дрянь. А что не воспринимают всерьёз, так это только до поры до времени. И в этом тоже можно найти свои плюсы.

– Ешь, философ! – улыбнулась Надежда. – Ты и под старость был таким весёлым?

– До смерти жены, – ответил я. – После некому было демонстрировать свою весёлость. Да и не с чего было веселиться. Сытно, удобно и одиноко. Дети помогали и заботились, но человеку мало, чтобы кто-то убрал у него в квартире или приготовил поесть. Я их не виню: у каждого своя семья и свои заботы. Самый родной человек – это всё-таки муж или жена, у детей своя жизнь. Когда живут вместе, это не сильно заметно, но не у всех получается ужиться со стариками.

– Повезло тебе, дочь! – сказала Надежда. – Молодой муж с опытом прожившего жизнь человека для женщины – это драгоценность. Особенно такой, как твой.

– Да, я такой один! – заявил я, получив подзатыльник на этот раз от жены. – Люсь, перестань, чуть из-за тебя не подавился. Уже поела? Тогда иди мыть руки, а я помогу маме всё убрать.

– Идите, – сказала Надежда. – Нечего здесь помогать, я и сама прекрасно управлюсь.

Мы поблагодарили и ушли к себе, где занялись отработкой анекдотов. Мало знать хороший анекдот, его нужно уметь рассказать. Вот этому я и учил жену. На два коротких анекдота потратили полтора часа, прежде чем я остался доволен её исполнением.

– Нормально, – сказал я. – На будущее запомни, что смешные вещи нужно рассказывать с серьёзным видом. Если начнёшь смеяться, не дойдя до сути, может, и вызовешь смех, но не над анекдотом, а над собой. Помнишь, с каким выражением лица жених Дафны сказал: «У каждого свой недостаток»? С невозмутимым.

– Весь зал зашёлся от смеха, – засмеялась Люся. – Хорошо, что ты вытянул меня на этот фильм. С удовольствием посмотрела бы его ещё раз. Ген, у нас будет комиссия перед выступлением?

– У нас не будет предварительного прослушивания. Можешь поблагодарить Михаила Андреевича. Он спросил, есть ли в концерте что-то неподобающее, и я ответил, что нет.

– А что он?

– Сказал, что верит. Цени: немногим артистам доводилось услышать такое от Суслова. Но перед показом по телевидению запись будут проверять. Я думаю, что мы шокируем комиссию и песнями не по возрасту, и вольным поведением на сцене, и смешением жанров, но с поддержкой Брежнева утрутся и пропустят без купюр. Ещё и поможем нормально выступать другим. Если нам позволено пританцовывать, почему остальные должны стоять навытяжку?

Концерт состоялся в Центральном Доме Советской Армии. Зал был полон, причём люди в форме составляли только треть наших слушателей.

– Дорогие товарищи! – сказал я, когда раздвинулся занавес и мы вдвоём под прицелом кинокамер подошли к микрофонам. – Мы рады вас поздравить с приближающимся Днём Победы и постараемся сделать всё, чтобы этот вечер стал для вас приятным.

– Мы споём как те песни, которые уже звучали в нашем исполнении, так и новые работы, – сказала Люся, – и постараемся весёлой шуткой поднять ваше настроение. Жаль, что мы не успели привлечь к подготовке этого концерта какой-нибудь инструментальный ансамбль, как это было в минском Доме офицеров, поэтому всё придётся делать самим, а вам слушать песни под аккомпанемент только двух музыкальных инструментов, но мы будем стараться.

– Некоторые наши песни не подходят к возрасту исполнителей, – продолжил я, – но часть из них мы исполняли, когда были ещё моложе, и наше исполнение очень понравилось публике. К сожалению, более взрослые исполнители пока их не спели, поэтому это опять сделаем мы. Надеюсь, что вы будете снисходительны.

– Не будем утомлять вас речами, – закончила Люся, – и начнём работать!

Я долго сидел над сценарием концерта, придумывая, в какой последовательности представить публике наш разношёрстный репертуар, какими словами увязать каждый номер в нечто цельное, и когда и как вставлять рассказы и анекдоты. По-моему, всё получилось очень неплохо. Зрители горячо аплодировали после каждой песни, смеялись после шуток и анекдотов, а история с воришкой кирпичей, который угодил в реанимацию, заставила зал лечь от хохота. Без нескольких минут концерт длился полтора часа. Вроде немного, но за это время мы выложились полностью. Когда Люся объявила, что концерт окончен, все в зале встали и долго аплодировали, заставив нас вторично выйти на сцену. Наконец зрители начали двигаться к гардеробу, оживлённо обсуждая наши номера.

– Я как будто таскала кирпичи! – сказала жена. – Дай платок.

– Держи. – Я отдал Люсе носовой платок, которым она вытерла вспотевший лоб. – А ты хоть раз таскала кирпичи?

Она не успела ответить, потому что к нам подошёл полковник, которого я уже видел здесь несколько раз.

– Хочу поздравить, – сказал он, приветливо улыбаясь. – Ваш концерт просто замечательный. Я начальник Дома Советской Армии. Вы говорили, что в Минске вам помогал ансамбль. Если будет нужна помощь, обращайтесь ко мне. У нас большой музыкальный коллектив. Возьмите бумагу, на ней номер моего рабочего телефона. Сейчас вас проводят к машине, на которой доставят домой. Буду рад вас у себя видеть.

Дома пришлось рассказывать о выступлении сначала матерям, а потом отцам и Татьяне, а показали наш концерт вечером в воскресенье, седьмого мая. Вчера Люся сдала химию и сегодня бездельничала. В программе телепередач не было концерта, но за два часа до показа нам позвонили из телецентра, поэтому у нашего телевизора собрались обе семьи.

– Не ожидал, – сказал мой отец, когда всё закончилось. – Я уже слышал порознь многое из того, что вы исполняли, но всё вместе производит совсем другое впечатление. И все шутки к месту, а рассказ о кирпичах… Вы видели, как все хохотали?

– Я не видел, – сказал Иван Алексеевич. – Я в это время сам хохотал. Ребята, а ведь это настоящая известность. Этот концерт наверняка будут не раз показывать, и не только по центральному телевидению.

– Я скромный человек, – заявил я. – Мне известность не нужна, но страна должна знать своих героев!

– Ты от скромности не умрёшь, – засмеялась Надежда.

– А для чего от неё умирать? С ней нужно уживаться, загнав в какой-нибудь угол, чтобы не мешала.

Когда Черзаровы ушли к себе, нас огорошила Татьяна.

– Папа, – сказала она, – скоро я от вас уйду.

– Как уйдёшь? – не понял отец. – Куда?

– Я хочу выйти замуж.

– И за кого? – спросила мама, которая после моих выходок на удивление спокойно восприняла это известие.

– Вы его не знаете. Это хореограф. Мы с ним вместе работаем. Он очень хороший человек.

– А учёба?

– Неужели всем обязательно заканчивать институт? У меня и так хорошая работа, а вдвоём мы неплохо зарабатываем.

– Хоть тебе не нужно ничьё мнение, всё-таки найди возможность его показать, – попросил я. –