот раз ты сам виноват, — сказал Миллер. — Я — интерактивная система.

— Мы хоть представляем, куда нам надо?

Вместо ответа Миллер нырнул в один из множества туннелей. Через несколько секунд они очутились в просторной пещере. Холден с трудом сообразил, что все это искусственное — слишком велико было пространство. Все равно что стоять в ядре планеты и искать взглядом кору.

Вокруг застыли огромные безмолвные механизмы. Нет, некоторые подергивались. Знакомые конструкции, излюбленные протомолекулой: все то же смешение механических и органических черт. Там — тяжеловесная система труб и сифонов, закручивающаяся вокруг оси раковиной наутилуса. Тут — торчащий из потолка отросток в половину длины «Росинанта», заканчивающийся девятью пальцами-манипуляторами, которыми можно обхватить робота-Миллера. Свет сочился, казалось, со всех сторон, и воздух золотисто мерцал. Под ногами дрожало — Холден сквозь скорлупу робота уловил мягкий пульс толчков.

— Влипли, а? — задохнулся он.

— Не-а, — отозвался Миллер, разворачивая робота так, чтобы исследовать воздух со всех сторон щупальцами. — Здесь просто шла первичная сортировка — это даже не перерабатывающая фабрика.

— Здесь места хватит для боевого корабля!

— И это не просто так, — ответил Миллер, пока робот семенил к дальней стене. — Вся планета для того и устроена.

— Хм… — промычал Холден, не найдя других слов. — Хм-м…

— Вот-вот. Насколько я понимаю, в этой системе водились довольно редкие минералы — редкие в галактическом масштабе.

— Литий.

— Он самый, — согласился Миллер. — Эта планета — бензоколонка. Переработка руды, очистка, пересылка на энергостанции, а оттуда отправка энергии в виде луча.

— Куда?

— Куда надо. Таких миров было много, и все они питали сеть. Но не кольца. Что питает кольца, я так и не разобрался.

Робот с механическим проворством приблизился к дальней стене, и одна ее секция скользнула в сторону. Открылся проем размером с ремонтный челнок и за ним — новые светящиеся механизмы. Некоторые гиганты манерой двигаться напоминали не машины, а живые существа. Они пульсировали, извивались, корчились. Таких простых приспособлений, как колеса и рычаги, здесь не водилось.

— То есть мы сейчас идем через ядерный реактор? — спросил Холден, вспомнив вопрос Наоми про радиацию.

— Нет, здесь шла переработка руды. Все реакторы — на цепочке островов в другом полушарии. Те ребята предусматривали гибкость и безопасность конструкции.

— Знаешь, — вспомнил Холден, — один геолог говорил мне, что планета целиком модифицирована. И все это было сделано, чтобы превратить ее в энергостанцию?

— А почему бы и нет? На что она им еще? Так себе планетка, если не считать редких руд. Нет бы порадоваться: думаешь, на планете с тектонической активностью подземная железная дорога продержалась бы два миллиарда лет?

С минуту Холден молчал, пока робот-Миллер пробирался через пульсирующую под его ногами фабрику.