Ей не нужно вставать. Не надо выслушивать деликатные советы, выпытывающие вопросы или готовить себя к дневной программе, придуманной кем-то для нее.

Или надо? Может быть, Лотти проигнорирует предупреждение? Возможно, кто-то видел ее машину? Мог кто-нибудь заявить, что она здесь остановилась, и не придется ли готовиться к завоеванию свободы?

С тревогой Делла выпрыгнула из кровати и подошла к окну в задней части дома. Она едва смогла разглядеть верх дома Льюинов. После дождя девушка с трудом различила следы от колес своей машины. Кто-то, возможно Джек, набросал на дорожке лапника.

— Мне не нужно вставать! — удивленно произнесла Делла вслух.

Ей захотелось растопить печку. Но для этого надо взять дубовые поленья, которые лежат на крыльце у черного входа. Что ж, надо идти.

Там она обнаружила бутылку молока, легкие сливки и бутылку процеженного меда с запиской, обернутой вокруг горлышка:

«Приготовьте из всего этого себе кашу. Отдыхайте как вашей душе угодно. Никто, кроме кассирши Ханны, не знает, что вы здесь. Она никому не скажет. Она сама прошла через все это».

Горячая каша со сливками и медом и заменитель вина, который посоветовал доктор, на завтрак. Делла живо управилась и с тем и с другим.

Чашка и тарелка вымыты, маленькая печка растоплена, плитка выключена, и Делла вернулась в кровать к детективу.

Иногда она откладывала книгу, настороженно вслушиваясь в тишину, или дремала, а потом просыпалась в тревоге и лежала без сна до тех пор, пока не вспоминала, что совершенно одна и может расслабиться.

«Неужели, спрашивала она себя, — и на этот раз Лотти не оставит меня в покое?»

Временами в памяти, как испорченная пластинка, то и дело прокручивались слово в слово письма, что она написала Руфи, доктору Дэну, Лотти и Максу.

Как Макс воспринял известие? Может, она жестока и несправедлива к нему?

В такие минуты Делла через силу заставляла себя читать, иногда даже вслух, чтобы детективные хитросплетения вытеснили воспоминания о Максе.

Уже на следующий день после побега сестры Лотти выведала у доктора Кена имя врача-психиатра, доктора Дэна. Доктор Дэн мог избежать встречи с ней, но имя миссис Эрл Кросс ничего ему не говорило.

Вид приемной, число пациентов и сам доктор произвели на Лотти прекрасное впечатление, и она представилась убитой горем старшей сестрой Деллы.

— Если бы я знала, где она, что она у хороших людей, я бы успокоилась. — Она говорила мягким, проникновенным голосом.

— Как долго? — спросил врач. — Когда вы пустили все на самотек? Миссис Кросс, я не имею ни малейшего представления, где находится ваша сестра. Если бы вы разрешили ей снять квартиру или купить домик на побережье, тогда вы бы знали, где она. Вы этого не сделали. Так что оставьте ее в покое.

Позже к нему пришел инспектор полиции. Ему доктор рассказал о болезни Деллы и дал прочитать ее письмо.

— Кросс. Эрл Кросс, — бормотал инспектор. — А не вдова ли она того парня, что четыре года назад улетел на самолете и пропал? Может быть, девушка действовала сгоряча?

— Нет. Ей хотелось остаться одной.

— Итак, вы не знаете, где она находится?

— И знать не хочу. Мне известно, что она с хорошими людьми и, если ей понадобится медицинская помощь, меня вызовут. На данном этапе самое лучшее лечение для нее — одиночество.

Инспектор встал, потирая бровь:

— Знаете, очень интересно. Мы закрыли дело Кросса, решив, что произошел несчастный случай. Теперь же, после рассказанного вами, мне пришло в голову: а не было ли это самоубийством.

Черт возьми! А ведь эта дамочка Кросс производила впечатление мягкой, ласковой женщины.

— Ну да, как взбитые сливки. Как бы вам понравилось, если бы вас заставляли придерживаться строгой диеты?

— Ладно. Вы ничего не знаете, и точка.

Макс Мейер тоже пожаловал к доктору в этот же день. На какое-то время доктор Дэн сосредоточился на имени, прежде чем пригласить визитера. Он поймал себя на мысли, что этот человек ему интересен.

Доктор наблюдал, как стройный молодой человек с обеспокоенным взглядом больших глаз приближался к нему. Макс пожал ему руку и, прежде чем доктор Дэн успел что-либо сказать, выпалил:

— Все, что я хочу знать, — с ней все в порядке? Она в безопасности?

Доктор Дэн откинулся на спинку стула и сцепил пальцы.

— Предположим, я собираюсь сказать вам, где ее найти. Что вы сделаете… поедете за ней?

— Я бы занял денег, где только смог, и построил бы стальной забор, на который невозможно залезть. Я бы сторожил этот забор, чтобы никто не смог проникнуть к ней.

— Итак, вы довольны, что ваше обручение отменено?

Макс задумался, как ответить на этот вопрос, и решил честно признаться. Однако спросил доктора, перестанет ли тот его уважать, если он признается, что почувствовал облегчение.

— Разумное признание. Продолжайте. Что собирались делать?

— Не знаю. Честное слово, не знаю. Еще со школьных времен для меня существовала только одна девушка — Делла. Я не рассчитывал на взаимность, ведь она из семьи Донован. Поэтому решил доказать, что и я заслуживаю уважения. А когда узнал, что она тоже ко мне неравнодушна, я был на седьмом небе от счастья. А потом…

В общем, к тому времени, как ее сестра дала согласие на наш брак, все изменилось. Или Делла изменилась, или я. Я жил надеждой, что все переменится и будет как прежде. Но этого не случилось. Все еще больше усложнилось. Иногда мне хотелось схватить Деллу и посадить на высокое дерево. Но чаще я сам хотел спрятаться на этом дереве.

— Какова ваша первая реакция на письмо Деллы?

— Облегчение.

— Отлично. А как вы относитесь к миссис Кросс?

Мейер нахмурился и ринулся защищать ее:

— Она такая здравомыслящая, такая разумная.

— В вас заговорил юрист. — Доктор Дэн встал. — Полагаю, теперь вы вплотную займетесь юридической практикой. Будете по вечерам встречаться с девушками. Но самое главное, когда вы будете в плохом настроении, благодарите Бога, что не попали в капкан в той розовой комнате.

Когда доктор произносил эти слова, Макс был уже у двери. Он резко повернулся и уставился на доктора:

— Вы хотите сказать, Делла чувствовала себя в ловушке. Как вы догадались? Ведь я не сказал ни слова.

— Всего доброго, заходите в любое время.

Буря продолжалась три дня. И все эти три дня и три ночи Делла строго придерживалась определенного режима. Она ела пищу, которую не очень хотела есть, чтобы накопить силы для борьбы с добродетельным игом Лотти; принимала лекарство, прописанное доктором Дэном и упорно читала детективы.