Сжав кулаки, Мейси прижала костяшки к губам.

— Ну дела! Надо же! — Помощник заметил, что она нахмурила лоб. — Вы как будто повздорили со стариной Стрэттоном?

— Я бы так не сказала, Билли. Но я изо всех сил пыталась его предостеречь.

— Его? Зачем?

Мейси пристально посмотрела на Билли, буравя несообразительного помощника взглядом темно-голубых глаз.

— Затем, Билли, что, по-моему, инспектор Стрэттон арестовал невиновного.

Мейси шла по Шарлотт-стрит в заведение Шмидта.

День снова выдался переменчивый и ветреный, и потому поверх нового черного платья она накинула макинтош. Утром Мейси трижды переоделась, готовясь не только к обеду с инспектором Стрэттоном, но и к встрече с Джозефом Уэйтом в полдень. Одеваясь, она не раз ощущала дрожь в коленях и холодок в животе, списывая все на волнение. Хотя Мейси с нетерпением ждала встречи со Стрэттоном, ее разочаровала категоричность, с которой он поспешил закрыть дело. Она чувствовала, что инспектор совершил ужасную ошибку. Дважды перед выходов из дома у нее случился короткий приступ головокружения. Неужели тоже от волнения?

Мейси шагала по серым плиткам мостовой, а в ее теле как будто перетекал огонь. Она почувствовала, что теряет сознание, и тут же свернула на боковую улочку и прислонилась к кирпичной стене. Закрыла глаза и стала глубоко дышать, надеясь, что никто не станет приставать к ней с вопросами и предлагать помощь. «Меня как будто всю перетряхнуло», — подумала она.

Мейси открыла глаза и глубоко вдохнула. В тот момент ей казалось, будто все вокруг переменилось, хотя и оставалось прежним. Пытаясь сфокусироваться, она словно рассматривала криво повешенную картину и никак не могла разглядеть. Немного вверх… нет, вниз… левее… нет, это слишком, чуть правее… И пока Мейси вглядывалась в картину, та изменилась, и она увидела дом конюха в Челстоуне. И вдруг он пропал.

Придя в себя, Мейси отошла от стены и уперлась в нее рукой. Удостоверившись, что владеет собой, она медленно побрела по Шарлотт-стрит. Мейси отмахнулась от мысли остановиться и передохнуть, убеждая себя, что поступила правильно, отказавшись от завтрака. Фрэнки Доббс уж точно нашел бы что сказать! «Завтрак, девочка моя, главнее всех. Знаешь, как говорят: завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу. Вот что нужно, чтобы сохранить здоровье». Но, увидев в отдалении инспектора, ожидавшего у дверей ресторана, Мейси решила после обеда позвонить в Челстоун. Может, жеребенок уже родился. А может…

Мейси вонзила вилку в толстую немецкую сосиску, которую подали с картошкой и капустой.

— Мисс Доббс, я рад, что сегодня хотя бы на час окажусь подальше от Скотленд-Ярда, — заговорил Стрэттон. — Поскольку новость об аресте уже опубликовали в газетах, на нас обрушился целый град звонков. Конечно, сложить недостающие части головоломки я доверил Колдуэллу.

Мейси сидела, сжимая вилку и нож, но не могла проглотить ни куска.

— Инспектор Стрэттон, по-моему, вы… ошибаетесь насчет… сержанта Колдуэлла.

Стрэттон откинулся на стуле.

— Мисс Доббс, я знаю, что вы кое-что смыслите в нашем деле.

— Благодарю, инспектор. Просто… — Мейси опустила вилку и нож на тарелку. — Полагаю, вы поспешили с выводами.

Стрэттон подтянул галстук.

— Послушайте, если у вас есть доказательства, о которых мне неизвестно…

Мейси вспомнила белый льняной платок и задалась вопросом, применим ли термин «доказательство» к завернутым в него находкам. Доказательство чего? Мнение о Фишере она составила на основе единственной беседы, а о Филиппе Седжвик — со слов ее мужа, тогда как обвинения полиции против Фишера основывались на конкретных фактах.

— Нет, инспектор. Ничего существенного.

Стрэттон вздохнул.

— Я уважаю вашу работу, мисс Доббс. Но все мы иногда ошибаемся. А в этот раз улики указывают на Фишера. Даже если он не путался с миссис Седжвик и, как он и утверждает, их разговор касался исключительно его супруги, их все равно видели вместе несколько раз. По нашим предположениям, Седжвик знала, что Фишер охотился за деньгами жены, и потому представляла для него опасность. А еще, мисс Доббс, нам известно, что разум убийцы может и вовсе витать в облаках. И всякий думает, что это не помешает ему скрыться. В данном случае Фишер знал, чего хотел — преимущественно денег, — и думал, что после смерти жены сможет их прикарманить и смыться за границу.

— Но способ убийства…

Стрэттон прервал ее, подняв правую руку, а потом снова взял нож.

— Если учесть, что его работа представляет собой нечто среднее между археологом, шутом и азартным игроком, Фишер мог совершить убийство любым способом. Он вечно был в долгах, а его супруга получила наследство. Он собирался неплохо подзаработать на ее смерти.

— Спилсбери выяснил точное орудие убийства?

Стрэттон нарезал на тарелке толстую сосиску, а один кусочек вместе с капустой наколол на вилку.

— Да. Штык короткоствольной винтовки «ли-энфилд». Стандартная армейская винтовка, каких на войне было полно. И еще — сюрприз! — у Фишера один такой нашелся. Довольно дерзко, если учесть, что к линии фронта он и близко не подходил. Конечно, стал разглагольствовать, дескать, хранит кое-какие вещи, которыми археологи обычно не пользуются, в знак уважения к бесстрашным друзьям-путешественникам. По его словам, если выковыривать древние кости из песка штыком, отважные искатели приключений проникаются к тебе восхищением, а вернувшись в Англию, еще долго обсуждают тебя за ужином. Улики против него серьезные. Думаю, скоро мы услышим признание.

Мейси едва притронулась к еде, и теперь у нее пропал аппетит.

— Инспектор, у меня такое впечатление, что вы всерьез намерены лишить его свободы.

Стрэттон постарался скрыть свое раздражение.

— Человек убил свою жену, мисс Доббс. А еще убил чужую жену. Он убийца, и ему место на виселице!

«Быть может, Стрэттон позволяет собственным воспоминаниям влиять на исход дела, — подумала Мейси. — В конце концов, он тоже лишился супруги, как Джон Седжвик».

Инспектор расплатился.

— Спасибо за обед, инспектор Стрэттон.

— Всегда рад, мисс Доббс. Я правда надеюсь, что у вас все получится, хотя очень хотел бы, чтобы вы старались больше не связываться с делами, которые должна расследовать полиция.

— Таково решение моего клиента. Полагаю, мое вмешательство лишь означало бы, что полиция впустую тратит время.

Стрэттон провел пальцами по краю шляпы, а потом надел ее.

— Может быть, мы могли бы снова пообедать вместе? Или поужинать?

— Вот закончим текущие дела, инспектор, и тогда непременно.

— Что ж, до тех времен, мисс Доббс, — ответил Стрэттон, легонько коснувшись шляпы.