Говоря о собственно израильских памятниках времени Судей, археолог В. Олбрайт подчеркивает, что их постройки «поражают крайней примитивностью и отсутствием культурной изощренности, характерной для XII — начала XI в. до н. э. Контраст между искусно заложенными фундаментами и дренажными системами ханаанейских городов и сменившими их скоплениями камней (особенно в Вефиле) трудно переоценить» (Albright, р. 10). Другой археолог, К. Кеньон, полностью признавая этот факт, видит причины такого резкого различия в общей культурной ограниченности самих израильских групп. Кроме того, она подчеркивает, что значительная часть заселенной последними территории представляла собой нагорья, где основным строительным материалом был камень. Поэтому стены обветшавших построек предпочитали разбирать, а камень использовать заново для следующего строительного этапа, на котором основания стен сохранялись. А следовательно, не только планы, но и уровни построек изменялись очень мало, что мешало выделить чисто израильские архитектурные новшества (Кепуоп, р. 230). Однако интенсивные и целенаправленные обследования сплошных территорий, проведенные в последние десятилетия, позволили открыть сотни небольших поселков, что определило места основной концентрации израильских групп в различных районах Палестины, начиная с Верхней Галилеи, и далее в Нижней Галилее, Центральном нагорье, районе Мертвого моря, Негеве, Заиорданье (Mazar, р. 335–337). Сосуществуя с городами — ханаанейскими, филистимлянскими, захваченными самими израильтянами, они знаменовали новую систему заселения региона с приспособлением полукочевников к условиям развитых городов. «Существуют различные оценки, — пишет А. Мазар, — литературного повествования о израильском завоевании в Книге Иисуса Навина 1:11. Некоторые считают, что оно отражает реальную военную кампанию, возглавленную Иисусом Навином, другие рассматривают его как чисто литературное творение, причем созданное в значительно более поздний период. Тем не менее даже эта последняя точка зрения не исключает возможности отражения в рассказах отдельных исторических событий, имевших место в процессе израильского расселения» (Mazar, р. 331). Очевидно, если завоевание коснулось лишь определенной части ханаанейских городов, то оно в то же время не может считаться единственной формой расселения израильских групп в Палестине. В ряде случаев поселки — то единичные, то небольшими скоплениями, появляются в нагорьях и засушливых долинах, ранее почти не заселенных. Примером тому могут служить поселения в Хевронском нагорье и в Сефиле Иудеи, развившиеся позднее в города (Хеврон, Беф — Цур, Тель Бейт Мирсим — см. карту). Схожая картина наблюдается в полузасушливых долинах Арада и Беэр — Шевы, где возник ряд таких поселений. Особенно разросся Арад, где было много водных источников. В Беэр — Шеве прослежено постепенное развитие поселения на протяжении XI в. до н. э. от примитивного лагеря с легкими жилищами (палатками?), ямами–хранилищами и цистернами для воды до небольшого стационарного поселка.

В большинстве израильских поселений отсутствовали фортификационные сооружения, хотя определенное оборонительное значение могла иметь имевшая в ряде случаев линия стен внешнего ряда расположенных по кругу домов. Вообще же круглые или овальные планы характерны для израильских поселений этого периода, причем иногда центральные их участки оставались свободными от застройки. Эти свободные площади, по–видимому, использовали для загона скота и размещения больших зернохранилищ. Окружавшие же их десятки помещений, раздельных или сочлененных и составлявших многокомнатные блоки, концентрировались преимущественно вблизи границы поселения. Такую планировку обычно рассматривают как усовершенствованную схему обустройства лагеря полукочевников–бедуинов. Н. Мерперт в своей уже упоминавшейся книге так подытоживает выводы археологов, работавших в Земле обетованной: «В целом на основании археологических свидетельств предполагается, что процесс заселения Палестины израильскими группами начиная с XII в. до н. э. охватил Центральное нагорье, далее ряд районов Заиорданья и Северного Негева, тогда как в Галилее он фиксируется в основном в XI в. до н. э. Допускается независимое заселение различных районов самостоятельными племенными группами полукочевых скотоводов, частично местными, частично продвинувшимися из прилегающих к Палестине пустынных территорий». В XI в. до н. э. многие поселки были оставлены, другие же были восстановлены и расцвели в последующий период. Эти изменения были связаны с концентрацией населения в создававшихся в то время израильских городах.

