– Ты даже не послал мне эсэмэску после полуночи. Я подумала…

Она могла вывалить на меня кучу упреков. Я их заслужил. Но она сдержалась.

– Давай договоримся. В следующий раз будешь меня предупреждать, – сказала она. – Ты в порядке?

– Да.

– А Джек?

– Более-менее.

– Голова болит?

Я кивнул. Голова болела не от спиртного, как предположила Энни, а после удара, от усталости и тревоги. Энни немного понаблюдала за моими страданиями и решила смягчить приговор.

– Ты несчастный идиот, – сказала она и пригладила мне волосы. – Рада, что ты протрезвел. Если одной ночи в роли осла тебе хватило, чтобы наладить отношения с Джеком, то я рада, что ты с этим покончил. Неужели вы не могли просто поговорить об этом, выпить чаю?

– Так не делается.

– Ты точно протрезвел?

– Точнее не бывает. Чашка кофе, и буду как огурчик.

– Вот и хорошо, – сказала она и взяла свой чемоданчик с бумагами. – Мне надо бежать.

Я проводил ее и поцеловал на прощание. Спустившись с крыльца, Энни остановилась:

– И никаких больше заморочек с Джеком, обещаешь?

Я не ответил. Меня отвлекла машина, стоявшая чуть поодаль. Мне показалось, что я узнал сидевшего в ней человека.

– Майк?

– Стопроцентно. Урок усвоен.

За полквартала от нашего дома в черном трехсотом «крайслере» сидел и даже не таился Линч. И провожал взглядом мою уходящую невесту.

Я вышел на улицу и направился к Линчу, сверля его взглядом. Тот со скучающим видом смотрел на меня. Он даже не попытался спрятаться. Это была не слежка, а устрашение.

Он поднял стекло и завел мотор. Я побежал в дом за ключами от своей машины. Когда я вернулся, сосед напротив, ветеран корейской войны, выезжал задним ходом с дорожки перед домом. Обычно эта операция занимала минуты три. Я осмотрел улицу в обе стороны. Слева в двух минутах езды находилось шоссе имени Джефферсона Дэвиса, а справа, в пяти минутах, – шоссе номер 395. Линч уже давно уехал.

Я поехал в город на встречу с юристами, с которыми работал по делу о предвыборных махинациях с черным налом. Люди с особыми интересами на обоих концах политического спектра закачивают сотни миллионов в бесприбыльные организации по «социальному обеспечению», а затем тратят их, чтобы покупать голоса на выборах. Все делается анонимно, не облагается налогами и прячется за счет перетасовки денег по паутине подставных организаций. Мы пытались распутать этот клубок и вывести на чистую воду тех, кто за ним стоит.

Мне нравилось это дело. Мы были уже близки к разоблачению основных фигур, стоящих за этими «пустышками», и получению определенной политической поддержки, чтобы их прищучить. Их юристы и лоббисты упорно отбивались. Схватка только-только начала становиться увлекательной, но я едва ли был в состоянии прислушиваться к тому, что говорилось в течение двух следующих часов. Я мог думать только о Линче, кто он такой и почему следит за мной. И размышлял над рассказом Джека.

– Майк, что ты предлагаешь по этому поводу? – спросил один из юристов.

– Очень интересно, – отозвался я, грызя ручку.

Я совершенно выпал из темы.

Джек и Линч лишь один раз встречались дважды в одном и том же месте: закусочной в десяти минутах ходьбы отсюда. Едва встреча с юристами завершилась, я направился туда.

«Только чтобы выпить кофе», – сказал я себе.

На вывеске заведения значилось «Евро кафе». Оно оказалось небольшим, с самообслуживанием, и владели им корейцы. Я юркнул внутрь и наполнил пенопластовый стаканчик. Девушка-подросток на кассе отложила учебник, и я заплатил за кофе.

– Спасибо. И можно вас спросить? Видели ли вы здесь когда-нибудь такого высокого, худого и бледного человека с мелкими зубами?

Кассирша тупо взглянула на меня:

– Я тут много людей вижу.

Она взяла учебник. Я задал ей еще пару вопросов – с тем же успехом. Да я и сам не знал, на что рассчитывал. Имя и адрес? У меня не было даже его фото. Я обошел квартал, гадая, что могло привести Линча именно сюда. Заведение было из тех, завсегдатаем которых становишься только в том случае, если возле офиса нет ничего получше. Возможно, он стал менее осторожен по мере того, как все крепче брал Джека за горло.

Я остановился, увидев на стоянке перед офисным зданием черный «крайслер». Я обошел дом, держась тротуара на противоположной стороне улицы, и никого не встретил. На парковке тесно стояли пять машин, одну из них я опознал как тачку Линча по дополнительной антенне на багажнике. Я приблизился и осмотрел вход. Никаких признаков, что в здании работали какие-либо фирмы. Бросив взгляд по сторонам, я направился к его машине.

На заднем сиденье я увидел какие-то бумаги и попытался разглядеть шапку на бланке, но смог разобрать на торчавшем листе лишь слова «Черновик. Конфиденциально». И тут я услышал справа шаги. Подняв голову, я увидел Линча. В то же мгновение огромная рука впечатала меня щекой в боковое стекло.

Я рванулся назад. Кто-то завернул мне руки за спину и притиснул к капоту. Мне удалось повернуть голову и разглядеть мужика в очках из дома Джека. С привычной уверенностью полицейского, производящего арест, он широко расставил мне ноги и прижал щекой к холодному металлу.

Линч остановился возле капота и неодобрительно поцокал языком. Достал складной нож и выщелкнул лезвие.

– Порядок, – бросил он, и очкастый поставил меня ровно.

– У нас хватает проблем уже из-за того, что приходится иметь дело с вашим братом, – проговорил Линч. – Но с вами-то что? Похоже, вы напрашиваетесь на неприятности. – Он надавил пальцем на синяк у меня на скуле. – Майкл Форд с Хауэлл-авеню. Вчера вечером я навел о вас справки и остался впечатлен. Не так давно вам удалось вывернуться из весьма сложной ситуации. Нам ваши умения понадобятся, так как я сомневаюсь, что ваш брат сумеет справиться с этим делом самостоятельно. Теперь эта работа поручена вам.

– Что? Почему? Он украл у вас деньги? Не передал из рук в руки? Сколько там было?

– Нет. Деньги мы вернули. Речь идет об упущенной прибыли. Это была простая работа. Он не доставил вовремя гонорар нашему человеку. Начал задавать вопросы. У Джека внезапно проснулась совесть. Он спугнул нашего осведомителя. Был шанс завершить дело легко и просто, но теперь он упущен. Поэтому вам с братом придется найти другой способ дать нам то, что нам нужно.

– Я юрист. Я понятия не имею, за кого вы меня принимаете и для какой работы требуете от меня помощь, но я мало что умею, кроме как подшивать судебные дела и выставлять счета. Я не смогу вам помочь.

– Да бросьте прибедняться! Проникновение со взломом в департамент юстиции. Ликвидация вашего старого шефа. Слухи расходятся, Майк. Вам это дело понравится.