Майор Родригес, невозмутимо поглядывающий на секундомер комма, дождался, пока в строй встанет выскочивший из комнаты последним Гашек, и произнес небольшую речь. Как ни странно, в ней не было ни общих слов, ни так любимых офицерами моей Академии нелицеприятных сравнений со жвачными животными, ни поднимающих боевой дух лозунгов. Только поздравления с началом полевых занятий, указание транспорта, который нам необходимо использовать для того, чтобы добраться до полигона номер два, и контрольное время сбора. На то, чтобы добежать до космодрома, загрузиться в грузовой бот и, прогрев его двигатель в экстренном режиме, подняться в воздух, у нас ушло чуть больше пяти минут. Еще десять мы ползли с черепашьей скоростью в шестьсот километров в час над безжизненной саванной, глядя на редкие купы низкорослых деревьев и пологие холмики, с высоты нашего полета похожие на волны. До самого горизонта глазу не за что было зацепиться, и мы с Ириной даже успели обменяться мыслями по поводу того, что в окрестностях этого чертового комплекса негде даже отдохнуть. Впрочем, скоро нам стало не до мыслей об отдыхе — на горизонте показался полигон номер два. Здоровенный квадратный ангар метров пятьдесят высотой и стороной в два с небольшим километра.

— Ничего себе размерчик! — присвистнула Элен, первой выбравшись из бота. — Я прикидываю, сколько там всякой гадости напихано! Что-то мне подсказывает, что нам там не понравится…

— Боюсь, ты права… — согласился с ней Форд. И, не дожидаясь, пока ожидающий нас возле десантного катера майор Родригес подаст команду «строиться», рысцой понесся по направлению к начальству. Мы, естественно, рванули за ним…

— Итак, дамы и господа, ваша единственная задача на сегодня — пройти этот полигон. Каждые десять минут одна пара будет входить вон в те милые зеленые ворота. До выхода с противоположной стороны ангара две тысячи сто четыре метра. У вас есть час, чтобы туда добраться. Все, что движется, — опасно. Кое-что из того, что не движется, — тоже. Кто не уложится в норматив, возвращается домой своим ходом. То есть бегом. Тут не так далеко, как кажется. Всего шестьдесят километров. Кнут, то есть стимул, так себе. На любителя. С другой стороны, мы приготовили и пряник: тех, кто не будет тупить в процессе движения по полигону, ждет сюрприз. Распространяться о нем до окончания тренировки не буду… Ладно, вступительную речь считаю законченной. Семенов и Шварц! Ваше время пошло…

Стоило первой двойке оказаться за воротами, как из-за неплотно прикрытой створки зазвучали выстрелы. Я задумчиво посмотрел на Орлову и мысленно предложил:

— Давай, как зайдем, сразу уйдем метров на двести в сторону? Может, там будет полегче?

— Ой, что-то я в этом сильно сомневаюсь… — также мысленно ответила мне Ирина. — Вряд ли те, кто просчитывал логику нашего продвижения, такие непроходимые болваны. Но, попробовать я не против…

— Идем как обычно? — вздохнув, поинтересовался я и, увидев ее утвердительный кивок, посмотрел на заторопившегося к ангару Родригеса: — Если он уйдет в Башню,[9]то я предлагаю позагорать. Погодка — просто отпад. Да и оставшиеся до нашей очереди сорок минут стоять по стойке «смирно» мне чего-то неохота…

…Вибрация будильника комма и звук сирены, оповещающей очередную двойку, то есть нас, о начале отсчета времени, прозвучали практически одновременно. Кое-как продрав заспанные глаза, мы с Ирой переглянулись и… расхохотались: момент, когда процесс принятия солнечных ванн плавно перешел в сон, ни она, ни я не заметили.

— Интересно было бы посмотреть на реакцию Родригеса, если бы через час он обнаружил нас спящими. Здесь… — вскакивая на ноги, рассмеялась Орлова. — Ну, что, промываем мозги и вперед?

