и рыжие кошачьи усы. Сзади, положив поперек седла длинное рыцарское копье, скакал юный лохматый оруженосец в кожаной куртке.

— Где он? — завопил рыцарь, осаживая коня перед Алисой. — Где этот мерзавец?

— Вы о ком, уважаемый маркиз Фафифакс? — спросил шут.

— Я его растерзаю на четырнадцать частей! Или даже больше, на восемь! — кричал рыцарь.

— Какая потрясающая неграмотность, — прошептал шут Алисе. — Полагаю, что ему вообще не приходилось ходить в школу. Представляете?

Алиса кивнула.

— Вы чего бормочете? — спросил рыцарь. — Со мной шутки плохи. Может, вы его спрятали! Грико, погляди в тачке.

Оруженосец не спеша подъехал поближе, но в тачке копаться не стал.

— Осторожнее, маркиз, — сказал шут. — Вы забыли, что тачка принадлежит мне, а я — любимец его величества.

— Мне на всех наплевать, — сообщил рыцарь, — пока я не отыщу негодяя, который освободил из цепей моих рабов. Что еще за вольности с чужой собственностью? Кто дал ему право?

— Может, это право сильного? — спросил шут.

— Сильный — это я. Вчера не слезал с седла тридцать один час, свалил трех великанов и обезглавил одного дракона. Не слыхали?

— Кто не знает об этом, господин маркиз? — согласился шут. — Вот зарубежная принцесса специально прибыла полюбоваться вами на большом турнире.

— Грико, подставляй спину! — закричал рыцарь. — Я должен поздороваться с принцессой.

Оруженосец подмигнул Алисе — он был худой, поджарый и загорелый, совсем еще юный, даже без усов. Он соскочил на землю и нагнулся у рыцарского коня, чтобы господину было на что поставить ногу.

Рыцарь тяжело перевалился через седло, со всей силой наступил сапогами на спину оруженосца. Алисе страшно стало — не сломал бы он парню позвоночник. Но Грико как ни в чем не бывало выпрямился и, пока маркиз поправлял сбрую, сказал Алисе:

— Не обращай внимания. Я крепкий, на мне воду возить можно.

Рыцарь подошел к Алисе, разгладил железной перчаткой рыжие усы и сказал:

— Рад приветствовать вас, принцесса. Вы не замужем?

— Нет, — сказала Алиса. — И не собираюсь.

— Не желаете ли стать моей дамой сердца? — спросил маркиз.

— Я об этом как-то не думала, — сказала Алиса. — К тому же я здесь проездом.

Рыцарь подошел поближе и подцепил перчаткой рукав платья.

— Какая ткань! — воскликнул он. — Такого у нас не делают. Заграничная работа. Вы прекрасны, мадемуазель.

— Не обращай внимания, — сказал оруженосец.

— Простите, маркиз, — сказал шут. — Вы тут жаловались на какого-то рыцаря.

— Ах, даже вспоминать неприятно. Тем более в такой момент. Какой-то молокосос увидел моих рабов, которых вели на продажу, и посмел их освободить.

— А рыцарь-то местный?

— Нет, чужой. Герб у него — Красная стрела.

Шут обернулся к Алисе и сказал тихо:

— Это он.

Алиса уже поняла.

— А куда он поехал? — спросил шут.

— Куда поехал? Если бы я знал, то догнал бы и разорвал. — Маркиз пошевелил усами и продолжал спокойнее: — Наверно, в город. Я на него королю пожалуюсь, будет знать, как хулиганить. Но не в этом дело…

Рыцарь снова обернулся к Алисе и торжественно заявил:

— Желаю встать перед вами на колено.

— Нельзя, ваша милость, — сказал оруженосец, — у вас левое колено заржавело.

— Я на правое встану.

— Что вы, маркиз, — вмешался шут. — На правое колено встают только перед королем. Кто-нибудь узнает, донесет его величеству.

