- Говорю, заткнись!

- Откуда ты взял мой адрес и мою фамилию?

- Что я тебе сказал?!

- Да-да, велел заткнуться. Только я молчать не собираюсь! Так что кончай разыгрывать командира и объясни, в чем твоя проблема.

- Ты - моя проблема, - ответил он. - И на этом точка.

- Допустим, а где же начало?

Теперь они уже ехали под мостом в Бронсоне и приближались к каналу Ридо, а справа от них раскинулось озеро Доус. Апплес отметила, что из канала, готовясь к зиме, уже начали отводить воду.

- У светофора свернешь направо, - сказал он, - потом налево к Карлингу.

- Пока не начнешь отвечать на вопросы, не поеду никуда!

- Хватит с тебя и двух слов: Рэнделл Гейдж.

- Это не слова, а имя. И мне оно ничего не говорит.

- Ты его убила.

На улице Престон Апплес остановилась перед светофором, ожидая, когда можно будет выехать на Карлинг-авеню. Она повернулась к своему захватчику.

- Ну, допустим, я его убила, но как ты это узнал? - спросила она.

Она всегда соблюдала осторожность. Свидетелей у нее никогда не было.

- Он сказал мне, что ты задумала его убить.

- Бред какой-то, - пожала плечами Апплес. - Все равно ничего не понимаю!

На светофоре зажегся зеленый, и она свернула на Карлинг авеню. Апплес чуяла, что ее похититель начинает волноваться, и догадывалась, что у него на уме:

«Почему она так спокойна? Почему не боится?» «Потому что я давно мертва, болван!»

- Ну так что? - спросила Апплес.

- Рэнделл был ростом пять футов восемь дюймов и весил сто шестьдесят фунтов. Видный такой блондин. Он часто заходил в кофейню, где ты работаешь.

Внезапно перед глазами Апплес отчетливо всплыло лицо. Теперь она вспомнила этого Рэнделла Гейджа! Оказывается, она слишком хорошо его помнила, хотя и не знала, как его зовут. С тех пор как он в первый раз увидел ее во «Второй чашке» - кофейне, где она подрабатывала, он появлялся там каждый раз, когда была ее смена. «А. Смит», - громко читал он обычно надпись на ее бэйджике и допытывался, как ее зовут, но она не говорила. Однажды он совершил роковую ошибку - сгреб ее после окончания вечерней смены и силой затолкал в свой фургон. А там стал похваляться тем, сколько девушек он обработал, и тем, что последняя в живых не осталась, а потому, если Апплес не хочет расстаться с жизнью, пусть ляжет на спинку и наслаждается удачей, и пусть она, симпомпончик такой, не сомневается - наслаждение он ей гарантирует. Ручается, что доставит удовольствие.

Но Апплес не стала проверять его правоту, а предпочла выпить из него кровь.

А потом не смогла вернуться в то место, куда спрятала тело, и, когда три дня прошли, он ожил. Ей пришлось искать его чуть ли не всю ночь, пока она не обнаружила идиота в чьем-то саду, где он пытался спрятаться в сарае от первых лучей рассвета. Будто бы солнце и в самом деле могло его сжечь.

- Ты так и не объяснил мне, откуда у тебя мой адрес, - настаивала Апплес.

- Пришлось побегать, - ответил ее похититель.

- И что же ты собираешься со мной сделать?

- То самое, что ты сотворила с Рэнделлом. Езжай по Квинс-вэй! - прибавил он, когда они проехали Кирквуд-авеню.

Апплес хотелось въехать с размаху в ближайший фонарный столб, но она вовремя вспомнила, что тот глухой угол, куда он хочет ее завезти, больше соответствует ее интересам.

- Твой братец изнасиловал и убил двенадцатилетнюю девчонку, - сказала Апплес, и голос ее звучал жестко и холодно.

- Этого никто не сможет доказать, - качнул головой ее похититель.

- Он сам рассказал мне, ты, недотепа!

- Неважно! Все равно у тебя не было права его убивать.

- А я и не говорю, что это я его убила.

- Он сказал мне, что ты на него охотишься, - позвонил, назвал твое имя, сказал, где ты работаешь, какая ты из себя.

Апплес подумала, что Рэнделл при этом вряд ли сообщил брату, что он уже мертвец.

- Ну и что? - спросила она.

- Он мой брат.

Это Апплес могла понять.

Кто меня превратил? Я так и не узнала, как ее звали. Она только сказала, что ей понравился мой внутренний облик! Она увезла меня, высосала мою кровь и три дня сидела со мной, пока я не ожила - уже вампиром. Тогда она меня отпустила.

Ну конечно, до того, как я вернулась домой, где мне предстояло выдержать атаку родных, мы с ней побеседовали. Она ознакомила меня со всеми правилами и условиями моей новой жизни. Разумеется, дело не в том, что существуют вампиры-полицейские, которые следят за порядком и штрафуют вампиров-нарушителей. Просто нужно знать, что можно делать и чего делать нельзя. Вот это-то она мне и разъяснила. Изложила все основы вампирской мифологии. Полезные сведения. Но так и не сказала, почему она решила меня превратить, ну кроме того, что я уже упоминала - внутренний облик! Поэтому о ней я знаю столько же, сколько и вы.

Нет, больше я никогда ее не видела.

- И как я его убила?

- Что?

- Как, по-твоему, я убила твоего брата?

Теперь они ехали по Квинс-вэй - шоссе, рассекающему город с востока на запад. Апплес выдерживала допустимую скорость - сто километров в час, и они уже оставили позади торговый центр Бэйшор и приближались к выезду из города. Последние несколько километров ехали молча. Переживший брата Гейдж смотрел в ветровое стекло, прижимая к бедру револьвер. Он повернулся к Апплес.

- Вот это-то я и хочу выяснить!

- А ты сам когда-нибудь кого-нибудь убивал?

- Случалось пару раз, - пожал он плечами, - одного парня во время налета, другого в тюрьме. Но никто не знал, что это я.

- Ну и как это тебе?

- О чем ты, черт тебя побери? Апплес быстро взглянула на него.

- Приятно тебе было? Ты чувствовал, что ты прав? Может, тебе было не по себе? Мучился потом? Тосковал?

- А ты что чувствовала?

- Пустоту.

- Так что Рэнделла убила ты?

- Я этого не говорила.

- На тебя посмотришь - такая смазливенькая славная девчушка, сколько тебе? Шестнадцать?

«Было, когда я умерла», - подумала Апплес. С тех пор она ни на день не повзрослела. Пока это никого не беспокоило, но скоро привлечет внимание. Однако ей осталось выждать только год. А тогда Кэсси исполнится шестнадцать, и она передаст ей свой Дар. Ведь что главное - вампиры не болеют! Если даже что-то с вами было к моменту превращения - все проходит. Так что Кэсси распрощается и с шиной для хромой ноги, и с астмой. Пока еще она об этом не подозревает, но Апплес уже представляет, как им обеим всегда будет по шестнадцать. Вечно!