— Кому? — удивилась я.

— Ад ел и.

— Твоей преподавательнице эльфийского языка?

— Она уже не моя преподавательница. Я сдал экзамен.

— И что она?

— Рассмеялась и потрепала меня по щеке, как малолетку. Мне стыдно ей на глаза показываться.

— Ты поэтому сбежал сюда?

Лучший друг кивнул с самым несчастным видом.

— Пойми, Отто, — серьезно сказал Ирга, — пока ты учишься в Университете, ты для нее студент, даже если она тебя уже не учит. А любовь между студентами и преподавателями запрещена, сам знаешь. Потерпи годик и попробуй еще раз.

— Ты думаешь? — воспрянул духом Отто.

— Я уверен.

Полугном посмотрел на меня. Я пожала плечами:

— Попытка не пытка.

Беф деликатно кашлянул, поднимаясь к нам по ступенькам.

— Прощаетесь? Ирронто, не делайте такое несчастное лицо, я не убью вашу зазнобу!

— Спасибо, — сказал Ирга. — Буду очень этому рад.

— Но свое она получит, — пообещал Наставник. — В воспитательных целях.

Я скривилась. Лучше встреча с десятью зомби, чем то, что меня ожидало в Университете.

«Отнесу деньги в храм, куплю новую юбку, напьюсь и начищу Марте рожу», — определила я план утешающих действий после того, как Беф поистязается надо мной. Повеселев, я поцеловала Иргу и смело шагнула в портал за Наставником.

Из Рорритора я вернулась преисполненная праведного возмущения. Еще бы — на то, что принадлежит только мне, посягает какая-то девица! Которая меня еще и прибить как-то хотела! Но справедливую расправу пришлось отложить — Наставник изъявил желание пообщаться.

Из его кабинета я вышла, еще более утвердившись в мыслях о том, что нужно на ком-то сорвать нервное напряжение, скопившееся за последнюю неделю.

— Ты это… — сказал осторожно Отто. — Прежде чем идти на разборки, узнай точно, Марта ли воровала письма Ирги?

— Конечно, Марта! — возмутилась я. — Во-первых, это она ходит с перевязанными руками, а некромант говорил, что на письмах обжигающее заклятие. Во-вторых, она давно на Иргу облизывается, как-то заявила мне, что он ее судьба по какому-то гороскопу, и даже, как ты помнишь, пыталась меня убить, чтобы освободить себе место рядом с ним. В-третьих, я ее просто не люблю.

Полугном вздохнул:

— Поговори сначала с почтальоном, а потом уже иди разбираться с Мартой. Так ты хоть будешь знать, почему ей по физиономии даешь — просто так или за дело.

— А что, есть разница? — удивилась я.

— Конечно! Причем принципиальная. Когда скандалишь просто так, то, во-первых, надо тему для скандала придумать, а во-вторых, ты можешь оказаться неправа, что несколько подпортит удовольствие. А если разборки по делу, то еще и кого-то на помощь привлечь можно. Да и морального удовольствия больше.

— Мне помощь не нужна, — отмахнулась я. — С этой бледной немочью я и сама справлюсь.

— Что-то ты развоевалась, — заметил лучший друг. — Смотри, найдет коса на камень. Все-таки она аспирантка факультета медиумов.

— Не каркай! — рявкнула я и отправилась искать почтальона.

Парень обнаружился почти сразу. Он уныло тащил тяжелую сумку с корреспонденцией, пиная листья на дорожке. Видимо, доставка писем большого удовольствия ему не доставляла.

— Меня интересуют письма из Рорритора, адресованные Ольгерде Ляхе, — сразу взяла я быка за рога.

Глаза почтальона остекленели, и он монотонно сказал:

— Я ничего не знаю о таких письмах.

Я задумалась. Однозначно было видно, что парня загипнотизировали. Сама я в ментальном воздействии была не сильна, поэтому что делать — не знала. Ну почему же я сразу не догадалась, что письма могут быть перехвачены, а все ждала и ждала, что весточку принесут мне прямо в руки? Ума нет — считай, калека!

— Письма, — проговорила я внятно. — Где мои письма?

— Все письма я доставляю по адресу, — все так же монотонно сказал почтальон.

Хорошо. Все-таки я студентка пятого курса! Я поднапряглась и произнесла заклинание, по моему мнению снимающее внешнее ментальное воздействие на субъекта. Результат оказался несколько неожиданным.

— А-а-а-а! — заорал почтальон, хватаясь за голову. — Как же я ненавижу магов!

С этими словами он помчался по дорожке к выходу из студгородка с такой скоростью, будто за ним гналась стая голодных волков.

— Ты чего к мужчинам пристаешь? — спросили меня за спиной. — Если любви хочется, так обращайся!

— Привет, Трохим! — сказала я бывшему одногруппнику, перешедшему с Теоретического факультета на Практический. — Вот узнать хотела, куда мои письма деваются.

— И как, получилось? — насмешливо спросил будущий боевой маг.

Я поджала губы. Еще и издевается, гад!

— Я всегда тебе говорил, что с мужчинами так прямолинейно нельзя, — сказал Трохим. — Их обольстить нужно, приласкать, поулыбаться… А ты сразу как кирпичом по голове, кому же такое понравится?

— Кому надо, тому и понравится! — огрызнулась я. — Лучше бы посоветовал, что делать.

— Любовь мозги разжижает, — печально сказал Трохим. — Я бы пошел в почтовое управление и накатал жалобу. А там бы разобрались. Дешево и сердито.

— Спасибо! — обрадовалась я и заспешила в город.

— Опять территория магов! — закатила глаза начальница почты, прочитав мою жалобу. — У вас и так работать никто не хочет. То в жабу превращаете, то ливень устраиваете, а теперь вот гипнозом балуетесь? Я и так двойную ставку добровольцам за этот участок плачу!

— Так защищайте ваших добровольцев! — обиделась я. — Хотя бы простенький защитный артефакт им выдайте. Я, между прочим, тоже пострадавшая сторона!

— На артефакты в бюджете сумма не предусмотрена, — отрезала начальница. — Разбирайтесь между собой сами.

— Хорошо. — Я почувствовала себя правдоискательницей. — Я пойду писать жалобу в городское управление.

Начальница почты скривилась:

— Если вы подождете меня в коридоре, то я постараюсь разобраться с вашим делом.

— Возможно, вам понадобится специалист по ментальной магии… — рискнула я дать совет.

— У нас есть, — высокомерно ответила начальница. — Неужели вы думаете, что это первый случай, когда таким способом у почтальона отбирают письма?

Вскоре я получила описание магички, совершившей воздействие на почтальона. Старенький маг, снимавший гипнотический блок с почтальона, выдал мне бумагу с показаниями и вздохнул:

— Что, парня не поделили?