В политическом плане эпоха Судей характеризуется расколом израильского народа на двенадцать враждующих меж собой родов. Их положение осложнялось еще тем, что в самом центре страны безраздельно господствовали ханаанские племена, владевшие укрепленными городами и плодородными долинами. В борьбе с ханаапеями наиболее преуспели колена Иуды и Симеона, проживавшие в Южном Ханаане. В одном месте (Суд. 1:18) утверждается даже, что Иуда завоевал филистимские города — Газу, Аскалон, Екрон и Азот. Похоже, что это заведомое преувеличение, но само упоминание о завоевании крупнейших городов побережья говорит о силе колена Иуды. Колена, оставшиеся на восточном берегу реки Иордан, — Рувима, Гада, части Манассии и части Дана, враждовали с мо- авитянами и мадианитянами. Однажды войска царя моавитян Еглона перешли Иордан и завоевали земли колена Вениаминова. В рабстве у моавитян израильтяне пребывали в течение восемнадцати лет.

Серьезные испытания пережили и израильские племена Неффалима, Завулона, Иссахара, Ефрема, Вениамина и части Манассии, облюбовавшие центральную и северную части Ханаана. «Предал их Господь в руки Иавина, царя Ханаанского, который царствовал в Асо- ре; военачальником у него был Сисара, который жил в Харошеф — Гоиме. И возопили сыны Израилевы к Господу, ибо у него было девятьсот железных колесниц, и он жестоко угнетал сынов Израилевых двадцать лет» (Суд. 4:2,3). Все собственные имена и географические названия в этом отрывке хочется почему–то прочитать по–русски. Иавин — это Яван — Иван, живущий в Сараево (Царицыно, Царском Селе). Сисара значит «Се Царь», от этого выражения впоследствии родились латинское «цезарь» и немецкое «кайзер», оспаривать эти лингвистические параллели, кажется, дело безнадежное, да и к тому же, где живет Сисара, — там, где хорошо гоям, то есть привольно пахарям. Сколько бы лингвисты ни морщили лбы и надували щеки, они не смогут возразить, что все эти имена и названия относятся к миру арийско–славянской лексики, и это служит еще одним доказательством широкомасштабного присутствия ариев и праславян в Палестине.

Победа над воинами Сисары почитается евреями как одна из славнейших страниц в их истории. Вдохновляемые женщиной, судьей Деборой (Деворой), и возглавляемые военачальником Бараком десять тысяч плохо вооруженных израильтян смогли выиграть сражение у прекрасно вооруженной армии ханаанеев. Варак преследовал вражеское ополчение вплоть до Харошеф — Гоима и уничтожил его полностью. Сисара попробовал найти спасение у начальника дружественного племени кенеян, но был убит спящим. В тот же день нашел свою смерть и Иавин, царь Ханаанский.

Этот рассказ прекрасно отражает стремление израильтян обрести независимость и создать свое собственное государство. Но был и другой важнейший момент, влиявший на отношения двух народов. Израильтяне стремились усвоить культурные ценности своих врагов. Вот, к примеру, Дебора — Девора. Да, это героиня, символ непобедимости еврейского народа. Но имя–то у нее русского происхождения! Девора (так изначально писалось оно) происходит от слова «Дева», не случайно ее называют «израильская Жанна Д'Арк». Девора — эпическая фигура, ее имя должно соответствовать ее подвигу, и это действительно так, если мы только примем, что оно несемитского происхождения. Девами (Дивами) индоевропейцы называли богов.