Покровский: Если разрешит Суд, мы установим, где находится Гальдер, и, если он действительно находится в Нюрнберге, мы примем меры к тому, чтобы он был доставлен в зал судебного заседания.

Председатель: Очень хорошо.

Покровский: Здесь необходимо отметить очередную фашистскую ложь. Гитлер умышленно искажает факты. Общеизвестно, что Советский Союз принял на себя обязательства, вытекающие из Гаагской конвенции. Даже в уголовном законодательстве Советского Союза права военнопленных взяты под охрану в соответствии с нормами международного права, и за нарушение этих прав виновные отвечают в уголовном порядке. О принятых на себя Советским Союзом обязательствах, вытекающих из Гаагской конвенции, еще раз упоминается и в ноте Народного комиссара иностранных дел СССР от 27 апреля 1942 г. Она мной только что цитировалась.

После этой справки я продолжаю излагать показания Гальдера относительно выступления Гитлера:

«Затем он (т. е. Гитлер. — Прим. авт.) сказал, что, учитывая политическое развитие русских войск [в этом месте протокола стоит многоточие] — словом, он сказал, что так называемых комиссаров не следует рассматривать как военнопленных».

Нельзя не отметить, что в связи с высокой политической сознательностью воинов Красной Армии гитлеровцы чуть ли не в каждом военнопленном видели комиссара или коммуниста. Затем в протоколе записан следующий вопрос следователя и ответ на него свидетеля:

«Следователь: Сказал ли фюрер что-нибудь по поводу приказа, который следовало бы отдать в связи с этим вопросом?

Свидетель: То, о чем я только что Вам сказал, и было его приказом. Он сказал, что он хотел бы, чтобы эта директива выполнялась даже в том случае, если бы в дальнейшем не последовало его письменного приказа об этом».

В книге документов на Вашем столе, вслед за протоколом допроса Гальдера, Вы найдете выписку из показаний бывшего заместителя начальника оперативного отдела штаба ОКБ генерала Варлимонта от 12 ноября 1945 г. Он дал показание под присягой подполковнику американской армии Хинкелю. Этот документ находился у наших американских коллег. С их любезного согласия наша делегация предъявляет его под № СССР-263.

Мне кажется, что представители защиты хотят представить еще одно ходатайство, поэтому я уступаю место.

Нельте: Господин председатель! Относительно генерала Варлимонта имеются те же предпосылки и основания, о которых я только что говорил, касаясь вопроса о генерале Гальдере. Генерал Варлимонт также находится в Нюрнберге и может быть вызван в Суд для допроса.

Председатель: В чем заключается Ваше ходатайство сейчас?

Нельте: Мое ходатайство заключается в том, чтобы не было допущено оглашение показаний свидетеля, которое сейчас хотел начать представитель русского обвинения, а было бы отдано распоряжение, согласно которому свидетель генерал Варлимонт, который находится сейчас в Нюрнберге, был бы вызван для допроса в Суд.

Положение таково: если обвинитель желает вызвать свидетеля, такой свидетель может быть допрошен каждым защитником при перекрестном допросе, и тогда не следует зачитывать его показания. С другой стороны, если обвинитель желает использовать материал допроса, который имеется у него, он может это сделать. Но если свидетеля можно легко доставить сюда, если он находится в Нюрнберге, то свидетель может быть доставлен для перекрестного допроса.

Председатель: Следовательно, можно использовать показания и вызвать свидетеля. В другом случае, если свидетель здесь, он может быть вызван для перекрестного допроса.

Нельте: Оба свидетеля, генерал-полковник Гальдер и генерал Варлимонт, находятся в Нюрнберге. Мы хотели бы подвергнуть их перекрестному допросу как раз в тот момент, когда представитель обвинения закончит оглашение их письменных показаний.

Председатель: Я думаю, что Вы можете разрешить вопрос с обвинителем. Хотите ли Вы провести перекрестный допрос немедленно или через некоторое время? Я считаю, что перекрестный допрос может быть проведен немедленно, может быть, защитники считают, что им нужно некоторое время для подготовки к перекрестному допросу?

Нельте: Я охотно поговорю об этом с полковником Покровским.

Председатель (обращаясь к Покровскому): Продолжайте, пожалуйста.

Покровский: Я позволю себе продолжить с того места, на котором я остановился. Мы предъявляем Трибуналу документ под № СССР-263, представляющий собой протокол допроса свидетеля Варлимонта, произведенного под присягой подполковником американской армии Хинкелем. Я не собираюсь оглашать полностью все показания. Варлимонт во многом повторяет Гальдера. Важно, что он полностью подтверждает два факта:

1. Гитлер проводил то совещание, о котором мы узнали из показаний Гальдера. 2. Гитлер еще до войны дал директиву расстреливать советских военнопленных, указав, что для этой цели будут созданы особые группы и за армией последует СД.

Варлимонт далее показал — я цитирую:

«Гитлер затем добавил, что он вовсе не ждет от своих офицеров понимания его приказов. Единственно, что от них требовалось, — это беспрекословное повиновение».

Мы имеем еще одни показания — это показания свидетеля генерал-лейтенанта гитлеровской армии Курта фон Эстеррейха, бывшего начальника отдела по делам военнопленных Данцигского военного округа. Он дал свои показания представителям Красной Армии 29 декабря 1945 г. Его показания представлены Трибуналу под № СССР-151. Я оглашу отдельные выдержки:

«Моя деятельность на посту начальника отдела по делам военнопленных при штабе Данцигского военного округа началась с 1 февраля 1941 г.

До этого я был командиром 207-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся во Франции.

Приблизительно в марте 1941 года я был вызван в Берлин, где в ставке верховного главнокомандующего состоялось секретное совещание. Руководил совещанием генерал-лейтенант Рейнеке, являвшийся начальником управления по делам военнопленных при ставке.

На этом совещании присутствовали свыше 20 человек начальников отделов по делам военнопленных из различных округов, а также офицеры ставки. Фамилии этих офицеров я сейчас не помню.

Генерал Рейнеке сообщил нам под большим секретом о том, что, ориентировочно, в начале лета 1941 года Германия вторгнется на территорию Советского Союза и что в соответствии с этим верховным командованием разработаны необходимые мероприятия, в том числе подготовка лагерей для русских военнопленных, которые будут поступать после открытия военных действий на Восточном фронте».

Я пропускаю три абзаца и перехожу к наиболее важным деталям:

«При этом он указал, что если на местах не удастся в срок создать лагерей с крытыми бараками, то устраивать лагеря для содержания русских военнопленных под открытым небом, огороженные только колючей проволокой.

Далее Рейнеке дал нам инструкции об обращении с русскими военнопленными, предусматривающие расстрел без всякого предупреждения тех военнопленных, которые попытаются совершить побег…