Сэм встал и обнял ее сильными руками за плечи:

– Девочка, я люблю тебя, как свою родную дочь, и душа у меня болит, потому, что я понимаю, как ты страдаешь. Но поверь, я знаю Тревиса лучше, чем ты или кто-либо еще. Он не отдаст мальчика. Ты попусту тратишь время.

Она отстранилась от него:

– Значит, ты его боишься. Зато я – нет. Я готова драться с ним голыми руками, если потребуется.

– Ах, Китти, Китти! – Он покачал головой, и она заметила слезы, выступившие у него на глазах. – Честное слово, мне бы очень хотелось тебе помочь. Однако это не в наших силах. Возможно, со временем он и передумает. Но сейчас мы не в силах что-либо сделать.

– Я не отдам ему моего ребенка, Сэм.

Какое-то время они молча смотрели друг другу в лицо, потом Сэм вздохнул:

– Я и не думал, что ты пойдешь на это, Китти. Как ни тяжело мне об этом говорить, я буду с тобой честен. Больше я ничем не могу тебе помочь. Я сделал все, что в моих силах: привез тебя сюда, отправился на болота, нашел Тревиса и спорил с ним до хрипоты, пытаясь его переубедить. Я не подниму руку на моего лучшего друга, поэтому отправляюсь обратно в Северную Каролину, доведу до конца дело, ради которого был послан туда, и потом скорее всего тоже вернусь в болотный край. Мой дом здесь, так же как твой дом – в Северной Каролине.

– Я не уеду туда без своего сына.

– Дитя мое, каким образом ты надеешься получить обратно своего ребенка? – Глаза его вспыхнули. – Тревис просто так его не отдаст. Ты отправишься туда с оружием в руках? Да не успеешь ты миновать первого же болота, как попадешься в зубы аллигатора или тебя ужалит змея!

Она сжала губы, подбородок упрямо выдался вперед, и Сэм понял, что Тревису не избежать схватки.

– Я найду выход. – Она едва не задыхалась от волнения. – Не беспокойся обо мне, Сэм. Поверь: я что-нибудь придумаю.

– Тревис знает, что ты так легко не сдашься. Он будет держаться настороже.

– Пусть. Я не вернусь домой без своего малыша.

Сэм вздохнул и покачал головой, словно признавая поражение. Понурив плечи, он направился к двери:

– Китти, завтра в полдень отправляется почтовый дилижанс на восток. Я собираюсь ехать с ним. Мне бы хотелось, чтобы ты оставила свою затею и вернулась домой вместе со мной.

Она сжала кулаки и дрожащим голосом сказала:

– Как ты можешь просить меня уехать отсюда, Сэм? Ведь мой ребенок здесь… среди этих проклятых болот! Я не могу его бросить. Бог свидетель, он все, что у меня есть.

Сэм долго стоял, глядя на нее.

– До свидания, Китти. Да благословит тебя Бог, – наконец произнес он тихо и вышел.

Джером Дантон отчаянно жестикулировал:

– Я же сказал тебе, женщина, это невыполнимо! Я и так уже потратил целое состояние. Двое людей погибли, а остальные шесть наотрез отказались возвращаться туда. Слух уже пущен. Никого не удастся подкупить ни за какие деньги. Взгляни в лицо действительности! Ничего нельзя поделать! Тревис Колтрейн в болотном краю с твоим сыном, и тебе никогда не удастся заполучить его обратно.

Он перестал нервно ходить по комнате и посмотрел на Китти, которая сидела в кресле у камина и следила за ним взглядом.

– Я не собираюсь сдаваться!

– Прошло уже две недели, Китти! Две недели на бесплодные попытки! Я даже обращался за помощью к местным федеральным уполномоченным, но они не захотели вмешиваться. О нет, ты ни за что не заставишь их послать туда своих людей! «Это ваши трудности, – заявили они мне. – У нас в городе и без того хватает забот, чтобы еще вмешиваться в семейные дрязги». Именно так они мне ответили, и я не осуждаю их за это. Я думал, что смогу нанять нужных людей за деньги, но слух уже распространился по всей округе, и никто по доброй воле туда не пойдет.

– Я пойду, – отозвалась она сухо – Я не боюсь.

Он недоверчиво посмотрел на нее, потом упал перед ней на колени, до боли сжав ей руки:

– Нет, Китти, я тебя не пущу. Он убьет тебя! Тревис взял над нами верх, и тебе придется смириться. Мы ничего не можем предпринять. Давай вернемся домой, поженимся, у нас будут дети… Мы начнем жизнь заново и забудем о боли и муках прошлого.

Она выдернула свои руки:

– Я не уеду из Нового Орлеана без моего сына. Ты уезжай, когда пожелаешь.

Умоляющее выражение на его лице сменилось холодным гневом.

– Тебе ведь нужен не ребенок, не так ли?

Китти в изумлении взглянула на него и пробормотала:

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Джером…

– Черта с два не понимаешь! Ребенок тут вообще ни при чем. Мне бы догадаться об этом раньше, но я был так ослеплен тобой, что выбросил все из головы. Тебе нужен Колтрейн, и ты использовала меня, чтобы добраться до него. Ты знала, что, если мы заберем ребенка, Тревис тут же помчится за ним, и ты встретишь его с распростертыми объятиями.

Китти с трудом сдерживала себя.

– Это неправда, Джером. С Тревисом покончено навсегда. И я не использовала тебя – если помнишь, ты сам пришел и предложил помощь, а не наоборот. Значит, с твоей стороны это было лишь уловкой, чтобы добиться моей взаимности?

– Сегодня в полдень отправляется дилижанс на восток, и я намерен уехать. Ты поедешь вместе со мной.

– Я никуда не уеду без моего ребенка. Ты поступай как знаешь. Подсчитай сумму своих расходов, я прослежу за тем, чтобы их тебе полностью возместили.

– Ах, так? – Он горько рассмеялся. – Решила от меня откупиться? Черт возьми, женщина, я хочу большего.

Он заключил ее в свои объятия и с силой прильнул губами к ее рту. Китти оказалась застигнутой врасплох, однако быстро совладала с собой и стала сопротивляться. Это было нелегко – он крепко держал ее, положив ладонь на грудь. Как только его язык проник в ее рот, она прикусила его.

Вскрикнув, Джером отскочил назад:

– Ах ты, злючка! Но я все равно возьму то, что само идет ко мне в руки. – Он покраснел от ярости. – Я докажу тебе, что я ничуть не хуже Тревиса Колтрейна. Ты будешь умолять меня о любви, будешь стонать и метаться от страсти, повторяя мое имя.

Китти схватила тяжелую статуэтку, стоявшую на столе рядом с ней. Подняв ее над головой, она воскликнула:

– Джером, не вынуждай меня делать это!

Он перевел взгляд с ее лица на угрожающе нависшую над ним статуэтку – плечи его поникли, выражение гнева сменилось испугом.

– Ладно. Опусти свою игрушку. Больше такого не повторится.

Она по-прежнему сжимала статуэтку в руке.

– Я не доверяю тебе, Джером, и никогда не доверяла. Даже несмотря на предложенную тобой дружбу, я до сих пор не забыла, как ты позволил своим людям сжечь дотла мой дом и оставить меня на снегу в родовых схватках.