Виктор, мать его, Леннарт собственной персоной.

Не сдержавшись, я все же ткнула его под ребра мыском туфли. Несильно, правда. Потом подошла к его попутчику, высокому и темнокожему, и для маскировки своих низменных мотивов повторила маневр.

— Что? — оглянулась на остальных. — Вдруг мертвы.

Но мертвыми они не были. Потому что в следующий миг оба застонали, а Виктор Леннарт еще и распахнул свои наглые синие глаза.

Я только и успела отступить за спины парней, когда оба боевика на удивление бодро и без всяких усилий вскочили на ноги. Будто и не валялись секунду назад почти бездыханные после безумного огненного полета, а прилегли отдохнуть и теперь готовы к новым свершениям.

Мне не почудилось, второй старшекурсник в вертикальном положении и впрямь оказался очень высоким — выше немаленького Леннарта минимум на полголовы. А еще он походил на молодую и кудрявую копию мэтра Кобэ, и когда студенты, собравшиеся у дыры, заулюлюкали и завопили «Да! Лен и Коб лучшие!», я почти на сто процентов уверилась в их родстве.

Сын?

Скорее всего.

Толпа неистово аплодировала. Напирала на разломанные доски, просовывала в проем головы, но зайти внутрь отчего-то никто не спешил.

— В яблочко! — кричали вразнобой.

— Гони деньги, ты продул!

— Эй, они сжульничали! Двойной силой и я бы прошиб.

— На бис!

— Да, давайте еще раз!

— Благодарю, благодарю, друзья! — Кобэ-младший по-шутовски раскланялся, и гомон постепенно стих. — Это был незабываемый полет, и мы бы не справились без вашей поддержки. Также спасибо моим родителям, все мои победы — безусловная заслуга их воспитания и привитого ими стремления к совершенству.

Студенты захохотали, и даже на лицах некоторых ребят из нашей группы промелькнули улыбки, а вот Леннарт заметно скривился и толкнул приятеля плечом:

— Завязывай, клоун.

— Простите за этого брюзгу, друзья. Старость, знаете ли, она такая. Скучная.

Слова Кобэ-младшего снова поддержали гоготом и выкриками:

— Не брюзжи, Лен!

— Отлично же полетали!

— Вперед, шестой!

Я закатила глаза. Очень хотелось верить, что где-то там, за спинами студентов, к нам уже пробираются преподаватели, дабы разогнать этот цирк, но верилось с трудом. Не такие уж тут огромные расстояния. А значит, либо никого поблизости нет, либо они предпочитают наблюдать. В рамках эксперимента, разумеется.

И мэтр Кобэ так удачно ушел…

Надо было пинать сильнее — таких бугаев все равно бы не покалечила, но хоть душу бы отвела и не злилась бы теперь до красных кругов перед глазами.

Я не могла вмешаться, не привлекая к себе внимания, отчего раздражение только усиливалось, но и стоять за спинами мне быстро надоело. Шагнув в сторону, я замерла между Монсоном и Хольмом и скрестила руки на груди. Пусть видят, что не все тут в восторге от представления.

— Может, закончите шоу на улице? — предложил Никлас Берг без всякого выражения.

Я не видела его лица, но Кобэ-младший, повернувшись к нему, сразу посерьезнел.

Правда, продлилось это состояние недолго, и через мгновение перед нами снова расшаркивался бывалый шут.

— Простите за вторжение, господа… и дамы. Мы, кажется, прервали какое-то важное собрание. Что на повестке дня? Голодающие дети? Ужесточение наказаний за магпреступления? Цены на мобили?

— Коб, уймись. Ты получил, что хотел, — снова вмешался Виктор Леннарт.

Все это время я наблюдала за ним и никак не могла понять, что меня смущает. Он казался все таким же надменным и самоуверенным, как и три года назад, но… взгляд изменился. Новый Леннарт смотрел вокруг с печатью усталого снисхождения на лице, и я поспешила добавить к списку его грехов еще и лицемерие.

Он ведь поучаствовал в забаве старшекурсников. Вломился в защищенный зал, причем вломился эффектно, с помпой, а теперь взирал на друзей как на неразумных детей, которые страдают ерундой.

— Я хотел? — переспросил Кобэ-младший и повысил голос, воздев к потолку указательный палец: — Нет, мой друг, мы все хотели! Хотели взглянуть на тех, кого от нас так тщательно скрывают. Ну и как вам увиденное, господа? Впечатляет? Готовы вы доверить защиту границы с Тьмой вот этой кучке задохликов и… — он нашел глазами нас с Трин, — раз, два… двум девицам?

— Заткнись. — Леннарт сжал плечо приятеля, но затем проследил за его взглядом, тоже заметил меня и… резко отступил, отвернувшись.

И что это такое было? Испуг? Раздражение? Стыд? Ненависть?

Я не успела оценить эмоцию и нахмурилась. Сила дернулась было в бой, требуя сплести заклинание читки, но я не собиралась рисковать при таком количестве народу. Как-нибудь обойдусь без копания в чувствах Виктора Леннарта. Мне вообще все равно, что у него внутри…

— Заткнись? Вот и преподы так. Заткнись, Коб! Заткнитесь все несогласные! Но мы же не будем молчать, да?

— Да! — поддержала оратора толпа.

Мне казалось, что по ту сторону дыры покачиваются уже не десятки — сотни голов.

— Мы взглянем в глаза этих… защитничков и потребуем ответа! — Кобэ-младший снова повернулся к Бергу: — Что вы умеете? Вы, о чьей силе столько говорят, но кого никто никогда не видел в деле? И вы… — Он обвел рукой остальных. — Малосилки, которые недостаточно хороши для других факультетов, но при этом достойны оберегать наших родных от Тьмы и черни. Давайте. Покажите, на что способны!

Показать хотелось. Очень. Вышвырнуть его из пристройки пинком под зад и залатать дыру. Без необходимости скрывать свой потенциал мне бы даже шевелиться не пришлось — полетел бы этот шут как миленький. И Леннарт следом. И вся толпа.

Я опустила руки и стиснула кулаки, до боли впившись отросшими ногтями в ладони.

— Да, да! Покажите! — вопили студенты.

Тьмаги на провокацию не велись. То ли внушение мэтра Кобэ подействовало, то ли сказалась военная выучка. А вот за сдержанность простых магов я переживала. Они уже пытались обострить конфликт в нашем тесном и мирном кругу, а тут такое давление, обвинения в слабости… И самое главное, пока что им действительно нечего противопоставить боевику-шестикурснику.

Нет, этот идиот всерьез вздумал подбивать на демонстрацию силы неофитов в первый день учебы?

Я стиснула зубы так, что чуть крошка изо рта не посыпалась.

Но парни молчали. Стояли бледные, как привидения, сутулили плечи и жевали языки. Словно разделяли эту веру в нашу никчемность и стыдились ее.

— А в ответ тишина… — Кобэ-младший снова вскинул руку с оттопыренным пальцем. — И вот этих людей наша славная Империя прочит в защитники народа. Нас, долгие годы оттачивающих мастерство, отказываются отправить на границу, а у «особой группы» рейды запланированы, знаете когда? Знаете? Уже через месяц!