Теодор отправляется на войну с турками. Причем не забывает подчеркнуть в мемуарах, что «с охоты своей и собственным коштом на ту экспедицию выбрался».

Теодор участвует в знаменитой битве под Хотином, где были разбиты войска Гусейн-паши.

Короткая запись, как-то мимоходом, о том, что женился. И сразу же — отправляется в Рим. В Риме Теодор проводит семь недель, но особо красочных описаний в его дневнике нет. В 1698 году выдает замуж дочь Теофилу за своего преемника на посту подкоморства новоградского пана Владислава Хрептовича — кстати, зная «миграцию должностей», любопытно отслеживать зависимость их от заключаемых браков, а таковая есть почти всегда. В 1700-м вышла замуж дочь Людвика, в том же году женился старший сын с «Ромеровной писаревной Троцкой», то бишь с дочерью трокского писаря Ромера.

Среди записей находим упоминание о резне в Алькениках, когда шляхетская коалиция выступила против рода Сапегов, который стал слишком влиятелен. Взятые в плен сторонники Сапегов содержались в костеле в Алькениках. Но подвыпившие победители ворвались в костел и убили, «тирански посекли», как пишет Теодор, безоружных пленников, среди которых был воевода Михал Сапега.

Последняя запись в «Диариуше» — о войне со шведами. «Из Вильно обратились шведы до нашего воеводства Новоградского, где и мне досталось от них, потому что все войско через Дорогов маршировало и на иные далекие фольварки мои».

Завершает «Диариуш» запись, сделанная чужой рукой, о смерти Теодора Обуховича 14 апреля 1707 года, который «от наездов неприятельских шведских и московских не будучи вольным, две недели горевал в своем Дорогове».

Теодор похоронен вместе с братом и отцом в Новогрудке, в иезуитском костеле, где Обуховичи устроили фамильную усыпальницу. Было ему шестьдесят пять лет, в то Смутное время — вполне почтенный возраст.

Один из потомков Обуховичей, Альгерд Обухович, граф Бандинелли, стал белорусским поэтом, художником и тоже оставил интереснейшие мемуары. Например, как в XIX веке он с другими студентами справлял в Париже белорусские «Дзяды».

СКАНДАЛЫ

В БЛАГОРОДНЫХ СЕМЕЙСТВАХ

(XVI—XVIII вв.)

Помните, с чего началась реформация в Англии? Король Генрих VIII влюбился в Анну Болейн и захотел развестись с женой Екатериной Арагонской. Костел был против, и тогда разгоряченный монарх решил... избавиться от костела. И понеслись религиозные войны. А в конечном итоге сама Болейн, побыв королевой тысячу дней, сложила голову на плахе якобы за супружескую измену.

Увы, дорога от алтаря, где заключается брак, не обязательно продолжается словами «и жили они долго и счастливо». А семейные бури не всегда удавалось сдержать в стенах домов, особенно магнатских. И тогда весь люд посполитый с упоением обсуждал подробности скандала, последствия которого иногда сказывались на ходе истории.

О чем же сплетничали в Великом Княжестве Литовском наши предки столетия назад?

«Великие розтырки»

Никого не удивили нелады в семье дочери витебского воеводы Юрия Носиловского — Ядвиги и Григория Остика. Красавец и буян, Григорий с детства отличался авантюрным характером. Богатства унаследовал немалые, и невесту, состоятельную вдову, ему сыскали. Ядвига родила сына... А Остик организовывает настоящую банду, которая пьянствует, играет в карты да кости, грабит соседей. В открытую живет с любовницей. 15 января 1566 года в книге виленского воеводы появляются два письма от обоих супругов на освобождение от брака. Документы написаны в один день и почти теми же словами, живописуя семейную драму. Остик соглашается отпустить жену, признаваясь, что, когда та хворала после рождения сына, «допустил чужеложство», по причине чего «з розгневанья Божьего вросли были великие нелюбости ненависти и розтырки». Со временем «розтырки» становились все опаснее, чему свидетели — все друзья, поэтому необходим был развод.

После развода Григорий пустился во все тяжкие и кончил жизнь на плахе как изменник. Его имения были возвращены бывшей жене.

Избитый воевода

Не всегда пострадавшей стороной была дама.

Середина XVI века. Полоцкий воевода Станислав Довойна жалуется виленскому епископу Валерьяну на свою жену Барбару Соломерецкую. Избила мужа и уехала, забрав бланки с мужниной печатью. Зачем — вскоре выяснилось: грозная дама вписала туда якобы долг супруга за имение Вселюб на 10 000 коп литовских грошей. А имение-то Станиславу и принадлежало! Более того, Довойна жалуется, что жена и ранее его избивала, а однажды чуть не сожгла живьем.

Интересно, сочувствовали ли Довойне? Ведь все знали его историю... Станислав возглавлял оборону Полоцка от войск Ивана Грозного. И проявил себя полной бездарностью, к тому же трусом. Зачем-то выслал за стены города тысячи крестьян, хотя мог вооружить. Затем поджег город. Решил сдаться, хотя многие возмущались и рвались в бой. С воеводой в Полоцке была семья — жена Петронелла из Радзивиллов и двое маленьких детей. Возможно, Довойна думал об их спасении? Но милосердие к врагам Иван Грозный проявлял редко. Пять дней тысячи пленных полочан провели на снегу, под открытым небом, без еды. А затем пленников отправили в Москву. Держали там Довойну в подвале на цепи. Жену с детьми — в условиях не намного лучших. Говорят, Иван Грозный хотел отомстить Петронелле за действия ее брата, воинственного Януша Радзивилла. Станислав Довойна дожил до освобождения. А вот жена и дети умерли... Там их и схоронили. Станислав потом пытался выменять останки любимой жены на тело пленного боярина — царь отказал.

Так вот и вернулся Довойна в Полоцк один, без славы. Видимо, не сильно уважала слабохарактерного воеводу и Барбара Соломерецкая. Неизвестно, добился бы Станислав развода, поскольку вскоре скончался от хвори. Вдова продала имение Вселюб родственнику Петронеллы, Николаю Радзивиллу Рыжему.

Две недели после свадьбы

Самый богатый магнат княжества, Кароль Радзивилл Пане Коханку, развелся с обеими женами. На первой, Марии Любомирской, женился в девятнадцать по настоянию родителей. Причем так не хотел этого делать, что на свадьбу явился в изрядном подпитии. В то время он был без памяти влюблен в дочь униатского священника, одну из фрейлин своей сестры Теофилии, даже хотел на ней жениться.

Подобранная ему благородная двадцатилетняя невеста, темпераментная и хорошо образованная красавица, тоже была не в восторге от толстоватого и избалованного жениха.

Но что поделать: дядя Марии, великий гетман польский Ян Клеменс Браницкий, сговорился с великим гетманом литовским Михалом Казимиром Радзивиллом, отцом жениха, о выгодной родственной связи.

Молодая жена удрала от мужа спустя две недели после свадьбы. Михал Казимир Радзивилл тоже не мог заставить сына сопровождать молодую жену. Единственный раз удалось родне уговорить «недабраную пару» явиться вместе в Несвиж. Свекор Марии в надежде наладить жизнь супругов подарил им Мир... В смысле Мирское