— Кто же донесет? — удивился маркиз.

— А я на что? — спросил шут. — Обязательно донесу.

— Да, правильно, ты, конечно, донесешь, — согласился рыцарь. — Простите, принцесса, преклонение отменяется.

— Пожалуй, я все равно донесу, — сказал шут сладким голосом.

— Но ведь я не вставал!

— Но хотел.

— Это неблагородно!

— А я неблагородный. Я деньги люблю.

— Шут, откуда у меня деньги? — удивился рыцарь. — У меня меч и копье. Ими я добываю славу.

— А еще людьми торгуете, — заметил шут.

— Долги отдавать пришлось. А свободных денег — ни монетки. Вот и продал. Они все равно ленивые.

— Ладно уж, не буду доносить, — согласился шут. — Только при одном условии. У меня тачка тяжелая, до города не дотащить. Пусть ваш оруженосец нам поможет.

— А кто же мое копье повезет? — удивился маркиз. — И мне, кстати, без свиты ездить не положено.

— Положено, — вмешался тут оруженосец. — Вчера весь день без меня ездили: к вашей мамаше за деньгами ездили, потом в карты играть ездили и ужинать ездили. И все без меня.

— Вчера я с великанами воевал, — возразил маркиз.

— Все, — сказал шут стальным голосом. Алиса даже удивилась, откуда у шута появился такой голос. — Поезжайте, маркиз. Мы вас найдем во дворце.

Маркиз все еще колебался, хотя на шута поглядел с опаской.

Алиса представила, каково ей одной тащить тачку с металлоломом, и взмолилась:

— Маркиз, я вас лично прошу, оставьте нам своего оруженосца.

Это был выход. Одно дело подчиняться шуту, другое — иностранной принцессе.

— Не могу отказать прекрасной даме. Берите, пользуйтесь.

Все втроем они помогли рыцарю взгромоздиться на коня. Грико протянул ему копье.

— Тяжело, — признался рыцарь.

— А вы не спешите, — сказал шут. — Потихонечку, полегонечку. Турнир еще не начинается. Может, даже соснете часок где-нибудь в тени.

— Отдыхайте, маркиз, — поддержала шута Алиса. Она поняла, что чем позже рыцарь приедет в город, тем лучше для Пашки. — Спасибо за помощь.

— Во дворце увидимся, — сказал маркиз и повернул коня в сторону.

Шут подождал, пока маркиз скрылся за поворотом, и сказал:

— Поехали, что ли?

— Поехали, — согласился Грико. — Возьмите моего коня.

Они пошли вниз, к городу. Впереди оруженосец вез тачку и порой смотрел на Алису и улыбался. Алиса шла чуть сзади, придерживая за край свое заграничное платье. Шут вел на поводу коня и тихо напевал:

Все съезжались на турнир

В славный город Жангленир.

Мы храбрейшего узнаем

На турнире в Жанглезае.

— Простите, — обернулась к нему Алиса. — Разве этот город тоже называется Жангле-многоточие?

Шут пожал плечами:

— Каждый называет этот город как хочет. А виной тому поголовная неграмотность.

Глава 11

Другой Жангле…

Мост через ров у городской стены был опущен, решетка ворот поднята. Мимо стражников, стоявших по обе стороны входа, проходили крестьяне с мешками и связками хвороста, горожане в высоких шляпах, горожанки в пышных юбках, монахи в черных рясах, подпоясанных веревками. Медленно брела вереница полуголых людей, скованных общей цепью.

— Вот видишь, Алиса, — сказал шут, пока они стояли у моста, ожидая своей очереди войти в город, — некоторые молодые люди стремятся в средневековые времена и думают, что там была увлекательная приключенческая жизнь — рыцари скакали по полям и осаждали замки. А рыцари, скажу тебе, были довольно темными и жестокими людьми. И для многих здесь жизнь не сахар.

— Я