Но читателей, судя по прессе, больше интересовало другое: откуда у златокудрой такие апартаменты, что они с супругом — даже при их двойной министерской зарплате — могли бы оплатить ее лишь за пятьдесят лет.

Так вот, несмотря на подвиг мадам Голиковой, совершенный безо всякой угрозы заградотряда, положение с кровью оставалось достослезным. И в январе этого года был принят «бензиновый» закон: лишить доноров всякой денежной компенсации. Какому чиновному павиану пришла в голову такая идея? Они что, ожидали взлета донорского движения: длинные очереди в пунктах сдачи крови, давка, взятки за возможность пройти с черного хода и т. п.? И взлет действительно был. Закон начинал действовать через неделю после его объявления. В эту неделю и был небывалый взлет: несчастные люди хотели успеть хоть напоследок воспользоваться безмерной щедростью государства в размере, кажется, что-то около 10 тысяч рублей. Такой недельный напор был внятным знаком того, что люди предпочитают, в чем нуждаются и что надо делать. Не вняли павианы и павианши из Минздрава!

* * *

Сейчас несравненную мадам Голикову бросили на какой-то новый важный участок борьбы за народное благоденствие, кажется, на утрамбовку афедроном лыжной трассы в Сочи. Министром здравоохранения стала другая златокудрая дама — Вероника Скворцова. Не Дроздова, не Сорокина, не Галкина, не Павлинова, а именно Скворцова. Скворцов можно выучить говорить. Ее выучили давно. И она сразу, как сделалась министром, заговорила в правительственной «Российской газете»? 44(6020): «Что касается, донорской крови, то продавать ее аморально». Слышите? А-мо-рально!.. И она еще тут же принялась стыдить наш народ за то, что «нам надо еще дорасти до такого уровня общественного сознания, как, например, в Испании». Видимо, считает, что только тогда мы дорастем сознанием до испанцев, когда введем у себя бой быков. «А во Франции…» Да какое нам дело до Франции! Там лягушек едят. И что за манера у наших публичных дам все по-забугором очами зыркать! Вот еще Елена Малышева, что каждое утро посещает наши дома. Так эта златокудрая настойчиво ратует, чтобы мы последовали примеру Израиля и ввели среди русского народа обрезание. Иначе, пугает она, нам грозит утрата фаллосов. Боже милосердный, страсть-то какая!

А что касается апартаментов, в коих обретается говорящая Скворцова, мы не знаем, каковы они, но зарплату она получает едва ли меньше 200 тысяч рублей. При такой зарплате надо бы соображать, что в донорстве речь идет не о продаже, не о торговле и уж, конечно, не о намерении разбогатеть, а о компенсации, о материальной поддержке людей, о привлечении новых энтузиастов. И вот двухсоттысячные захребетники учат морали десятитысячных тружеников… До чего ж они далеки от народа, как чужды ему! Какой цинизм! Она, видите ли, врач в пятом поколении. Мой отец тоже был врачом, интеллигентом в первом поколении, работал со знаменитым хирургом Бурденко. Любил испанца Сервантеса, но не считал его выше русского Толстого. И вообще не занимался калькулированием — кто выше, кто ниже.

А 28 марта в вечернем выпуске новостей знаменитый детский врач Леонид Рошаль прямо заявил, что дикая затея бесплатного донорства приведет службу крови к полному краху. Он знал, что говорил. И тут же показали нам лежащую под телекамерой в том же донорском кресле говорящую Скворцову! Примчалась радетельница! Явилась заступница! Нагрянула спасительница! Знать, тоже рассчитывает на всенародный эффект своего личного героизма и бескорыстия. Ждите в ближайших номерах СМИ и ее роскошный портрет.

А между тем мадам вот уже два года занята разработкой нового закона о трансплантации органов. По этому закону, говорит, отводится «один час, в течение которого медицинские работники обязаны известить родственников о смерти, чтобы получить их согласие на использование органов умершего» (там же). Вы представляете, умерли отец или мать; детям, может быть, даже школьникам, об этом тотчас сообщают; они убиты горем, плачут, не находят себе места, а их в этот момент ласково спрашивают: «Вы не возражаете, если у вашей покойной матушки — царство ей небесное! — мы вырежем сердце?.. Если у вашего батюшки возьмем почки?» В течение первого часа неизбывного горя…

Во всем у этой правительственной дамы не только презрение к родному народу, но и просто министерское тупоумие.

На днях Наталья Тимакова, пресс-секретарь Медведева, вздумала заступиться за своего шефа, которому в Интернете иной раз пишут: «Ну, Димон, ты даешь!» и т. п. «Он вам не Димон. А глава правительства», — возмущалась она. Господи, Наташенька думает, что ее кто-то послушает?! Глава — какого правительства? В котором Голикову сметает Скворцова, Фурсенку — Левитин, Скрынник — Федоров? Это ваша кремлевская шарага довела страну до такого уровня, что все позволено и нет никаких авторитетов: ни авторитета личностей, ни авторитета должностей. Вспомните, мадам, как все вы 25 лет врали и врете о Советском Союзе, об Отечественной войне, о Ленине и Сталине, которые для миллионов — святые. Как поощряли вы бешеную свору солженицых, радзинских, сванидзей, млечиных… И после этого надеетесь на чью-то куртуазность?!

Но — тихо, смерьте пульс… Вообще-то, переливание крови существует в России с пушкинских времен. 20 апреля 1832 года петербургский акушер Андрей Мартынович Вольф впервые перелил роженице, истекавшей кровью, кровь ее мужа и спас женщину. Помню, когда в 1937 году отмечали столетие со дня смерти Пушкина, кто-то спросил В.В. Вересаева, по образованию врача, автора знаменитой книги «Пушкин в жизни», можно ли было бы спасти раненого поэта при нынешнем уровне медицины. Он ответил, что можно и потребовалось бы переливание крови. Ах как жаль, какое горе, что Николай Федорович Аренд, лейб-медик царя Николая, руководивший лечением раненого поэта, через пять лет после Вольфа не воспользовался его опытом. Вроде бы не мог же он не знать об этом знаменитом опыте, тем более — в том же городе. Ведь с какой радостной готовностью дали бы свою кровь и Наталья Николаевна, и Жуковский, и Вяземский, и дядька, который нес его, истекающего кровью, из кареты на второй этаж дома на Мойке.

— Грустно тебе нести меня? — спросил Пушкин. А дядька плакал, не утирая слезы… «Любовь и горе всей земли…»

Но вот вопрос: согласились бы тогда дать свою министерскую кровь вышеназванные интеллигентки в пятом поколении? Ведь телевидения-то не было…

* * *

29 марта в Ростове-на-Дону под председательством В. Путина состоялась конференция Народного фронта. Там Рошаль и Скворцова встретились лицом к лицу. И каждый опять отстаивал свою известную нам позицию о бесплатном донорстве. И кому же я поверю: Леониду Михайловичу, сыну военного летчика, старому многоопытному врачу, спасшему тысячи детей, в том числе и в страшные дни «Норд-Оста», когда он, старик, пошел на переговоры с террористами, работавшему когда-то в Монголии и просто человеку с добрым, мягким лицом, — или этой столичной мадам, всю жизнь писавшей диссертации и переходившей из кабинета в кабинет повыше, с ее презрением к моему народу, доктору наук, профессору, членкору АМН, директору института в пятом поколении и просто человеку с лицом, на котором написано «Я министр. А вы кто?» Да ведь достаточно было видеть, как достойно разговаривает с президентом Рошаль и как — мадам, то и дело согласно кивая головой…