Она не обернулась ко мне. Спина демонстрировала обиду — горькую и незамутненную. Плохо. Нам тут еще несколько дней кантоваться, и провести их в ссоре… Я сел рядом и взял ее ладошку в свою.

— Мне нужно тебе что-то сказать, Ноэль.

Она повернулась. Опаловые глаза блеснули.

— В моей стране я служил в храме. Вера запрещает нам быть с женщинами.

— Правда? — поразилась она.

Я сделал честные глаза. Вру, конечно, но не совсем. Да, был, запрещали, но это в прошлом. Сейчас я никто и звать меня никак, зато все можно. Даже врать.

— Бедный! — она шмыгнула носом и погладила меня по щеке. — Как вы терпите?

— С трудом! — честно признался я.

— Вам и жену брать нельзя?

От неожиданности я замялся и опоздал с ответом.

— Жену можно! — довольно заключила Ноэль. — Это правильно. А то от женщин требуют, чтобы хранили девственность, а вот мужчинам блудить разрешается. Несправедливо!

— Да! — подлизался я. Запах варева щекотал ноздри. Лопатка тунги стоила, чтоб прогнуться.

— Проголодался? — догадалась Ноэль.

— Очень! — признался я.

— Сейчас накормлю!

Я сходил к стоянке, принес посуду и столовые приборы. Ноэль подцепила кинжалом мясо в казане и вывалила его на блюдо. Затем, придерживая вилкой, ловко срезала его с костей. Я зачерпнул кружкой бульон и, дуя на горячую жидкость, стал пить, закусывая сухарем. В моем НЗ чего только нет — запасливый я. Армейская привычка.

— Можно мне? — попросила Ноэль.

Я зачерпнул в казане второй кружкой и протянул ей сухарь. Некоторое время мы молча ели.

— Не слишком вкусно! — заключила Ноэль, покончив с сухарем. — Но сытно.

— После оука — самое то! — возразил я.

Она прыснула и занялась мясом. Я присоединился. Однако горячий бульон сбил аппетит, поэтому отвалился я скоро. Да и Ноэль.

— Много мяса осталось, — вздохнула она. — К полудню испортится. Здесь нет ледника.

Я взял консервационный пакет и вытряхнул из него сухари. На солнце не пропадут. Затем побросал в пакет мясо. Набралось много — тунга попалась не маленькая. Это степная газель, если кто не знает.

— Положу в воду ключа, — сказал я, сжимая пальцами пластиковую защелку. — Там холодно, не испортится. Вода внутрь не попадет.

— Магия! — кивнула Ноэль.

Разубеждать ее я не стал. Иначе придется объяснять, как делают пакеты. Оно нам нужно?

— Долго нам быть здесь? — спросил я.

— Пока не увижу свой нос, — Ноэль указала на повязку. — Не хочу появляться дома раньше.

Значит, дней пять.

— А вы, мэтр? Куда направитесь?

Я пожал плечами. Ремс захватили шиды, возвращаться некуда. Идти в Мерсию? Опасно. Слай уже наверняка доложил. Лекарь улетел с ренийкой, перед этим жег шидов… Вполне возможно, что нас ищут. Контрразведка в любом мире одинакова. Поймают, отведут в подвал, вздернут на дыбу… Отвечай, чей шпион! Чем занимался в Ремсе? Искалечат и отправят на эшафот. Боже, как жаль дома! Только-только закончил оборудование…

— Летите со мной, мэтр!

Я глянул на ренийку. Это она с чего?

— Далеко?

— День пути, — затараторила она. — Я живу в Муге.

Вот оно что! Насколько помню, Муг — крошечное княжество на границе Рении и Мерсии. Формально независимое, но на деле — под протекторатом Мерсии. В последней войне воевала на ее стороне. Ну, как воевала? Закрыла границы и объявила о своем участии в военных действиях. Думаю, Рения этого даже не заметила. Раз Муг под Мерсией, меня найдут. Не сразу: пока пронюхают, пришлют людей… Время есть. Неплохое предложение.

— Я подумаю.

— Моя семья будет вам рада, мэтр!

Конечно! Лекари здесь в дефиците. Перед тем, как осесть в Ремсе, я побывал в Блантоне — столице королевства. Посидел в харчевнях, послушал людей. Ветхий старик не вызывает подозрения. В Блантоне заправляла Корпорация — структура, построенная как гильдия Средневековья. Чужих лекарей она гнала. Оно и понятно. Из них-то лекари, как из дерьма пуля, а чужак лишит заработка. К счастью, в отдаленные города местные маги не забредали. Поэтому я выбрал Ремс. И принес же черт шидов…

Я взял пакет и отправился к озеру. Там поместил мясо в ключ, затем оттащил коврик из пенки в тень оука. Завалившись, развернул трубочку читалки. Мягкий пластик затвердел и принял форму книги. Я пробежался пальцами по сенсорам. Экран показал список разделов. Чего бы почитать? Желательно легкого, чтобы не нагружать мозг. Я ткнул пальцем наугад.

Краем глаза я видел Ноэль. Она мыла посуду. Закончив, глянула в мою сторону, но не подошла. Правильно. Лекарь смотрит в магический предмет, ему не нужно мешать. Не то разозлится и превратит дерзкую в тунгу. Или дигу…

Книга не шла. Автор, вернее авторша, описывала магическую академию, в которой студенты учились метать молнии и огненные шары. В книге маги вызывали бури и обрушивали на берег цунами. Волшебники, ёпть!

Я отложил читалку и посмотрел вверх. Мясистые листы оука заслоняли небо, отбрасывая густую тень. Лежать под деревом было хорошо. Мысли текли размеренно и лениво. Кто, интересно, родители у Ноэль? Девочка не из бедных. Шелковые одежды, золото в кошельке, ручная дига… С другой стороны охотно готовит и моет посуду. Странное сочетание. Я не заметил, как задремал.

* * *

Родоначальником семейного бизнеса стал мой прадед. После вуза он работал на станции скорой помощи. Ездил на вызовы, возил больных в клинику — обычное дело для молодого врача. Осенью случился гололед, скорая не знала роздыха. Прадед вправлял вывихи, фиксировал сломанные конечности и вез больных в клинику. Вечером его вызвали.

— Чему вас учили?! — буркнул заведующий отделением, бросая на стол снимки. — Кого ты привез? Смотри! Всего лишь ушибы. Всех отпустили по домам. В следующий раз с синяками привезешь?

Прадед внимательно пересмотрел снимки: заведующий был прав. В то же время прадед не сомневался: переломы были. Уж больно классическими выглядели симптомы. Однако спорить не стал. Не с руки.

— Учту! — сказал виновато.

— Иди! — махнул рукой заведующий.

Дома молодой врач стал вспоминать. Он все делал правильно. Но при фиксации перелома из его рук истекало тепло. Ощущение было странным: будто он что-то отдавал. Руки после этого мерзли. Человек пытливый, прадед решил проверить. Это было нетрудно: больных хватало. Скоро врач убедился: работает! Переломы срастались, раны затягивались, более того, исчезали шрамы. Последнее навело прадеда на мысль. Самыми успешными врачами в мире всегда были пластические хирурги. Только как им стать? Кому нужен врач из провинции? Без опыта, знаний, наработанной практики?