Итак, он находился теперь в самом эпицентре мира по Лавкрафту. В этом мире царили первобытные и космические силы, а человеческий род был не более чем подопытным стадом. В этом мире христианство с его Божьей благодатью заменила языческая вера в богов, непрерывно враждующих между собой в борьбе за власть. Во всем – в тумане, в воздухе, в трепещущих деревьях, даже в ядовитом свете уличных фонарей – чувствовалось, что ничего хорошего не случится этой ночью… а, наоборот, может произойти все самое ужасное, самое немыслимое.

Ломену много раз попадались книги Лавкрафта. Он, правда, предпочитал этому писателю другого – Луиса Ламура, так как последний не фантазировал и был реалистом, но этой ночью именно Лавкрафт пришел ему на ум. Ведь теперь Ломен не по книгам, а на собственном опыте убедился, что человек способен создать собственными руками на земле такой ад, который не способен придумать на бумаге никакой писатель, работающий в жанре триллера.

Мир Лавкрафта воплотился в городе с такой силой, с какой над городом на протяжении последних суток бушевал ливень. Отчаяние и ужас были ощутимы почти физически. Ломен ни на секунду не забывал о заряженном револьвере, лежащем на переднем сиденье рядом с ним.

Шаддэк.

Он должен найти Шаддэка.

Он остановил машину на пересечении Юнипер-лейн с Оушн-авеню. Одновременно с ним другая полицейская машина тоже затормозила на Юнипер-лейн с противоположной стороны перекрестка.

На Оушн-авеню не было видно ни одной машины. Ломен опустил стекло со своей стороны и медленно тронулся на перекресток. Он сразу же взял на прицел своего револьвера водителя другой машины, который должен был проехать всего в футе от него.

По номеру машины он сразу определил, что водителем должен быть Нейл Пенниуорф. Но когда он рассмотрел, кто сидит за рулем, то обомлел. Он увидел нечто весьма отдаленно напоминающее Нейла и вообще человека. Даже в слабом свете от приборной доски и от бортового компьютера он сумел разглядеть это существо довольно подробно. Изо лба Пенниуорфа выходили два толстых кабеля, напоминающие те, что он видел у Денни. Один из них тянулся к компьютеру, другой исчезал в приборной доске. Форма головы Нейла также изменилась, на месте глаз виднелись какие-то сенсоры, отливающие металлическим блеском. Плечи полицейского стали гораздо шире и превратились в подобие прямоугольных плеч робота. Рук Пенниуорфа не было заметно на рулевом колесе, казалось, у него вообще отсутствовали руки; Ломен подозревал, что Пенниуорф стал одним целым не только с компьютером, но и со своим автомобилем.

Голова Пенниуорфа начала медленно поворачиваться в сторону Ломена.

В его глазницах на месте глаз непрерывно мигали желтые индикаторы.

Ломен вспомнил слова Шаддэка о том, что Новые люди, освобожденные от бремени эмоций, смогут до бесконечности расширять потенциал своего мышления, они даже будут способны осуществлять при помощи силы своей мысли контроль над материей. Их собственное сознание будет определять их внешний облик: чтобы убежать из мира, лишенного эмоций, они могут превратиться в кого угодно. Только одно превращение им недоступно – превращение в таких людей, какими они были до обращения. Существование в качестве киборга обеспечивало свободу от страха, а так как Пенниуорф страдал от этого чувства, он и нашел выход из положения, спасение для себя именно в этом ужасающем образе.

Но что он чувствовал теперь? Какая цель у него была в его новой жизни? Оставался ли он в этом новом образе добровольно или попал в ловушку и не мог из нее выбраться, подобно Пейзеру?

Ломен нащупал рукой револьвер на соседнем сиденье.

Прямо из двери машины Пенниуорфа выскочил полуметаллический-полуорганический кабель, впечатление было такое, что он не пробил изнутри дверь, а мгновенно образовался из ее материала. Острый конец кабеля со звоном пробил стекло автомобиля, в котором находился Ломен.

Револьвер выскользнул из руки Ломена, так как все его внимание было поглощено кабелем-змеей, влетевшим в его машину.

Кабель не разбил стекло, а за одно мгновение высверлил в нем небольшое отверстие, достаточное для того, чтобы проникнуть в кабину. Еще мгновение, и эта «змея» коснется лица Ломена. Он заметил, что на конце кабеля есть разъем с металлическими контактами, напоминающими зубы.

Каким-то чудом ему удалось увернуться от укуса «змеи» и до упора нажать педаль акселератора. Машина взревела и, прижав Ломена к сиденью, рванула с места на полной скорости.

Несколько секунд кабель растягивался между двумя машинами, зубы-контакты успели оцарапать Ломену нос. Затем «змея» неожиданно прекратила атаку и, выскользнув из машины Ломена, исчезла в автомобиле, оставшемся стоять на перекрестке.

Ломен мчался на полной скорости до конца Юнипер-лейн. Из-за дыры в стекле его сопровождал высокий непрерывный свист.

Самые худшие предчувствия Ломена сбывались у него на глазах. Новые люди, не пожелавшие становиться «одержимыми», выбирали другой, не менее страшный образ, и наверняка Шаддэк будет поощрять их к этому второму варианту – адскому сочетанию человека и машины.

Надо немедленно найти Шаддэка. Надо уничтожить творца этого ада и обезвредить созданных им демонов.

Крисси шла вслед за Сэмом по спортивной площадке, за спиной она слышала дыхание Тессы. Трава на площадке была местами вытоптана до земли, липкая грязь громко хлопала под ногами. Такие же звуки, наверное, издают инопланетяне, когда передвигаются по незнакомой планете, обмениваясь сигналами при каждом шаге. Да ведь это она сама, Крисси, была сейчас инопланетянкой в городе, ведь это она была не такой, как все остальные жители Мунлайт-Кова.

Они прошли уже две трети пути по площадке, когда раздался дикий крик, прорезавший ночь, словно лезвие топора, раскалывающего сухое полено. Нечеловеческий крик то затухал, то взлетал вновь на высокой ноте, крик был страшен, но уже знаком им – это был крик тех, кого Крисси еще совсем недавно считала инопланетянами. Дождь перестал, но воздух был перенасыщен влагой, и в этом воздухе далекий неземной крик звучал ясно и чисто, будто существо, издавшее его, находилось в двух шагах.

Это ощущение превратилось в прямую угрозу, когда далекому крику стали вторить другие, доносившиеся с соседних улиц – с Паддок-лейн и с Холливел-роуд. Казалось, весь город исходил страшным криком, весь он, от холмов до побережья, кишит оборотнями.

Крисси поневоле пожалела о том, что они покинули грязный, холодный, но защищенный со всех сторон кювет. На открытой местности она чувствовала себя ужасно незащищенной.

Когда крики замолкли, раздался еще один, на этот раз рядом, совсем близко от них.

– Скорее, нам надо как можно скорее попасть вовнутрь, – поторопил Сэм Крисси и Тессу.

Крисси уже почти совсем расхотелось подражать героиням Андре Нортона. Измученная холодом, страхом и нечеловеческой усталостью, она сама к себе начала испытывать необычайную жалость. И еще она опять проголодалась. Приключениями она сыта по горло. Ей хотелось скорее оказаться в теплом доме, читать интересные книжки, ходить в кино и есть пирожные с кремом. Сейчас она явно не на своем месте. Настоящая героиня приключенческого романа давно бы изобрела сотню способов, как превратить местных чудовищ в невинные машины для мойки автомобилей, после чего благосклонно приняла бы предложение горожан стать коронованной особой в королевстве Мунлайт-Ков.