Путешествие было долгим и трудным, пару раз он даже подумывал всё бросить и повернуть назад, но всё же, из раза в раз, упрямо продолжал свой путь. И вот, когда до желанной цели оставалось каких-то две недели хода, на его караван напали.

Это произошло днём, прямо в момент когда они собирались трогаться после дневного привала, худшего момента для нападения вряд ли можно было себе представить, но нападавшим на подобные тонкости было наплевать. Они появились внезапно, словно из воздуха, без прикрытия лучников, без доспехов и даже без оружия, они накинулись на его людей, каждый из которых не понаслышке знал как держать в руке копьё или топор! У них не было и шанса, видимо просто свора бродяг, настолько отчаявшаяся, что готова бросится под нож даже ради призрачного шанса чем-нибудь разжиться, так он подумал наблюдая за развернувшимся действом рядом со своим шатром, который слуги ещё не успели сложить, но Боги, как же он ошибался.

В первые мгновения схватки никто из защитников так и не понял с кем они имели дело. Их жидкий строй с успехом встретил неприятеля, как и их копья и пара выпущенных стрел, пролилась первая кровь, что наполнила их сердца азартом и радостью скорой победы, но… Те кто на них напали даже не замедлились. Они налетели на копья, что пронзали насквозь их тела, и продолжили идти дальше, буквально разрывая их построение, а после… После несчастные люди наконец поняли с кем они столкнулись. Демоны, это были настоящие Демоны! Они разрывали их на куски, одним ударом проламывали грудные клетки насквозь, в мгновение ока перемещаясь от одной жертве к другой, но ещё больший ужас в сердца людей вселила их тёмная магия, что огромными костяными наростами проявлялась прямо на телах этих порождений ада. Буквально за десяток ударов сердца сорок пять взрослых мужчин были жестоко убиты, а после настал черёд слуг и ездовых животных, но этого Иоичи уже не видел. Трясясь от ужаса он влетел в свой шатёр, опрокинув при этом украшенный резьбой деревянный стол, за которым он не одну ночь корпел над бумагами, а после застыл, лихорадочно придумывая куда же бежать дальше. Однако от этих дум его отвлёк шелест ткани, при звуках которого Иоичи почувствовал, как его душа едва не отправилась к предкам. Резко обернувшись он был готов увидеть ужасного Они, что явился дабы пожрать его плоть, и каково же было его удивление, когда в дверном проёме шатра он узрел… ребёнка?

Это был мальчик, чуть младше его собственного сына — одиннадцати-двенадцати лет от роду, одетый в широкие штаны, плетёные сандалии и жилет из грубой ткани. Однако Иоичи не позволил себе обмануться, ибо буквально всё в этом ребёнке кричало о его потустороннем происхождении. Алые густые волосы, что длинными прядями ниспадали до лопаток, красные отметины под и над глазами, тугие жгуты мышц, что обвивали его тощее тело и… огромные… костяные клинки… что росли прямо из его рук. А ещё кровь… так много крови! Он весь был покрыт ей, но при этом в его глазах была лишь скука! Это был не ребёнок, не может дитя быть таким! Демон, подобный тем, что мечутся снаружи! Надо бежать! Бежать!!!

— Так ты торговец? — внезапно нарушило молчание это порождение преисподней, чей голос тихим, но звучным эхом отозвался в голове Иоичи.

— Я-я-я… пожалуйста… не надо… я-я… молю… — с трудом сдерживая слёзы выдавил из своего горла несчастный.

— Я спросил — ты торговец? Отвечай да или нет! — в раздражении бросил мальчишка, переводя взгляд своих зелёных глаз с перевёрнутого стола прямо на Иоичи.

— Я… д-да, ю-юный г-господин, я торг-говец… просто торговец. Молю, пощадите! И я отдам вам всё! В-всё что вы пожелаете! У меня есть деньги! Много денег! А ещё ткани! У меня есть прекрасные ткани! Лучше вы не найдёте! А…

— Заткнись, — вновь зло бросил демон, под личиной ребёнка, что в мгновение ока преодолел три метра, разделявшие их, приставив один из своих монструозных клинков прямо к шее Иоичи, от чего последний дал волю слезам… и не только. В прочем, его мучителя это мало волновало:

— Сейчас я задам тебе простой вопрос, ответишь на него честно — отпущу на все четыре стороны, солжёшь… — при этих словах кончик костяного клинка чуть надавил на шею торговца — В общем, оно того не стоит. И так, ты готов отвечать?

Иоичи был готов ответить на что угодно, лишь бы этот кошмар наконец закончился, а потому, очень осторожно, но с невероятным рвением, покивал головой.

— Хорошо, сейчас я буду по очереди называть тебе слова. Если хоть об одном из них ты слышал хоть что-нибудь, даже если это сущая мелочь, ты расскажешь мне это. Данная мысль тебе понятна?

Вновь Иоичи оставалось только кивать, подтверждая свою абсолютную готовность к сотрудничеству.

— Превосходно, и так, начнём: Конохагакурэ но Сато, Ивагакурэ но Сато, Киригакурэ но Сато, Амэгакурэ но Сато, Кумогакурэ но Сато, Сунагакурэ но Сато. Ничего?

— Н-нет, г-господин… п-простите, я-я ничего не слышал об этих… д-деревнях? — трясясь и глотая слёзы ответил торговец.

— Хорошо, а что на счёт: Сенджу, Учиха, Узумаки, Ооцуцуки, Сарутоби, Нара, Юки, Хьюга… Шиноби?

— П-простите меня, но… я никогда не слышал ни о чём подобном… простите, пожалуйста, я… действительно ничего не знаю!!!

— Хватить ныть! Что на счёт… — но оборвав себя на полу слове ребёнок замолк, словно к чему-то прислушиваясь, а после с явным разочарованием в голосе проговорил:

— Похоже наша беседа подошла к концу.

— Это значит… вы меня… отпустите? Ведь так… юный господин⁈ — с мольбой и надеждой в голосе спросил Иоичи. В ответ на что ребёнок отвёл один из клинков от его шеи… для того что бы спустя мгновение вонзить оба ему под рёбра, при этом, без видимых усилий, слегка приподнимая тучное, почти на две головы возвышающееся над ним, тело торговца над землёй, а после отбрасывая его в сторону.

Пару секунд человек ещё боролся за свою жизнь, несмотря на перемолотые потроха и проколотые лёгкие он отказывался умирать, но Шинигами не делает исключений. Находясь на последнем издыхании, он смог произнести всего два слова, обращённые к своему убийце:

— В-кхм-вы-ы-ы… же-е-кхмр… обещали…

Ребёнок ничего не ответил, жизнь давно отучила его распинаться перед мертвецами. А потому, не обращая внимания на лужи крови и ещё тёплое тело бывшего владельца шатра, он принялся осматривать свои трофеи. Однако это приятное действо прервал ворвавшийся в шатёр мужчина, что как и мальчик был весь покрыт кровью. Обведя мутным взором помещение он сосредоточил свой взгляд на ребёнке:

— Тэкеши. Это последний?

— Да, — коротко бросил мальчишка, не отвлекаясь от мародёрства.