раз она кончила. Но ей все было мало, все не то. После очередной волны наслаждения, она сжала его волосы, стараясь не причинить ему боль, но ничего не могла поделать с собой. Она вернулась в сидячее положение и заставила поднять лицо к ней. Она поцеловала его в губы, ощущая свой вкус на них, и спрыгнула с края купальни, прижимаясь к нему всем телом. Свободной рукой она обхватила его член и энергично задвигала по нему.

— Если я сейчас же не почувствую его снова внутри себя, сойду с ума и умру, — оторвавшись от поцелуя, предупредила Валанди и, вновь поцеловав, запретила любой протест.

Но Гинтар и не собирался сопротивляться. Потеряв последний контроль над собой, он толкнул ее на стенку бассейна и вошёл целиком одним движением.

Они предавались утехам до самого ужина. Если бы не намеченная встреча с Силейз, до завтра вряд ли бы кто-то смог попасть в купальни.

========== 17. Не такой он и страшный ==========

Кая проснулась и словно бы вынырнула из глубоко озера, в котором тонула — вскочила и сделала резкий глубокий вздох — именно этого ей не хватало всё бессознательное время — безболезненного вздоха, который она впитала в себя, подобно материнскому молоку для ребенка.

Вздох, снова, снова, ещё, ещё… Не больно! Какое счастье, не больно! И рука… она ей двигает. Лунной было плевать, где она, почему земля такая мягкая, почему солнце светит так слабо. Оборотень посмотрела на себя. Краснота спала совсем! Рука и грудь перевязаны, болело, сильно, но не так, как после яда. Её вылечили. Какое счастье! Она не могла сдержать радостной улыбки. Знакнеыл смог, он дотащил её, как и обе… Но постойте, где он? Где вообще Кая? В Доусоне?

Кая находилась на трёх кроватях одновременно. Они были маленькие, что подсказало ей, что она у гномов. Здание было тёмным, деревянным, окна грязные, отчего солнце и было таким тусклым. Комната тоже была маленькая — всё было маленьким!

— Всё-таки проснулась, — Кая отвлеклась на низкий женский бас. Она повернулась к метровой выходной двери и увидела толстую гномку в грязном обычном сарафане песочного цвета. В руках женщина держала поднос с тарелкой и кружкой. — Мы уже думали, помрёшь тем же днём. Нет, ты смотри-ка. Три дня боролась.

— Здравствуйте, — голос лунной сильно охрип. Она проследила за тем, как женщина подошла к кровати и поставила поднос на рядом стоящий стол. — Я в Доусоне?

— Да, моя семья увидела, как тебя по Мертвой равнине звёздный эльф тащил. Вот мой муж и кинулся на защиту, — ох, не к добру это было сказано. Кая испуганно посмотрела в лицо женщине, но та истолковала этот испуг иначе. — Ой, не бойся. Он в клетке и больше вреда тебе не причинит.

— Нет, он… — оборотень запнулась, даже не зная, как его назвать-то после всего. Сначала подошло бы просто «друг», но если учесть, что было ночью… А что? Он же поступил как друг — не бросил её в беде! — Он мне жизнь спас. И мы с ним вместе. Где он? Он в порядке?

— Я-то сначала думала, что он нам бошки пудрит, — задумчиво проговорила гномка. — Но как вспомню, как он тебя обнимал, аж дрожь по телу…

— Как? — спросила скорее на рефлексе.

— Будто ты — весь его мир, — на что Кая лишь усмехнулась и повела бровью, намекая, что она думает о словах гномихи. — Ладно. Расскажи-ка мне свою историю, девочка. Как тебя зовут-то?

***

Гномка привела её в темницу Доусона. Неприятное место: мрачное, вонючее, сырое… Кае стало стыдно — из-за неё он оказался в этом ужасном месте.

— Он сейчас один, — говорила Даргона по пути, — иди, порадуй его, а я поговорю со стражниками.

И Кая пошла. Она разделилась со своей спасительницей и быстрым шагом стала выискивать запах Закнеыла, который запомнила на всю жизнь. Особенно после той ночи.

К счастью, Даргона поверила каждому слову Каи. И ещё она сказала, что недавно стали ходить слухи о четвёрке эльфов, которые ищут способ вернуть магию. Для всех это были сказки, но услышав из уст лунной подтверждение, гномка долго молчала, потом куда-то убежала на целый день, а когда они с Каей пошли по улицам, на них бросали удивленные взгляды все! Что ж, зато согласилась выпустить звёздного.

Вскоре, Кая увидела одну единственную заполненную клетку. Она была маленькая для Зака — каких-то полтора метра. Эльф сидел и прижимал к себе ноги, чтобы хоть как-то не упираться в эти грязные решётки. Его посещала только Даргона, чтобы принести ломоть хлеба и стакан воды. И то, делала это без разрешения своего мужа и охранника. Но даже в эти минутные встречи она молчала и не говорила, что же случилось с Каей в итоге. Его как засунули сюда в первый день, так он тут и сидел.

— Зак! — радостно вскрикнула Кая, подбегая к клетке. Сама не ожидала, что будет так рада его видеть. Ещё бы! Толпа незнакомцев, а тот, кому она доверяет, томится в клетке в центре Доусона.

Сначала он подумал, что примерещилось. Сколько времени он тут просидел — не знал. Что случилось с Каей — не знал. Но это был точно ее голос, такой родной, такой желанный — жива!

— Кая! — Зак ловко, хоть и болезненно, перепрыгнул на ноги и попытался высунуться из клетки, хватаясь за прутья. — Ты жива. Как я рад. Спасибо… Спасибо, что выжила.

Он был счастлив ее видеть настолько, что не мог остановиться и перестать благодарить ее. А будь он не в клетке, схватил бы, закружил и крепко прижал к себе, обнимая и целуя без остановки.

— Тебе спасибо, что сдержал обещание, — она в миг оказалась перед клеткой и обхватила его руки своими. При ближайшем рассмотрении лунная ясно увидела, в каком плохом состоянии был звёздный. Если раньше был просто бледный, то сейчас эта бледность казалась мертвецкой, из-за чего ярко вырисовывались синие круги под глазами. Радостная улыбка сменилась на взволнованный лепет и судорожное касание его лица. — Ты такой холодный. Как ты? Они били тебя?

— Да никто его не трогал, — пробубнил подходящий гном-стражник. Вместо того, чтобы открыть клетку, он вручил ключи гномке, которая меньше кого-либо боялась звёздного. Боялась, но не так. Открыв клетку и отойдя на всякий случай, Даргона бросила ключи охраннику и скупо улыбнулась:

— Да всё с ним нормально. Откормим, не переживай. Тебе всё равно здесь ещё день или два сидеть, пока регенерация не заработает.

— Я в порядке, правда. Ты как себя чувствуешь? Болит