Но как бы то ни было, он не собирается задавать вопросы. Пусть все идет своим чередом. А ему надо вернуться к работе. К тому же совсем скоро предстоит путь в долину Мананг, которая уже превратилась в мечту. А Сандра Дэвис поедет в Китай и будет делать то, что хочет. И пусть эта встреча останется кратким эпизодом и они больше никогда не встретятся. Он промок до нитки, одежда прилипла и холодила тело. Мысль о том, что он больше никогда не увидит Сандру, леденящим страхом пронзила сердце.

Духи земли и воды продолжали взывать к грому и радуге несколько дней подряд, тепла не было, сеял скучный дождь. Сандре нравилось, что клубы пыли уже не окутывают больницу, но это, пожалуй, все, что ее радовало. Мистер Вангчен и его благодарственная речь заставили ее почувствовать себя маленькой, погруженной только в свои проблемы и забывшей о других.

По ночам ей снились слепые дети, они звали ее на помощь, но она поворачивалась к ним спиной и спешила на порожистую стремнину Янцзы.

Мур больше не упоминал о походе в долину Мананг, не предлагал показать храмы или другие достопримечательности. Они говорили только о больных, и дни тянулись муторно и длинно. Вечерами не с кем было перекинуться словом, а ночью Сандра металась, думая о детях, которым не выжить без витамина «А».

В пятницу утром в операционной Мур уронил ножницы, что казалось совершенно невероятным. Он ткнул пальцем в корытце со стерилизованными инструментами, и Сандра протянула ему другую пару. Доктор посмотрел на нее долгим взглядом, а потом отвернулся и принялся разрезать и зашивать пациента как ни в чем не бывало. По его темным глазам она поняла – что-то стряслось.

После операции он не стал ее ждать, как обычно, а стянул с себя зеленый халат, толкнул дверь и вышел.

Сандра поспешила за ним.

– Что случилось? – спросила она, когда он завернул за угол.

Он остановился.

– Я уронил ножницы, вот и все. Никогда раньше этого не было и, скорее всего, никогда больше не будет. Не о чем тревожиться.

По лицу Мура было заметно, сколько ему приходилось работать, сколько видеть страданий и боли. Ей хотелось разгладить складки около упрямых губ, морщины на лбу, но она просто положила пальцы на его руку.

– Я беспокоюсь. Когда в последний раз у вас был выходной? – спросила она, хотя уже знала ответ. Тот день, когда они ездили в Вангченам, день, начавшийся обещанием радуги и закончившийся ливнем, которого один из них не избежал.

– У вас усталый вид, – сказала Сандра.

– Погода, – отозвался он уклончиво. – На меня влияет погода.

Она склонила голову набок и испытующе посмотрела на Мура.

– И как от этого можно избавиться?

С минуту он глядел на нее так, будто что-то решал для себя.

– Немного солнца. Может быть, даже радуга. День не в этой долине.

– А где?

– Я знаю одно место. Вы бы поехали со мной?

– Когда? – спросила Сандра, чувствуя, как снова подчиняется воле этого человека.

– Завтра.

Она колебалась.

– Я не могу. Лиз...

– Одна из сестер вчера вечером вернулась в больницу. Я попрошу ее присмотреть за Лиз, принести поесть. – Он говорил так, как если бы они уже обо всем договорились. Может быть, и так.

Сандра боролась с искушением провести день беззаботно, а не в больнице.

– Вы уверены?

– Да. Но пообещайте больше не говорить ни о прошлом, ни о будущем. Или лечение не пойдет мне на пользу.

– Вы имеете в виду, что не станете говорить даже о долине Мананг? – недоверчиво спросила девушка.

– Только не о долине Мананг, – уверил Мур.

Он велел ей утром захватить плащ и ждать в вестибюле полностью готовой. А потом добавил, что поедут они на автобусе.

Сандра вернулась в отель, еле сдерживаясь от телячьей радости. Обычный выходной, прогулка по окрестностям, но ее охватило смешанное чувство: она впервые в жизни не ведала, куда и зачем идет. Впервые!

Теперь это известно только Муру – самому волнующему мужчине, которого она когда-либо знала. Сандра и раньше встречала привлекательных мужчин. Они участвовали в походах, иногда ухаживали за ней. Но там она была проводником, а они – туристами. У Сандры свои правила, гораздо строже, чем могли представить в «Эдвенче Тревел»: никаких приключений – для нее секс не просто физическое влечение.

Почти всю ночь Сандра лежала без сна, боясь, что, как только закроет глаза, увидит Ричарда. Нет, она никуда не должна идти с этим человеком, ни на день, ни на час. Он волнует ее так, как никто прежде.

Наконец Сандра заснула и почти тотчас услышала стук в дверь. Она босиком побежала, чтобы открыть.

– Вы не готовы, – с укоризной сказал Мур, оглядывая ее, одетую в белую хлопчатобумажную ночную сорочку до колен.

Она сощурилась.

– Вы уверены, что уже рассвело? Разве еще не полночь?

– Я подожду вас внизу, – сказал он, повернулся и направился в пустынный вестибюль.

Почему он не попросил служащего отеля предупредить ее, что уже здесь? Зачем он увидел эти спутанные кудри, серые затуманенные сном глаза, контуры нежных грудей под ночной рубашкой? Он и так уже думает о ней больше, чем следует, и конечно, больше, чем вообще способен думать о женщине. Мур не собирался застать ее врасплох. Она показалась ему такой уязвимой, такой желанной...

Пора отпустить Сандру Дэвис. Незачем удерживать ее дольше в больнице, он скажет ей об этом сегодня. Пусть она забежит попрощаться с Лиз – и все. Никогда они не должны снова видеться.

Девушка шла по вестибюлю. Одетая в брюки и куртку цвета хаки и пурпурную блузку, она была похожа на экзотическую птицу. Сердце Ричарда тяжело забилось в груди. Нет, она никогда не должна быть с ним снова. Никогда. Это очень долго – никогда.

Сандра натянуто улыбнулась, серые глаза отражали свет старомодных люстр. Он одобрительно кивнул, взглянув на ее рюкзак.

– Вы готовы ко всему.

А он? Да, он тоже готов ко всему, но только не к разлуке с ней.

Они приехали на такси к окраине города и стали ждать автобус. Сандра с любопытством разглядывала смеющихся людей с утками в плетеных клетках. Когда подошел автобус, они с Муром втиснулись в него, зажатые крестьянами с пузатыми мешками риса и женщинами в больших платках и черных юбках, из-под которых виднелись татуированные лодыжки.

Бедро Сандры упиралось в Мура. Он положил руку на спинку сиденья, касаясь ее шеи. Девушка отвернулась к окну, боясь встретиться с ним взглядом. Автобус карабкался вверх, и Сандра ощутила восторг, как обычно, когда отправлялась в горы. Неважно, что только на один день. Ее радость никак не связана с Муром, уверяла она себя. Ей просто некуда деваться от его руки, мягко придерживавшей ее за плечи на повороте, от его близости, от его теплого дыхания на щеке.