— Мобилы можно выкинуть, они уже промокли, толку от них, — велел я.

— Лады. Я все, — ответил Степан, убирая мобилу в сторону, в отличие от меня он сунул сотовый в сверток.

— Думаю, можно попробовать вернуться. «Окно» на глубине двух метров, ныряем и пробуем.

— А вещи?

— Да и что им тут будет? Пробуем?

— А если эти еще на месте? Ну те, кто стрелял? — было видно, что нырять Степке очень не хочется, боязно.

— Да? Не знаю, сомневаюсь, — озадаченно пробормотал я. — Думаю, ты прав, нужно выждать с полчаса и попробовать. За это время они должны убедиться, что мы утонули, и свалить.

Через полчаса, после отдыха на кочках, я спросил:

— Начинаем?

— Давай, — опасливо глядя на ряску, ответил Степка.

Ныряли, пока хватало сил, однако ничего не получилось, хотя я смог уйти в болото на четыре метра, цепляясь за длинные корни.

— Ни хрена, — вынырнув, воскликнул я. Степка уже минут двадцать отдыхал, он первый понял, что бесполезно, «окна» нет.

— Я считаю, что нужно попробовать позже, — ответил он, задумчиво покусывая стебель травинки.

— Можно… Двигаться к берегу нужно, еще немного — и сил не хватит добраться до него.

— Собираемся?

— Собираемся… — вздохнул я.

Степка смотрелся довольно забавно с рубахой на голове. Рукава подвязаны под подбородком, на макушке топорщатся углы пистолета и запасного магазина. В карманах у нас ничего, кроме мобил и оружия, не было.

— Ножа, жалко, не прихватили. К матери шли, — посетовал я: нож в лесу нужен больше, чем пистолет.

— Да кто знал?!

— Ладно, нечего нюни разводить, давай за мной. Делай, как я.

Оттолкнувшись от кочки, скользнул, как по льду, к следующей. Опыт не пропьешь. Степан зеркально повторил все мои действия. Так, скользя на животе от кочки до кочки, распугивая живность, включая головастиков, мы двигались к высоким соснам на берегу.

В этот раз путь до леса занял часа четыре, в прошлое свое скольжение я наткнулся на топь, пришлось обходить, сейчас же мы сразу сделали крюк, сэкономив время.

Обойдя болото, минут двадцать отдыхали, восстанавливая дыхание и поправляя сползающие «рюкзаки» на головах.

— Весь живот изрезал об эту траву, — пожаловался Степка, поглаживая живот.

У меня самого он чесался, по нему как будто кошки когтями прошлись.

— Терпи, царапины зарастут, а без оружия нам тут долго не прожить.

— Что делать будем? А родители? Искать же будут.

— Думаю… Мама опять расстроится. В первый раз чуть ли не при ней утонул, и снова все повторяется.

— Это да. Наши через два дня прибудут?

— Сказали так.

— Откуда только эти стрелки взялись?! — ударив кулаком по черной мути, воскликнул Степка.

Спокойно посмотрев на вспугнутую его ударом гадюку, я задумчиво почесал в затылке и неуверенно ответил:

— Кажется, знаю… Помнишь, когда мы машину топили, был вертолетный звук?

— Что-то такое было, только далеко.

— Ну у меня больше версий нет. Обогнать они нас могли только так. Вспомни, звук удалился именно в сторону лагеря и деревни.

— Вроде так, — задумался Степка.

— М-да, это сколько нам тут куковать?

— Меня другое беспокоит, как наши сюда попадут? Помнишь, рассказывали, когда ты здесь оказался, «окно» не работало, там, в этом месте, водолазы две недели работали, и ничего.

— Ты хочешь сказать, что это я его инициирую? — Теперь пришла моя очередь задуматься.

— Не, у меня другая версия. Думаю, оно постоянно открыто, а если через него кто-то проходит, то оно закрывается.

— То есть ты хочешь сказать, пока мы тут, оно закрыто?

— Именно.

— Тогда почему оно сейчас не работает?

— Я тебе что, ученый?! Пробовать надо, испытывать!

— Проблема…

— Родители через два дня прибывают. Значит, через три дня нужно вместе плыть к тому месту и снова нырять. Пройти это «окно», а обратно уже вместе.

— Хорошая идея, только ты не учел один момент. Маму.

— Да, действительно, нужно сократить время на сутки. Главное, чтобы в этот раз «окно» сработало.

— Ладно, двигаем дальше, надоело уже в этой грязи купаться. Жрать охота, ели-то мы утром, семь часов прошло. Скоро стемнеет, видишь, солнце заходит?

На берег мы выбрались через час. Тяжело дыша, я вылез на твердую землю и простонал:

— Как мы будем обратно к «окну» добираться? Сил никаких не хватит.

— А как ты прошлый раз добирался? — прохрипел рядом Степка, у него еще хватило сил стянуть «рюкзак».

— Ну здрасьте, у меня немцы на хвосте висели. Я туда чуть ли не на крыльях долетел.

— Мы там две протоки переплыли, помнишь? — перевернувшись на спину и выравнивая дыхание, спросил Степка.

— Ну? — подтолкнул его, вспомнив, как мы преодолевали камыши, растущие по берегам этих проток.

— Думаю, туда на лодке добраться можно.

— Хорошая идея, нужно поискать лодку, — согласился я. — Дыхание не сбивай. Ща отдохнем минут двадцать, простирнем одежду, почистим оружие и двинем к обжитым местам. Нужно харчей добыть и нормальное оружие.

— А это тебе чем не угодило?

— В воде было, значит, ненадежное.

— Угу.

— Короче, задача на ближайшее время — это добыть оружие, еду и лодку.

— Угу.

Отдохнув и надев мокрую, только что постиранную одежду, держа почищенные высохшим платком пистолеты в руках, мы направились в глубь леса.

— Вот тут я прошлый раз вылез из болота, — рассказывал я.

Степка слушал с интересом: одно дело на словах, другое — подкрепленное доказательствами.

— А хутор где?

— Там, — махнул я рукой, добавив: — Часа два топать.

— Заглянем?

— Можно. Только осторожно, сам знаешь, как к нам местное население относится.

— Помню, рассказывал.

В принципе, было все равно, куда идти, в той стороне тоже встречались отдельные хутора и деревни.

— Пошли.

Шли мы осторожно, замирая от каждого шума или подозрительного шевеления. Наконец, обойдя малинник, мы вышли на наезженную лесную дорогу.

— Ты про нее ничего не говорил, — удивился Степка, оглядываясь.

— Когда я тут был в прошлый раз, ее не было, да и сам посмотри, недавно накатали.