Я перестал есть и свернулся у ног Франчески, прижавшись к ней боком. Два дня в гостях не залечат мои душевные раны, но пожить у них будет неплохо. По крайней мере, не придется смотреть на пустой дом напротив. Мальчишки не дадут мне скучать, а еще там живет мой приятель — кот Бачок, названный в честь мусорных баков, возле которых он любит ошиваться. Впервые с тех пор, как увезли Снежку, я ощутил слабый проблеск надежды.

— Да, да, можно мы возьмем Алфи? — оживился Алексей.

Кажется, вопрос был решен: на выходные мне собирались устроить отдых от скорби.

Ночью, когда я представлял, как отправлюсь в гости, я услышал, что Джонатан и Клэр спорят. Споры у них получались забавные: с тех пор как родилась Саммер, они кричали друг на друга шепотом.

Мне это не понравилось. У меня хватало собственных забот, и совсем не было сил решать чужие проблемы. Подкравшись к двери спальни, я прислушался.

— Можно обратиться к другому врачу, — говорил Джонатан.

— И к третьему, и к четвертому. Джон, ты меня не слушаешь! Пора посмотреть фактам в лицо. Я смирилась, правда. Нам повезло с Саммер, но больше детей у нас не будет. Это грустно, я бы хотела родить тебе еще одного ребенка, но будем радоваться тому, что у нас есть дочка.

— Ну да, у нас есть Саммер и Алфи. Если ты не очень расстроилась, то и я переживу… В идеале мне бы, конечно, хотелось второго ребенка, но главное, чтобы наша семья — мы с тобой, Саммер и Алфи — были счастливы. Я тебя люблю.

У меня немного отлегло от сердца: кажется, они все-таки не ссорились.

— Только не беспокойся за меня, пожалуйста, я не собираюсь впадать в депрессию, как раньше, честное слово. Я огорчилась, но результаты анализов меня не удивили. По-моему, в глубине души я давно знала.

У Клэр случались приступы подавленности, и тогда мы все ужасно тревожились, но в последние годы для них требовалась серьезная причина. Моя хозяйка стала гораздо уравновешеннее; без сомнения, Джонатан и Саммер принесли в ее жизнь много радости. Они словно научили ее, что значит быть счастливой.

— Значит, все в порядке? Тогда о чем мы спорим?

— Не знаю, — Клэр села на кровать. — Джонатан, я не хочу, чтобы Саммер была единственным ребенком.

— Ты же смирилась с мыслью, что мы больше не можем иметь детей.

— Своих — нет, но кто нам мешает взять приемного? В мире стольким детям нужна добрая, любящая семья. К тому же у нас большой дом и денег хватает…

— Не знаю, — в голосе Джонатана прозвучало сомнение.

— А почему нет?

— Потому.

Я отчетливо представил, как Джонатан упрямо скрестил руки на груди. Иногда он вел себя как ребенок.

— Почему «потому», милый? — Через неплотно закрытую дверь я увидел, что Клэр обняла его за плечи.

— Думаешь, это так просто? Взять в дом чужого ребенка — серьезное дело. Ты представляешь, сколько нас будут гонять по инстанциям? И нет никаких гарантий, что в результате что-нибудь получится.

— Но почему не получится, Джон? Я спрашивала у папы. Младенца, может, и не дадут, а для детей постарше сейчас очень нужны приемные родители. Мы не преступники, не психи… — она попыталась рассмеяться.

— Я не знаю. В смысле, насчет ребенка не знаю, а не про то, что мы не преступники. И не психи.

— Хорошо. Но ты не против, если я, по крайней мере, наведу справки? — жалобно спросила Клэр.

Джонатан вздохнул:

— Если тебе так хочется. Но я ничего не обещаю.

— Ты сам сказал, что гарантий нет. Я просто узнаю, что и как. Чтобы не мучиться сомнениями.

— Вот на новую даму для Алфи я бы согласился без проблем, — весело сказал Джонатан. Он часто пытался шутками уйти от неприятных разговоров. Сейчас у него, на мой взгляд, получилось не слишком остроумно.

— Джон, это не смешно, — словно соглашаясь со мной, сказала Клэр. — Хотя, если на то пошло…

— Я пошутил, — ответил он.

— Я догадалась. Ладно, давай спать.

Я убедился, что они улеглись обратно, и, успокоенный, вернулся на свое место. Сегодня все обошлось, ни о ком не надо переживать. Не считая, конечно, меня самого.

— И ты ни разу не влюблялся? — с удивлением спросил я.

Мы с Бачком сидели в небольшом дворике за рестораном Томаша и Франчески. Мой приятель работал у них на полставки — следил, чтобы мыши и крысы не позволяли себе слишком много. Он гордо именовал себя дикарем, никогда не жил в доме и не собирался. Мы с ним познакомились, когда я стал ходить сюда в гости. В моем окружении это был один из самых мудрых котов.

Выходные подходили к концу, и надо признаться, мне и правда стало намного лучше. Вернулся аппетит, я старательно наедал упущенное. Тем более что когда опустевший дом Снежки не маячил за окнами, отгонять грустные мысли было проще.

— Да вроде нет, — ответил Бачок, нюхая обрезки, которые ему вынес Томаш, и скалясь на дерзкую мышь, которая тоже заинтересовалась угощением. Бачок умел одновременно делать много дел. — Я вообще не компанейский кот. Люблю гулять сам по себе. С тобой приятно поболтать, кое с кем из местных можно иногда поохотиться вместе, но эта ваша любовь-морковь — спасибо, обойдусь.

— Но ведь любовь — это волшебное чувство! — воскликнул я.

Настроение у меня было самое поэтическое, даром что мы сидели у помойных баков в довольно неприглядном дворе. Никакого сравнения с деревней, куда мы недавно ездили. При мысли о деревне мне вспомнилось, как мы со Снежкой резвились в высокой траве, счастливые и беззаботные, и я тоскливо застонал.

— Дело хозяйское, вот только сейчас ты особо счастливым не выглядишь, — заметил Бачок, и мне нечего было возразить. — Я понимаю, что ты любил эту кошку, дружище. Помню, как она убежала, а мы ее спасали. Ты уже тогда в ней души не чаял. Безобразие, что вас разлучили.

— Спасибо, Бачок. Но знаешь, выходные в твоей компании определенно пошли мне на пользу. Чувствую себя гораздо бодрее.

— Вот-вот! Тебе полезно было выбраться из дома. Многие вещи лучше видятся на расстоянии. По крайней мере, когда у меня что-то не ладится, я иду бродяжничать. Обычно это здорово прочищает мозги.

— Пусть ты и не любил никого, но ты мудрый старый кот, — без тени лести сказал я. — А теперь мне пора: я думаю, что скоро меня отнесут обратно.

— Счастливо, Алфи. Да смотри, не пропадай надолго, раз у тебя теперь стало больше свободного времени. Может, я еще научу тебя охотиться! — Он улыбнулся всеми зубами.

— Это вряд ли. В смысле, я обязательно приду еще, но охотиться не буду, для меня это добром не кончается.

Я содрогнулся. В прошлый раз меня укусила бессовестная мышь, это был жуткий позор.

— Нет так нет, — покладисто ответил Бачок. — Значит, просто поболтаем. Ну, я пошел, а то здесь крыса завелась, такая наглая, думает, что может везде разгуливать. Пора ей показать, кто во дворе хозяин. Ты точно не хочешь сходить со мной?