Я утвердительно кивнул и, переведя БК-ашку в боевой режим, активировал впрыск «коктейля» — гормонально-медикаментозной смеси, ускоряющей реакцию, четкость восприятия и обмен веществ. Время послушно замедлилось, и, ощутив себя готовым ко всему, я первым понесся к радушно распахнутым нам навстречу воротам…

На адаптацию зрения к изменившемуся освещению ушло несколько миллисекунд. Но и этот короткий промежуток времени техники полигона решили использовать с толком — из хитросплетений лиан, покрытых густой листвой кустов и деревьев, стреляя на бегу, нам навстречу уже неслись два андроида. Красный кант вокруг левого являлся подсказкой БК и свидетельствовал о том, что Ирина вот-вот начнет работать именно по нему. Особых возражений у меня не было, поэтому, всадив в правого два импульса из тренировочного аналога «Кросса», я сместился в сторону. И сразу же ушел в перекат — в то место, где я оказался, уже летела осколочная граната…

Ира, скользнувшая за соседнее дерево, отстрелялась по замеченному ею силуэту еще одного андроида и потребовала указать направление движения. Я кивнул влево и, не дожидаясь подтверждения, сделал первый шаг…

Увы, приучать нас к такой роскоши, как использование информации со спутников, станций слежения и миниатюрных автономных разведывательных комплексов — АРКашек, как их назвали в войсках, — в планы Родригеса не входило. Поэтому контролировать свое продвижение приходилось только с помощью интерфейса БК-ашки. Который передавал на виртуальное тактическое поле моего боевого шлема информацию с аналитического комплекса Орловой. Впрочем, жаловаться на начальство было глупо — даже усеченные возможности не до конца активированного БК давали нам избыток данных об окружающей среде. Жаль, что только первые десять минут, — начиная с одиннадцатой у нас обоих начал «отказывать» один блок за другим. Видимо, намекая на необходимость шевелиться шустрее…

Тусклое, на грани между дневным и ночным видением освещение действовало на нервы: глаза то и дело перестраивались с одного режима на другой, периодически не давая нам нормально целиться. Под ногами хлюпала жидкая грязь, скрывая всевозможные ловушки, от капкана на медведя до противопехотных мин. Дикие вопли зверей и птичий гам глушили близкие шорохи и заставляли лишний раз метаться из стороны в сторону: только так можно было увернуться от выстрелов андроидов, замаскированных под людей, пни и валуны. Кроме «живой силы» врага, двигаться мешали всякого рода долговременные огневые точки, складки местности и гравитационные аномалии. Фантазии тех, кто создавал эту полосу препятствий, можно было позавидовать — на пути нам встретилась даже помесь трясины и водоворота, выбраться из которой без помощи Орловой я бы гарантированно не смог.

Животный мир полигона отнесся к нам тоже без особого пиетета — на то, чтобы пристрелить лося-переростка, выскочившего из-за ствола какого-то тропического дерева и чуть не втоптавшего мою напарницу в груду опавших листьев, я потратил почти половину обоймы.

Но самая трудная часть тренировки началась за сто метров до выхода: великолепно замаскированный участок глубокоэшелонированной обороны оказался настолько тщательно пристрелян «защищающими» его андроидами, что на его преодоление у нас ушло больше времени, чем на весь предыдущий путь.

Мало того, количество живой силы на этом участке оказалось таким большим, что я сжег все имеющиеся у меня боеприпасы. И, потратив последнюю обойму, сдуру попытался использовать оружие ближайшего поверженного врага. Увы, датчики «свой-чужой», вшитые в оружие, вызвали подрыв магазина и чуть не оторвали мне руки. Пришлось идти врукопашную. Против роботов, по скоростным качествам ничуть не уступающим тем, которых установили в лаборатории после поломки «Гризли». Слава богу, Ира оказалась экономнее меня и отстреливала тех противников, которые не жаждали сцепиться со мной один на один и палили в меня из всего, что было под «рукой»…