Младший сын Фридриха герцог Швабский принял на себя верховное командование, но он не был равноценной заменой своему отцу. Тело императора попытались сохранить, пропитав его уксусом. Войско, неся с собой останки Барбароссы, мрачно двигалось вперед; вступив на сирийскую землю, оно попало в засаду, потеряв там много людей. У выживших счастливчиков, которым в итоге удалось добраться до Антиохии, уже не осталось боевого запала. Быстро разлагавшееся тело императора было спешно захоронено в местном соборе (где оно оставались до 1268 г., когда армия мамлюков сожгла храм дотла).

Вскоре прибыли Ричард и Филипп Август; благодаря им Третий крестовый поход, хотя и не достигший своей цели – освобождения Иерусалима, оказался не столь жалким, как Второй. Была отвоевана Акра, которая в следующем веке стала столицей Иерусалимского королевства (пока ее не захватили мамлюки). Но это королевство – короткая прибрежная полоса между Тиром и Яффой – явилось лишь бледным подобием того, чем некогда была Палестина крестоносцев.

На Рождество 1194 г. сын Фридриха Барбароссы Генрих VI, благодаря заключенному им браку с дочерью Рожера II Констанцией, получил корону Сицилии в соборе Палермо. Его жены рядом с ним не было. Забеременевшая в первый раз в сорок лет, Констанция добиралась к месту коронации более медленным темпом, в соответствии с назначенным ей режимом, и в городе Джези, стоящем примерно в двадцати милях к западу от Анконы, она почувствовала схватки. На следующий день после коронации ее мужа, в большом шатре, возведенном на главной площади, Констанция разрешилась сыном, которого днем позже и представила публике, горделиво приложив к груди. Об этом сыне, Фридрихе, позднее получившем прозвище Stupor Mundi – Изумление Мира, – мы еще услышим по ходу нашей истории.

Во время рождения Фридриха его отец уже задумывал новый Крестовый поход. Останься Барбаросса в живых, он бы, несомненно, отвоевал Иерусалим, и Генрих посчитал своим прямым долгом продолжить дело отца. В Пасхальную неделю 1195 г. он нашил себе крест, а несколько дней спустя написал решительное письмо императору Исааку, выдвинув ряд совершенно нереалистичных требований, подкрепленных пустыми угрозами.

Но оно не дошло до адресата. 8 апреля 1195 г. василевс пал жертвой заговора, организованного его старшим братом Алексеем, который низложил Исаака, ослепил его и захватил трон.

Если Исаак был никуда не годным императором, то об Алексее III можно сказать, что он оказался еще хуже. А манипулировать им было легче легкого. Так, когда Генрих потребовал выплачивать ему огромную дань, запуганный император немедленно ввел особый налог, а в придачу содрал драгоценные украшения с императорских гробниц в церкви Св. Апостолов.

Но что стало с грандиозной экспедицией, о которой Генрих возвестил в 1195 г.? Многие именитые лица в Германии откликнулись на его призыв: два архиепископа, девять епископов, пять герцогов и великое множество аристократов меньшего калибра. В конце лета 1197 г. они отплыли из Мессины и немедленно двинулись против сарацин. Однако к концу октября до них дошло известие о том, что Генрих умер от лихорадки в Мессине. Часть аристократов сразу же решила вернуться, а когда в Германии разразилась гражданская война, за ними последовала и остальная знать. И когда в феврале 1198 г. рядовой состав немцев готовился сразиться с египетской армией, то вдруг обнаружилось, что их лидеры фактически дезертировали. Последовало стремительное бегство немецких войск в Тир, где их ожидали корабли. На том это помпезное мероприятие и закончилось.

Конец XII в. застал Европу в состоянии, близком к хаосу. Обе империи – и Восточная, и Западная – остались фактически без руководства; норманнской Сицилии более не существовало; Германия страдала от гражданской войны; Англия, Франция были озабочены проблемами престолонаследования, возникшими после смерти Ричарда Львиное Сердце в 1199 г.

В христианском мире только один крупный политический деятель чувствовал себя достаточно уверенно – папа Иннокентий III. Он взошел на трон в 1198 г. и сразу же объявил о новом Крестовом походе. Отсутствие коронованных особ, готовых возглавить такой поход, не особо его беспокоило – они приносили больше проблем, чем пользы. Несколько влиятельных аристократов вполне подошли бы для поставленной им цели. И Иннокентий все еще искал подходящих кандидатов, когда получил письмо от графа Шампанского Тибальда. Тот был младшим братом Генриха Шампанского, который вполне достойно правил Иерусалимским королевством с 1192 по 1197 г., когда произошла его трагическая кончина – он случайно выпал из окна. Внук Людовика VII и племянник одновременно Филиппа Августа и Ричарда Львиное Сердце, Тибальд носил идею Крестовых походов в крови. Когда он сообщил Иннокентию, что понесет крест, о другом лидере уже не могло быть и речи.

Однако основные проблемы были еще впереди. Ричард Львиное Сердце как-то заявил, что ахиллесовой пятой мусульманского Востока является Египет, куда и следовало направлять в будущем все экспедиции. Из этого вытекало, что новый Крестовый поход мог быть осуществлен только морским путем и для него потребуется множество кораблей, которыми в достаточном количестве располагало только одно государство – Венецианская республика. И вот в начале 1201 г. группа из шести влиятельных рыцарей во главе с Жофруа де Виллардуэном, маршалом[81] Шампани, прибыла в Венецию, где в ходе переговоров было заключено соглашение о том, что республика предоставит необходимый транспорт для 4500 рыцарей с их лошадьми, 9000 оруженосцев и 20 000 пехотинцев, а также надлежащего количества провизии на девять месяцев. Стоить эта услуга будет 84 000 серебряных марок[82]. Дополнительно республика предоставит 50 полностью экипированных галер за свой счет – на том условии, что получит половину завоеванных территорий.

Об этом решении сообщил крестоносцам дож Энрико Дандоло. Во всей венецианской истории не сыскать более поразительной фигуры. В ту пору ему было уже сильно за восемьдесят, и он почти ослеп. Виллардуэн, который хорошо знал его, уверяет, что Дандоло не мог ничего разглядеть уже на расстоянии вытянутой руки. К счастью для последующих поколений, Жофруа оставил замечательные записки не только о самом Крестовом походе, но и о переговорах с Венецией. Он замечает, что в достигнутом соглашении не упоминался Египет как прямая цель похода – иначе возмутился бы рядовой состав крестоносцев, для которого Иерусалим являлся единственной законной целью. Венецианскому правительству тоже было лучше помалкивать о Египте: в тот самый момент его послы находились в Каире, обсуждая там очень выгодную торговую сделку. Однако эта сделка не должна была повлиять на подготовку Крестового похода, и стороны договорились о том, что крестоносцы соберутся все вместе в Венеции через год, в День святого Иоанна, 24 июня 1202 г., и для них уже будет готова флотилия.

Но увы, когда настал этот день, численность армии, собравшейся на Лидо[83], оказалась более чем в три раза меньше ожидавшейся. Для ее полководцев ситуация оказалась весьма затруднительной. Венеция сдержала свое обещание: она выставила флотилию – как военные галеры, так и транспортные суда, – достаточную для погрузки армии, которая по численности в три раза превосходила бы фактическую, а крестоносцы не имели возможности заплатить венецианцам ту сумму денег, которую пообещали.