Леона всегда считала, что невосприимчива к этому гипнозу. Она высоко ценила ораторскую манеру наследника корпорации, его эрудицию, изощренный ум, но не более того.

Подали десерт.

Сладости всяких видов были подлинной страстью хозяина дома. Руперт только обожал лакомиться, но совершенно не разбирался в гурманских тонкостях, он был практически всеяден. Поэтому то, чем хозяин Бруклендза подчас потчевал своих гостей, частенько походило на плоды экспериментальной кулинарии.

— Надеюсь, этот яблочный пирог не станет его любимым блюдом, — тихонько пробормотал Питер, сидевший подле Леона.

— Мне понравился шоколадный мусс. Я бы с огромным удовольствием съела добавочку, если бы не приходилось расхлебывать последствия, — проговорила Леона.

— Похоже, эти проблемы самому Руперту неведомы. Удивляюсь, как можно проглатывать столько всякой всячины без угрозы для жизни.

— Руперт будет жить вечно! — хулигански шепнула Леона.

— Видимо, он и сам так думает, — согласился с ней Питер.

После десерта гости разбрелись. Те, что направились в гостиную, рассчитывали на кофе. Те, которые устремились в салон, — на ликер. Включили мягкий блюз с вокалом великой Эллы Фицджералд.

К Леоне тихо подошел Бойд и шепотом проговорил:

— Выйдем.

— Куда? — удивилась женщина.

— На воздух, — коротко ответил он.

Бойд подхватил ее под локоть и потянул за собой к выходу.

На террасе было прохладно. Леона в легком платье поежилась. Мужчина сделал вид, что этого не заметил.

— И о чем же вы так мило шептались с Питером? — спросил он довольно резко.

— О разном, — ответила она.

— Рассчитывала, что я приревную? — все тем же грубым тоном осведомился Бойд.

— Какие у меня для этого причины? Мы даже не ладим, чтобы ревновать друг друга к кому бы то ни было.

— Но целуемся же при этом, — напомнил он ей.

— Ты, но не я, — возразила Леона.

— Не заметил, чтобы ты осталась разочарована, — самодовольно заметил мужчина.

— А ты эксперт?

— Оставим эту тему, — повелительно проговорил он.

— А я считаю, что имею теперь полное право спросить, о чем это ты весь ужин ворковал с Джинти? Она, как мне показалось, небезразлична к тебе, и ты охотно этим пользуешься, — язвительно парировала молодая женщина.

— Волноваться об этом предоставь моему отцу, цветик, — издевательски посоветовал Бойд. — Пойдем скорее отсюда, Тоня приближается, — шепнул он, и не успела она опомниться, как Бойд повел ее по тропке, по обоим краям которой пестрела разноцветная россыпь маргариток.

— Куда теперь? — спросила Леона. — И, кстати, как мне показалось, Руперт совершенно не выглядит расстроенным, хотя все за столом видели, как бесстыдно Джинти ухлестывала за тобой. Мне удивительно, как такое возможно, Бойд? — потребовала она объяснений.

— А какой смысл Руперту волноваться, если он отлично знает, что Виржиния вышла за него из-за его денег? И никуда она от него не уйдет, даже изменить не посмеет. Этой женщине нужны юридически закрепленные отношения и законные права на часть мужнего состояния. Они у нее есть. А то, что она порой позволяет себе какие-то вольности, полностью объясняется ее пристрастием к шампанскому.

— И им может нравиться такое состояние вещей?! — изумленно воскликнула Леона.

— Скажу больше, цветик. Эти двое счастливы настолько, насколько может быть счастлив человек их склада, — объявил ей Бойд, остановившись в тенистой аллейке. — Джинти любит деньги, и ей нравится то положение в обществе, которое обеспечил ей брак с моим отцом, Руперт же любит, когда женщина полностью зависит от него. Так что все довольны. А мой отец ко всему еще и любит лишний раз побаловать свою супругу, за что она не прочь возблагодарить его в интимной обстановке. Супружество людей нашего круга — это игра, цветик. Затратная, но захватывающая. Если ты этого не понимаешь, если ты не готова смириться с фактом и следовать определенным правилам, вряд ли твоя личная жизнь станет успешной, — нравоучительно заметил мужчина.

— Ты говоришь о личной жизни, как о карьерной гонке. С этим я не могу согласиться, — произнесла она.

— Но тем не менее это так. И чем раньше ты откажешься от своих иллюзий, тем лучше для тебя.

— Благодарю за заботу, Бойд. Ты, похоже, все для себя решил. Или это Руперт так решил, а ты просто свободен от иллюзий? — язвительно спросила Леона.

— Тебя интересуют мои отношения с Хлоей? — предположил он.

— Меня интересует в первую очередь твое отношение, Бойд.

— Мне нравится Хлоя. Руперту она тоже нравится. Руперт действительно видит нас супругами, — констатировал он.

— Она тебе нравится, но ты в нее не влюблен. Но поскольку ты не считаешь, что любовь — это непременное условие брака, тебя, как и твоего отца, это нисколько не смущает. Я правильно тебя поняла? — попыталась разложить все по полочкам Леона.

— Совершенно верно, цветик. Нас с отцом это не смущает, — ухмыльнулся Бойд.

— А Хлою? — спросила Леона. — Я, конечно, знаю ее не так хорошо, как ты, но мне всегда казалось, что она не лишена романтичности. Как Хлоя относится к твоим прагматическим взглядам на брак?

— Полагаю, она в курсе. И, как видишь, не имеет ничего против, — рассудил он.

— Или просто любит тебя настолько, что готова мириться с этой черствостью, — резко произнесла Леона.

— Ты сейчас бесишься из-за пресловутой женской солидарности? Или тебя что-то еще беспокоит? — в глазах Бойда сверкнули насмешливые огоньки.

— Слушай, — процедила она. — Ты, пожалуйста, так со мной не разговаривай. Прав у тебя на это никаких нет.

— Извини, Лео. Беру свои слова обратно, — проговорил он. — А что касается Хлои Комптон, я ей кольца не дарил и замуж не звал.

— Но все уверены…

— И ты тоже, не так ли? — поддел ее Бойд.

— Не важно, что думаю я. Мне кажется, ты не вполне откровенен с самой Хлоей, а попросту ввел ее в заблуждение, обнадежил. Такое не может нравиться, Бойд. К тому же это жестоко по отношению к хорошему человеку, — строго проговорила Леона.

— Прошу тебя, не морализаторствуй, цветик, — отмахнулся от ее слов Бойд.

— Я поняла, — кивнула Леона. — Хлоя — не первая и не последняя. Вероятно, в качестве следующей своей обожательницы ты видишь меня, — ехидно предположила она.

— Лео, прекрати! — внезапно повысил он голос и стиснул ее плечи. — Мне, в сущности, безразлично, как вы, женщины, расцениваете тот или иной поступок. Но точно знаю, что я тебя хочу. Теперь и тебе об этом известно. Думай что хочешь, — бросил он и поцеловал ее.

— Безумие, — пробормотала ошарашенная девушка, вопреки доводам разума испытав наслаждение от этого неистового поцелуя.