- А где гарантии?

- Я даю слово.

Макс рассмеялся. Да, пожалуй, это был не самый ее надежный аргумент, но что поделать – других не было. Оба они понимали, что это всего лишь пустой треп: Искра без зазрения совести воспользуется новоявленным минусом в его биографии, как только ей это понадобится. У нее на то есть очень веская причина: она любой ценой хочет освободиться и забрать дочь. А он не хочет ее отпускать, просто из вредности и алчности.

Отсмеявшись, он замолчал, будто раздумывая. На самом деле Искра надеялась, что он давно принял решение и просто набивал себе цену. Надо быть непроходимым глупцом, чтобы упустить этот шанс – возможно, единственный в его никчемной жизни. И чтобы укрепить позиции, она заговорила:

- У тебя давно плохо идут дела, Макс. А это все исправит. Это, конечно, не халявные денежки за шантаж, но зато все законно,– у тебя наконец начнется своя нормальная, полная впечатлений жизнь.

- И ты думаешь, что тогда я забуду про вас с Кларой, - констатировал он. Все-таки он не был идиотом. Но был довольно прост и алчен, но эти качества ей сейчас были даже на руку. С того момента как он вошел, он ни разу не спросил про дочь, не узнал, где она. Искру так и подмывало сказать это и добавить, что нет смысла заставлять его забывать про Клару – он о ней и так не вспоминает. Но она сдержалась – ей нельзя было провоцировать его. Ей нужно было его убедить, а сделать это будет очень не трудно, если только знать к нему подход.

- Это уже тебе решать, - сказала Искра, - я не могу заставить тебя помнить про нее, но считаю, что она про своего отца забывать не должна.

Лгать у нее всегда выходило плохо. Но сейчас она сама толком не знала: врет или говорит искренне. Скорее всего, и то, и то понемногу.

- И ты считаешь, что я тебе поверю? – спросил он. - Что пойду на твои условия, а ты будешь тут распутничать с этим... на глазах Клары?

- Макс... Ты снова за свое? Я еще по телефону тебя просила эту тему не поднимать.

- Я имею право ее поднимать! Это касается моей дочки.

- Тогда выслушай меня, пожалуйста. Я ведь слушала все те гадости, что ты мне говорил!

Искра подумала, что еще секунда – и она взорвется. Нужно срочно успокоиться и вернуть разговор в нормальное деловое русло, без взаимных обвинений. Она сделала глубокий вдох и сказала:

- Ты же видел: он даже на заходил сюда. И не зайдет. Это –мой дом, мой и моего ребенка. Ему тут не место, - сказала она твердо, - Теперь мы с ним просто друзья, между нами ничего нет уже давно, честно. И я буду хорошей матерью. Потому что я люблю ее больше, чем кто-либо еще на этом свете. Ни ты, ни кто-то еще со мной в этом потягаться не сможет.

- Вот заберу ее, и тогда посмотрим, хорошая ли ты мать, прибежишь ли за ней.

Она замолчала, вглядываясь в его лицо. Он кусал губы, крошил пальцами печенье на стол, глаза его бегали. Выглядело это довольно жалко, но она понимала, что озлобленность Макса куда опаснее, чем это кажется.

«Хочешь поиграть в одну из своих подлых игр? - подумала она. - Ну давай. Посмотрим, кто блефует лучше».

А вслух она коротко ответила:

- Нет.

- Нет? – переспросил он, - еще как заберу. Она, наверное, опять у твоей мамаши? Посмотрим, как она сможет мне помешать...

- Нет, - терпеливо повторила Искра, - если ты ее заберешь, я не пойду за ней. Я буду плакать, буду биться головой о стену, но к тебе не пойду.

- А говоришь, что ты хорошая мать, - насмешливо изобразил он разочарование. – Хорошая бы ради ребенка – ух...

- Ну и зачем? Раз я плохая мать, то ты, видимо, думаешь что ты - хороший отец. Так зачем мне мешать тебе ее растить? Я честно могу платить алименты. Кажется, это получится около 200 долларов в месяц…

- Я вообще-то в курсе, что тебя повысили, и твоя зарплата теперь вдвое больше, - сказал он.

- Хорошо, пусть так. Но на алименты полагается только 30%. И ты на эти деньги будешь ее содержать. Водить в больницу, когда заболеет, варить ей еду, играть, учить... А еще ты ни на секунду не сможешь остаться наедине сам с собой. Даже когда она уснет, ты еще долго не сможешь выбросить из головы все эти заботы: что купить, что приготовить, что это за пятнышко у нее на коже и чем его смазать. Тебе надо будет также нанимать няню, если ты собираешься работать когда-нибудь или даже если просто захочешь посидеть в баре. А если работать не будешь, тогда попробуй протянуть только на алименты, оплачивать счета и все остальное. Не сможешь – и я мигом отсужу ее у тебя. Приятная угроза, а, Макс?

Макс притворно зевнул, встал и отошел к окну, явно стараясь скрыть растерянность. Эту тему можно было считать закрытой. Он, конечно, не собирался забирать Клару, и это было сразу ясно. Всего лишь неумелый блеф, чтобы в очередной раз напугать Искру.

- Эти двое так и сидят там, как верные псы, поджидают, – сказал он, - Если я откажусь, то они сами за меня возьмутся? Что на этот раз? Снимут меня в порнушке?

Искра заметила, что он уже не так уверен в себе. Осталось совсем немного...

- Макс, отнесись к этому с долей юмора. Никто ведь не предъявил тебе то, что ты чуть не раскроил Киру череп. А ведь ты мог сейчас сидеть в тюрьме за это. Так что забудь уже, в жизни чего только не случается.

- Тебе лучше знать, у тебя жизнь куда интереснее.

Куда он сейчас клонил, было трудно понять. То ли опять намекал на денежное вознаграждение, то ли просто издевался. Ну и пусть, ей плевать. Она уже практически убедила его. Надо просто представить, будто она на работе, уговаривает какого-нибудь постороннего человека – сколько раз она это делала, и ей тогда было все равно, хороший он или полное ничтожество, у нее была цель, и она преследовала ее. Иногда приходилось прогибаться, иногда льстить, иногда провоцировать – главное, найти ту ниточку, дернув за которую, можно заставить человека изменить мнение или хотя бы задуматься. Все ниточки Макса она хорошо знала – она прожила с ним три года.

- У тебя есть возможность тоже наладить свою жизнь. Я вынесла из офиса конфиденциальную информацию, чтобы тебе помочь. А ты говоришь, что я тебя ненавижу...

- Да ты мне глотку прокусить готова!

- Хорошего же ты обо мне мнения. Мне, конечно, есть за что на тебя обижаться, но не настолько. Не буду сейчас говорить, что именно меня не устроило в нашем браке, тебе явно тоже есть что сказать, но...

- Конечно, есть: ты – лентяйка и симулянтка, вечно болела, ныла, что-то требовала...

- Макс!

- ...а в постели? Да ты вечно была холодная, как лед. Бревно-бревном. Не понимаю, что в тебе нашел этот…

- Макс, не надо, – ей потребовалось немало усилий, чтобы не запустить в него чашкой.

- Но ладно. Теперь ты похорошела. Ты работаешь, у тебя квартира, это уже решит многие проблемы. Я тоже готов исправиться. Если будешь паинькой, то я готов простить тебе твою интрижку и ....