Барон Ратай утверждал, что доспехи когда-то принадлежали его предку, силачу и отважному герою. Марк, вообще-то, мало этому верил. Барон, конечно, силён, но даже ему не под силу поднять исполинский меч и каплевидное блюдо щита, а сами доспехи великоваты для его плеч. Поэтому либо потомки славного рыцаря измельчали, либо врёт барон, как мерин старика-сказителя.

Из спальни раздавался богатырский храп с причудливыми переливами. Чудесные рулады выводит Ратай, заслушаешься. Особенно полезно внимать тем, кто стоит на часах, как Марк. Точно заснуть не сможешь. Как Василька может вставать с утра отдохнувшая и свежая, как ясная зорька, если рядом так храпят?

В темноте коридора что-то прошелестело, сквозняк особенно яростно набросился на огонь факела, пригнул и почти затушил. Марк стряхнул сонливость и встрепенулся, до боли в глазах всмотрелся в коридор. Из-за угла появилось светлое пятно, оно зависло в воздухе, чуть покачиваясь. Словно под пальцами скульптора, из него стал возникать образ. Миг – и наёмник увидел девушку в длинном платье, похожем на монашеское одеяние, капюшон закрывал волосы и лоб. Она огляделась, поправила складку на юбке и стала приближаться к застывшему Марку.

Полночная Дева!

Растерянность захлестнула наёмника с головой, словно высокая волна. Он медленно встал на ноги и огляделся. Дева плыла в воздухе, с достоинством королевы глядя прямо перед собой.

Марк слышал о Полночной Деве. Воины, сидя после службы за кружной пива, часто тешили друг друга небылицами, но наёмник не принимал всерьёз эти сказки. А уж чтобы увидеть самому!..

Говорили, что Полночная Дева – это призрак убитой жены первого барона, дальнего-предальнего предка Ратая. Титул он заслужил при весьма противоречивых обстоятельствах. А дело было так.

Тогдашний правитель – царь Берсень – страстно любил охоту и проводил в лесах больше времени, чем за решением государственных дел.

Говорят, что однажды Берсень погнался за лисицей с серебряной шерстью, придворные отстали, но царь этого даже не заметил, поглощённый охотой. Лисица словно подманивала его, то подпускала ближе, то снова исчезала в кустах. Берсень настёгивал коня, но не мог настичь зверя.

Лисица вывела его к болоту и исчезла окончательно. А Берсень, в сердцах плюнув, стал искать дорогу назад. Но дороги не было. Его окружал совершенно незнакомый лес.

«Быть такого не может!» – возмутился царь. Ведь он знал лес лучше, чем дворец!

К тому же близилась ночь, среди деревьев стелился мрак и цеплялся за кусты и ветки.

Утомленный конь вдруг всхрапнул, прибавил шагу и вскоре вышел к реке. Берсень огляделся. Что ж, неплохое место для ночлега. Свежая вода рядом, трава мягкая, густая и сочная.

Привязанный конь тут же сунул морду в траву и весело захрустел. Царь умело развел костер и придвинулся поближе к нему, зябко кутаясь в одеяло. Хорошо, что слуга приторочил его к седлу перед охотой. А он ещё отказывался.

Берсень поворошил палкой горящие ветки и усмехнулся. Давно ли вот так сидел у походного костра? Ещё не забылась недавняя война с соседом. Даже воспоминания о попытке соседнего царя отхватить кусок приграничных земель вызвали дикую злобу. Берсень с громким хрустом сломал палку и бросил обе половинки в огонь. Вот так и столица этого наглеца когда-нибудь вспыхнет, как сухой хворост, а Берсень будет хохотать, глядя на корчащиеся в огне дома вражеского города.

К седлу были привязаны два зайца – охотничьи трофеи за день. Берсень ловко освежевал и изжарил их на костре, с аппетитом поужинал и стал устраиваться на ночлег, подбросив в огонь побольше хвороста.

Но видно не суждено было уснуть царю. На огонёк вышла девушка с серебряными, как лунный свет, волосами. Берсень удивился, увидев её, а, узнав, лишился дара речи. Это была Хранительница Леса, светлая дриада!

Она подсела к костру и, насмешливо сверкая глазами, сказала:

– Вижу, что до убийства больно охоч. – Голосок её раздавался звонко и ясно. – Жалуются на тебя звери лесные, ради забавы многих погубил.

– Что ж такого? – оправившись от удивления, надменно ответил Берсень. – Я охочусь в своих лесах и могу убить любого, если пожелаю.

– Ошибаешься, царь. – В глазах девушки вспыхнула злость. – Я – хозяйка этого леса. Только с моего позволения люди могут убивать зверей.

Берсень испугался не на шутку, потому что знал жестокий нрав девы, когда оскорбишь нечаянным словом или делом.

– Я отпущу тебя и позволю охотиться в моих лесах лишь с одним условием, – произнесла дриада, видя испуг царя. – Принеси мне в жертву кого-то из близких. Ты убивал моих детей, пришла пора возвращать долги. Я возьму ТВОЮ кровь.

На ладони дриады появился тонкий серебряный стилет. Она протянула его князю, и тот принял оружие.

– Не простое это оружие, царь, – сказала дриада. – Смотри, сам не поранься.

На утро отдохнувший конь с так и не выспавшимся царем нашёл знакомые места. И первый, кто встретил Берсеня, был предок барона Ратая. В ту пору предок был постельничьим царя.

Берсень рассказал о ночной встрече, горько вздохнул. У него не было ни жены, ни братьев. Только сын, наследник. Как мог Берсень убить его?!

И тогда верный слуга взял стилет и отправился домой.

Говорят, его жена была вздорной женщиной, любила празднества и развлечения. Именно её кровью напился колдовской стилет. И дриада больше не возражала против охотничьих утех Берсеня. Приняла жертву, может, потому, что, как потом шептались, убитая была незаконной дочерью царя. Правда, никто этого точно не знал, а вскоре и вовсе разговоры стихли.

В награду царь подарил верному слуге титул и замок с землями и людьми, осыпал подарками и милостями.

А ровно через год в спальне новоиспеченного барона появился призрак убитой жены, и в жарко натопленной комнате повеяло могильным холодом. Утром испуганный барон напился и свалился в жарко пылающий камин.

С тех пор Полночная Дама является в замок, когда одному из отпрысков рода предстоит умереть.

И ведь не врали легенды! Существует призрак – предвестник беды.

Марк лихорадочно соображал, как изгнать призрака. И не лежится же ей в могиле! И в мир мёртвых не хочет идти.

Полночная Дама приблизилась к наёмнику, и на него дохнуло холодом, подвальной сыростью и запахом свежевспаханной земли. Призрак остановился рядом с доспехами, повернулся к ним лицом и исчез.

Огонь факелов обрадовано вспыхнул, затрещал, посыпались искры, и коридор ярко осветился, отгоняя осмелевшую тьму в дальние углы.

Марк выдохнул, поняв, что сдерживал дыхание, и вытер пот со лба. Если б кто рассказал, ни за что бы не поверил!

Марк осторожно приоткрыл дверь и скользнул в комнату. Плевать, что хозяин не один! Ратай раскинулся на широкой постели, разбросав в стороны руки и ноги и с презрением отпихнув покрывало. Рядом свернулась калачиком худенькая девушка. Она спала, уткнувшись головой в широкий бок Ратая, чуть постанывала и всхлипывала во сне.