шел быстрее и продуктивнее. Вопреки прогнозу, мне не увеличили обязанностей после похвалы демона, он вообще старался со мной разговаривать только по делу.

Конечно, я не забывала про Женю, я часто ей писала пока ехала в электричке, она рассказывала новости о притоне, в который меня пытались затащить. Найти таких же отчаянно нуждающихся в деньгах людей как Женя им не удалось, поэтому помощь по телефону распустили. Клиенты, резко потерявшие собеседников и помощь, доставали «госпожу» звонками, а особо ретивые и недовольные на волне негатива пошли в полицию. Заявление, конечно, не приняли, потому что факта мошенничества не было, но сам поход туда знатно перепугал Елизавету, и они с напарником решили, что любой поиск новых девушек надо прекратить. Мы все также не могли созваниваться, но я старалась поддерживать ее словесно, и если будет такая возможность вытащить из притона. Только для этого нужно самой выбраться из ловушки, в которую я попала.

Три недели своей работы на одном месте я решила отпраздновать тортиком с коллегами. Купила несколько соков, и побежала на работу. Скоро конец лета, электрички будут полны студентами и школьниками, спешащими по своим делам. Почему-то именно осенью я впадаю в особую ностальгию по временам учебы, хотя причин особых и нет. Мои учебные будни были как у всех, ходили с сестрой в одну школу, но она на несколько классов повыше. Вообще, на мой взгляд, знакомиться и дружить, когда у тебя еще период детства и юношества проще. После изменений в себе и своем отношении к миру, у вас с друзьями либо пропадают общие интересы, и они переходят в разряд просто знакомых, либо же ваша связь укрепляется, и вы несете ее сквозь года. Если подумать, у меня никогда не было близких подруг и друзей, я из той категории, которые общаются со всеми, но дальше приветствия на улице мы не заходили. Не могу утверждать, что отсутствие у меня людей, которым я могу довериться, было из-за конфликта с Олегом, возможно, он лишь обнажил скрытую сущность. Я пыталась вывести отношения на новый уровень, приглашала знакомых со школы и с колледжа в кафе, к себе домой, мы много гуляли, но все было не то. У нас не сложилась связь, со всеми с кем я общалась, мы были словно двумя магнитами, и жизнь нас разделяла по разные стороны. С противоположными по духу и характеру тоже не получалось, общение заходило в тупик, и все повторялось. А, может, друзей у меня нет, потому что закрывала глаза на издевательства, не защищала слабых, я игнорировала часто такие сцены, просто уходя подальше. Мне никогда не казалось правильным то, что делают заводилы, но я была как все, молчаливым наблюдателем. Был ли шанс завоевать чье-то сердце спасением от унижений? В такие моменты я размышляю, если бы я приказала прекратить это, может быть, даже подралась, и мы вместе с кем-то кому я помогла, пожали друг другу руки и посмеялись над ситуацией, изменилось ли то, что я имею сейчас? Сама же себе отвечала что нет, загнанные в угол зверьки не будут доверять людям из другой категории. Общество старается стирать рамки между нишами, уравнять всех между собой, но чем больше усилий прилагается, тем больше люди делают, чтобы выделиться из серой массы. Я обычный ребенок в семье со средним достатком, по меркам Москвы малоимущая. Внешность тоже обычная, у меня не было изъянов, или наоборот необычной красоты глаз, осанки. Серая мышь, которую не за что было травить, я не могла побывать в шкуре жертв, и это нас отдаляло друг от друга. Бедные, толстые, сопливые, все, кто не подходил под стандарты и не был полезен, подвергались травле, правда, разной. Каким-то ребятам доставались оскорбления, каким-то пинки, обидные, но без травм, ну, а кого-то травмировали. Они не будут надеяться на меня, а я могу испугаться в нужный момент поддержать их, и окончательно сломаю. Так какой же он, правильный рецепт дружбы?

— Марин, ты такая задумчивая, что даже страшно. — толкнула меня в плечо Каролина, отвлекая от мыслей.

— Да задумалась, не обращай внимания. — я отмахнулась от девушки, и взяла еще один кусок торта.

Ребята достали из подсобки пластиковый небольшой столик и поставили в центр помещения, в котором мы работаем. Стулья прикатили со своих мест, и теперь впятером наслаждались соком и тортом, охраннику я тоже отнесла.

— Эх, хорошо… — протянул Ваня, и налил себе еще сока в стакан, — Еще бы алкоголя, и вообще сказка!

— Угу, а потом демон устроит нам «счастливый» конец, — охладила его пыл Алина, — Праздновать три недели без увольнения, Марин, как же ты работала то до нас?

— Ой, не хочу об этом, — я поморщилась, не уверена, что мы с ними находимся уже на том уровне доверия, чтобы все рассказать, — Давайте о другом?

— Отнеси Мише еще кусок торта, он, конечно, не выглядит как сладкоежка, но за сладкое готов душу продать. — я посмотрела на Ивана, Иван посмотрел на меня, я вздохнула, мужчина закатил глаза, остальные смотрели за нашей пантомимой.

Начальство пригрозило кулаком, я поправила несуществующие очки средним пальцем, кулак разжался, он замахал кистью в сторону двери Михаила.

— Как скажите, Иван Романович! — я проиграла эту битву жестов, и под изображение траурного марша в исполнении Ильи, пошла, выполнять миссию.

Михаил Александрович любил сладкое, но не всё. Иногда, после обеда, разгребая внутренние дела фирмы, он просил меня заказать ему что-нибудь на свой вкус. Эклеры, батончики, тортики, коржики, пирожки, блины с начинкой, вареньем, конфеты, все было безжалостно выброшено в мусор с таким видом, будто я его собиралась отравить. Сегодня же я всучила ему тарелку с тортом, стакан сока, и убежала, закрыв дверь, чтобы не видеть очередной выброс еды. Знали ли коллеги о творящемся бунте и трат бюджета компании на помойку? Естественно, куда же без них, они сделали ставки, кто первым сдаться, я, и, нарушив субординацию, выскажу все, что думаю об его капризах, или демон начнет, есть все, что я ему подсуну, лишь бы перестала таскать ему сладкое.

— Михаил Александрович, можно войти?.. — я постучалась, и открыла дверь, мужчина сидел за своим письменным столом и изучал бумаги.

— Что-то хотела, Марина? — довольно таки тепло спросил демон, я зашла в кабинет и прикрыла за собой, чтобы никто не видел, что происходит.

— Я принесла еще один кусок торта! — я выставила перед собой тарелку и двинулась к столу.

— Я рад, что у вас, наконец-то, появился вкус к сладкому, то, что вы приносили до этого,