Джинни сидела на переднем пассажирском сиденье и, аккуратно сложив руки на коленях, смотрела вперед. Рядом с ней находился ее муж.

– Третий раз.

Он впервые заговорил с ней в отсутствие гостей.

Малообещающе для начала семейной жизни.

– Гм. – Она не знала, что делать.

– Ты была замужем три раза. – Он, похоже, зациклился на этой мысли. И ему явно это не нравилось. – А эти коровы – настоящие хулиганки. Стоит чуть зазеваться, как получишь рогами в лобовое стекло.

– Ты не о коровах.

– Точно.

Она рискнула взглянуть ему в лицо. Маска смерти. Неужели это его так задело?

– Ладно, сознаюсь, на сегодня я замужем третий раз.

Он едва сдерживался, но она почувствовала нарастающее напряжение.

– А бабушка знала? – Его недоверие было как огонек запала на уже тикающей бомбе.

Но, осознав, что имеет право гневаться, он подумал – а вдруг она обманула Эйлин?

– Конечно, Эйлин знала обо мне все. Я любила ее.

Он бросил на нее презрительный взгляд. Она сцепила руки и отвернулась.

Молчание. Молчание, молчание и еще раз молчание. «Может быть, новый брак таким и будет, – холодно подумала она. – Чужие люди под одной крышей». Молчание с затаенной ненавистью? Именно так. Похоже, мужчина, сидящий рядом, ненавидит ее.

– Он тоже был богатым?

Это уже слишком.

– Остановитесь.

– Что?

– Остановите машину немедленно.

– Почему?

Они делали крутой поворот, Аласдеру пришлось притормозить. Джинни отстегнула ремень и открыла дверцу.

– Остановите, иначе я выскочу на ходу. Три, два…

Он нажал на тормоз, и она вышла из машины, не дожидаясь полной остановки.

Он вышел за ней.

– Что?

– Пойду пешком. Я не приготовила обед для гостей. Если ты живешь в замке, приходится управлять и кухней. А вы делайте что хотите. Счастливого брака, Аласдер Макбрайд. Я вам не нравлюсь, и нам стоит держаться друг от друга насколько возможно дальше. Можно начать практиковаться прямо сейчас.

И зашагала прочь по дороге.

Здесь всего три мили, а за эти годы она научилась ходить по холмам. Джинни любила эти места, их дикость, наслаждалась красотами природы. Знала каждую расщелину и каждую бухточку на острове, знала диких животных, весь скот в горах чуть ли не по именам, поэтому овцы не боялись ее приближения.

Но сейчас на ней широкое платье и каблуки. Не шпильки, слава богу, но все равно, невысокие каблуки, а она не привыкла к ним.

Может быть, когда Аласдер скроется из вида, она их снимет и пойдет босиком.

Ох.

Тем не менее у девушки должна быть гордость. Она сама заварила эту кашу и будет сама ее расхлебывать. И ходить пешком.

Она и шла. Позади не было слышно шума мотора, да она и не оглядывалась.

И тут на ее плечо опустилась рука. Джинни чуть не закричала. Чуть. У девушки должна быть гордость.

– Уберите руку, – едва вымолвила она и пошла дальше. Но потом, не сдержавшись, спросила: – Где вы научились ходить, как кот?

– На фотоохоте, еще ребенком. Дед подарил мне фотоаппарат, когда мне исполнилось восемь лет.

– Хотите сказать, в вашей квартире в Эдинбурге не висят оленьи рога разного калибра?

– Никаких рогов, Джинни.

– Для вас – миссис Макбрайд.

– Леди Джин.

Она встала как вкопанная и закрыла глаза. Леди Джин.

Ее отец будет прыгать, как ребенок. Уже, наверное, напился и хвастает перед всеми, что его девочка теперь леди и владелица острова.

Его девочка.

Рори. Она никогда не была папенькиной дочкой, но Рори именно так называл ее раньше.

– Моя девочка. Моя сладенькая островитяночка, моя очаровашка, любовь всей моей жизни.

Да, этот мужчина вполне мог решить, что она вышла замуж из-за денег.

– Уходите. Оставьте меня, заберите свой титул и свои дурацкие подозрения себе.

И она снова отправилась в путь. И разозлилась, почувствовав, что он идет за ней.

– Уходите.

– Нам нужно поговорить.

– Ваша машина на слепом повороте.

– Это моя земля.

– Ваша земля?

На мгновение снова стало тихо. Она не останавливалась.

– Ладно, ваша земля. Дорога к графскому титулу. Благодаря свадьбе, начиная с сегодняшнего дня, она ваша.

– А вы получаете компанию «Данкерн». Разве не больше, чем я?

– Думаю, да. Но у меня ясные мотивы. Сколько денег Алана у вас осталось?

От этого вопроса у нее перехватило дыхание. Она действительно задыхалась.

Время семейных откровений? Она не хотела вызывать симпатию.

– Вы должны быть уверены, что все знаете о вашей предполагаемой невесте. Это бизнес. Если что-то покупаете, Аласдер Макбрайд, надо проверять товар до совершения сделки.

– Да, наверное. – Он подошел к ней. Что он делает? Бросил машину и идет пешком в замок?

– Гости должны приехать к четырем, – прошипела она. – По этой дороге. Ваша машина помешает им.

– Вы хотите сказать, что я мешаю вашему бизнесу?

Бизнес. Она замерла и закрыла глаза. Досчитала до десяти, еще раз до десяти. Попыталась сделать несколько глубоких вдохов. Сжала и разжала кулаки.

Ничего не помогало. Она открыла глаза: он все еще смотрел на нее, словно она просроченный товар с дурным запахом. Он женился на женщине, которая была ему отвратительна.

На той, которая вышла замуж за деньги. Ее можно обвинить во многом, но в этом…

Она дала ему пощечину.

Джинни никогда не била мужчин по лицу. И вообще никогда никого не била. Она из тех, кто мухи не обидит. Относила пойманных мышей на полмили от дома и выпускала на свободу. Была уверена, что они опять вернутся в замок, но все равно продолжала выпускать. Ловила пауков и отпускала на волю. Разрешала собакам ложиться на свою кровать, ведь они выглядели такими грустными, когда она запускала их в спальню.

А его ударила.

Оставила отпечаток на его лице. Нет!

Она закрыла лицо руками, желая провалиться сквозь землю, убежать. Из всех глупостей, которые она совершила в своей жизни, это самая глупая. Он вывел ее из себя настолько, что она ударила его.

Джинни ухаживала за рыбками Рори многие годы. Смотрела его телевизор. Вела домашнее хозяйство на те гроши, которые он ей выделял. Но никогда не жаловалась.