песни, а шум водопада впереди придавал гармонии удивительному пейзажу. Вдруг он услышал смех. Смех женщины и ребёнка. Словно заворожённый, Тан пошёл на него.

Через мгновение он вышел к воде. Голубое небо приветствовало всё живое в этом райском месте. Рядом с небольшим водопадом резвились мама и её маленький сын.

— Здравствуйте! — крикнул он им.

Но они не замечали его. И, продолжая брызгать, друг друга водой, наслаждались прекрасным днём. Приблизившись Атанасиус понял, что лик женщины ему знаком. Это была его мать, а маленьким мальчиком был он сам. Радость переполняла их изнутри.

— Мама? — не поверив спросил он, обратившись к женщине. — Мама! — закричал он.

Она прекратила брызгать сына и выпрямилась, устремив взгляд куда-то в лес. Слова Атанасиуса были для неё не более чем шелест листьев.

После этого женщина нагнулась и опустила руки в воду, по самые локти. Когда оны снова их вынула то вместо её матери перед ним вдруг очутилась Уналия, достав из воды новорождённого ребёнка.

— Да что здесь происходит? — выпалил он.

И тут же всё исчезло. Наступила непроглядная тьма.

— Здесь есть кто? — услышал он родной голос.

— Уна?

— Тан? Где мы?

— Я не знаю. Где ты?

— Где то рядом с тобой! Что происходит?

— Как нам отсюда выбраться?

Словно дождавшись правильного вопроса, образовался луч света, где то вдалеке. И они оба пошли на него. Добравшись до источника, они обнаружили арку, плотный белый свет которой манил их и приглашал войти. Атанасиус взял Уналию за руку и первым шагнул в неё. Однако невидимая стена не дала ему проходу.

Затем девушка уже протянула свою руку, которая без труда проникла внутрь.

— Здесь наши пути расходятся, — улыбнувшись, сказал он.

— Я без тебя не пойду.

— Боюсь это не вопрос выбора. Уналия, — обратился он к ней, немного помедлив, — Я, похоже, умер.

— Что?

И её глаза снова насытились влагой.

— Любовь моя, ты должна идти. Ты обязана закончить всё это.

— Я не хочу! — рыдая, произнесла она.

— Так нужно, — продолжал он. — У каждого из нас своя роль и своя судьба. По-видимому, свою я исполнил. Осталось дело за тобой. Не дай Крамирану победить.

— Можно я ещё немного побуду с тобой?

— Нет, — возразил он. — Это место пугает меня. Выбирайся отсюда, пока есть возможность.

— Как же я буду без тебя? Без папы?

— Мы будем рядом. Мы всегда будем рядом с тобой. Слышишь? А теперь ступай, родная. Скорее.

— Я люблю тебя!

— И я тебя люблю, отпуская её руку, произнёс он.

И она вошла внутрь.

Тут же снова очутившись в помещении, Хагенвар произвёл выброс энергии, который откинул Крамирана к стене. Атанасиуса нигде не было. Выброс произошёл из-за него. Он дотронулся до него первым и выиграл для неё время.

Крамиран опёршись о колено медленно встал.

Уналия исподлобья посмотрела на него.

— Дитя, начал он. — Ты не представляешь что у тебя в руках. Нет более великого дара во вселенной, как нет и более великого проклятья. В итоге он поглотит тебя. Но я смогу обуздать его. Отдай!

— Нет, — решительно произнесла Уна.

— Ты ничего не знаешь, — сказал он и сделал шаг в её сторону, но тут же произвёл два шага назад, когда она протянула руку в его сторону с развёрнутой ладонью.

— Теперь я знаю всё! И два самых близких мне человека отдали за это свои жизни.

— Я сожалею.

— Это лож.

— Я никогда не лгу, — возмутился Крам.

— Но это и не важно, — с тоской в голосе еле слышно произнесла она. — Я не убийца, но могу им стать. Надеюсь, намёк тебе понятен?

— Понятен, — раздраженно, от собственного бессилия, изрёк Крамиран.

— Если каким-то чудом ты сможешь выжить, не ищи меня, — добавила Уналия. И раз ты никогда не лжёшь, пообещай мне это.

Перевес был не в его пользу. Ему пришлось согласиться и с этим.

Уналия не обернувшись, отправилась к выходу.

— А с этим что? — послышался голос Акоры.

Она обернулась и увидела, как он мечом указывает на Рагуила, который по-прежнему сидел на коленях.

— Мне нет более дела ни до кого из них, — сообщила она, ещё ближе прижав руку, в ладони которой, светился Хагенвар. — Пойдём отсюда.

И вот они уходили, оставив в живых в глубоком подземном городе своих непримиримых врагов. Самый главный вопрос во всей этой истории, состоял в том, кто же будет первым. Уналия со своими друзьями ответили на этот важный и основополагающий вопрос для всего будущего планеты. Когда они вышли в огромный зал, Уналия подумала о своем отце. И как только это произошло, его мертвое тело засветилось и тут же испарилось, оставив несколько светящихся искр в воздухе.

И вот они уже спешили к летательному средству подгоняемые ледяными ветрами. Вдруг на полпути Уналия остановилась. Акора это заметил не сразу, а лишь когда уже планировал взобраться внутрь. Ветер был такой сильный, что он еле держался, чтобы не упасть. А Уна стояла, как ни в чем не бывало, будто совсем не чувствовала холода. Она смотрела на объект их поиска.

Вдруг она накрыла его второй рукой и ведения далекого прошлого окутали её разум. И правда предстала перед ней. Всё то, что было написано ранее, всё то, вокруг чего строилась вся вера, было ложью. Цари Фаэтона действительно хотели выпустить энергию, томившуюся в Хагенваре, но не для злого умысла, а наоборот. Они понимали, что недолжно никому во вселенной владеть такой мощью. Но правители земли были более алчными и не могли допустить этого. Жажда обладания безграничной силой опьянила их. И они безжалостно уничтожили обе планеты, стерев с них всё живое.

Она размышляла о том, что её отец и Атанасиус отдали свои жизни, что бы он ни попал в дурные руки. Но пока он существует, попытки завладеть им не прекратятся. Она закрыла глаза и напряглась что есть мочи.

Через небольшой промежуток времени Акора увидел, как маленький лучик света, отделившись от Хагенвара, вошёл в живот Уналии. А затем, сорвавшись с места, Хагенвар взмыл вверх, устремившись к небесам.

Хлопок…. И яркий свет устремился во все стороны. Если бы они находились в космосе и смотрели на землю, то в этот момент увидели, как энергия, словно обволокла планету, равномерно распределившись в каждой её части. И теперь в местах, где ничего не росло, показались молодые побеги растений.

Уналия высвободила энергию, томившуюся взаперти всё это время. Энергию, которая принесла оздоровление всей планете. После этого она подошла к Акоре, и он помог ей забраться внутрь.

— Что теперь? — спросил он.

— Атанасиус не успел кое-что исполнить, и наш